Как и родителям Ильи ничего не сообщила.

Не смогла.

Когда они позвонят – а это будут сегодня-завтра – тогда и скажет. Выворачивать и лгать не будет. Они не заслужили, чтобы их обманывали. А по возвращению состоится более серьезный разговор.

Перемены не пугали Руслану. Но она, как и любой человек, хотела бы, чтобы они прошли, как можно безболезненнее для неё и для тех, кого она любит, кем дорожит.

И кто бы чтобы там ни говорил про новые отношения, и как бы сам Захар ни пытался завязать их, она не готова. Радовало одно – Макар на неё больше претендовать не будет. Уже хорошо. Пусть с ним кружится Светулечек. И если у них что-то получится серьезное, она будет только рада.

Хотя, если честно, и сомневалась. Макар слишком серьезный, степенный. Взрослый. Света же фонтанирует молодостью и сумасшедшей энергией. Но это уже не её, Ланы, дело. Лишь бы Светланка была счастлива.

Лана вышла из ванной, застегнула флисовую кофту и достала из шкафа куртку, любимую шапку с помпоном, шарф.

Всё, она готова к прогулке.

Прогулка удалась на славу.

Все сомнения и тревоги Русланы очень быстро развеялись. Мальчишки, оказавшись на улице и с попечительства отца, давшего добро на хулиганство и на «ныряние» в пушистый снег, вели себя очень свободно и активно. Если вначале Лана всё время порывалась предотвратить снежное безобразие, то потом стояла в стороне и кусала губы, чтобы не мешать.

- Успокойся, - Захар подошёл к ней и встал рядом. – И расслабься. Дай детям насладиться погодой и снегом.

- Не заболеют?

- Если будут сидеть дома, то точно заболеют. Никакого иммунитета не будет. Надеюсь, Лана ты не относишься к тем мамочкам, что моют с хлоркой ручки шкафов каждую неделю?

- Не каждую неделю, но периодически…

- Периодически – это нормально. А вот постоянно – нет. Ребенок должен быть максимально адаптирован к той среде, с которой будет контактировать ежедневно.

Она придерживалась такой же точки зрения, поэтому иногда позволяла некоторые вольности. И всё же она волновалась. Ей постоянно хотелось подбежать то к Леше, то к Богдану, поддержать или остановить. Она заставляла себя оставаться на месте. Пусть мальчики исследуют территорию.

На улице стояла прекрасная погода, идеальная для прогулки. Солнце пригрело, тучи ушли. Ветер отсутствовал. Лана стояла у крыльца и неотрывно смотрела на детей. Те неуклюже шлепали, комбинезоны, пусть и облегченные, заметно мешали передвижению, что злило, сердило и в тоже время забавляло малышей. Ножки, ещё до конца не окрепшие, часто не слушались, и ребята заваливались на попу. Когда в очередной раз Алеша упал на спину, Захар с Ланой ринулись к нему одновременно и едва не столкнулись. Захар успел среагировать первым и остановился, давая возможность Лане позаботится о сыне. Та благодарно кивнула, стараясь не обращать внимания на шум в голове.

Господи, думала ли она когда-то, что их с Ильей сын будет шарахаться от неё, как от прокаженной…

Леша позволил себя поднять.

- Всё хорошо, милый?

- Да, - важно бросил Лешик и потопал к самому большому сугробу.

У Ланы подкосились ноги, она как сидела на корточках, так и продолжила, не в силах подняться.

Захар, скрипя ногами по рыхлому снегу, подошёл и протянул руку.

- Кажется, тебе тоже нужна помощь.

Лана машинально кивнула и приняла его руку.

- Что-то я совсем расклеилась.

- Я тебе ещё раз говорю – перестань нервничать. Ты сама не своя.

- Да, наверное…

Она не смотрела на него – её взгляд снова был прикован к детям, иначе бы заметила, как нахмурился мужчина. Он не спешил выпускать её руку из своей. Лана обходилась без перчаток, и теперь её ладонь согревало чужое тепло.

Шум приближающейся машины отвлек их внимание на себя. Большой черный внедорожник остановился во дворе, пассажирская дверь открылась первой, и из салона выпорхнула раскрасневшаяся Светлана.

- Народ, привет.

Она, в отличие от Ланы, быстро адаптировалась, и её уже не смущал ни Волгарский, ни, тем более, Макар, который неспешно присоединялся к ним. Отчего-то Лане бросилось в глаза, что мужчина сдержан, собран. Обходя машину и ставя её на сигнализацию, он взглядом задержался на сцепленных руках Ланы и Захара.

Лана смутилась, словно их застали за каким-то порочным занятием, и поспешно попыталась высвободить руку. Прежде чем её отпустить, Захар ощутимо сжал её ладонь. Она не поняла, к чему было это действо. Думать и зацикливаться тем более не стала.

- Привет, - Лана поспешила к подруге, по-прежнему стараясь максимально близко быть к детям.

- Долго же вы спали.

Света подошла к ним ближе, и тогда Лана заметила, что у подруги глаза странно бегают из стороны в сторону. Она давно знала Свету и мгновенно поняла, что её веселость напускная. Руслана, встав так, чтобы мужчины не видели её мимику, кивком головы спросила: «Всё в порядке?». Света ответила так же, гримасой: «Ай… нет, но об этом не сейчас. Потом».

Лана поняла без лишних слов – с Карельским у подруги ничего не срослось. Сразу на корню мужчина пресек попытки подруги завязать с ним необременительный или очень даже обременительный роман. А ведь Свете безопасник понравился. Давно Лана не видела, чтобы подруга так тянулась к мужику. За безмятежным только на первый взгляд характером и напускной бравадой скрывалась одинокая душа, которая так же, как и большинство молодых девушек, хотела любви и ответного чувства.

Лана досадливо поморщилась. Оставалось надеяться, что Света на неё не обидится, и Макар ничего лишнего не наговорил подруге.

- Этот безопасник – засранец, - прошептала Света только для неё и подмигнула. Она сказала тихо, мужчины не должны были услышать, но Макар нахмурился сильнее, и у Ланы возникло подозрение, что он умеет читать по губам.

- Расскажешь чуть позже.

- Естественно! – фыркнула Света и уже более громко добавила: - И нечего так на нас смотреть, мужчины! Да, мы, девочки, имеем полное право обмолвиться несколькими фразами на полутонах. Не всё предназначено для ваших ушей! И да, мы так же имеем право и косточки вам обмыть! Это заложено матушкой-природой! О, а вот и мой крестник! Ну-ка, ну-ка, а кто у нас тут ещё гуляет?

Иногда Света напоминала Лане комету. Несется, не останавливаясь. Одновременно подруга, будучи полным её антиподом, поражала её своей жизнерадостностью, деятельностью. Лана так не могла и иногда искренне сожалела.

Лана, прежде чем что-то совершить, всё взвешивала. Обдумывала. Она не могла действовать порывисто, с головой в омут. Видимо, на неё наложило отпечаток то, что они рано с Ильей образовали союз и брак. По факту, у Ланы не было лихой юности, той наглости и напора, что присутствует в молодежи.