А я не могла думать ни о чем другом. Меньше суток прошло с тех пор, как я познакомилась с Крисом, и с тех пор я невольно думала только о нем. Взгляды «Нью Кидс» и Джонни Деппа преследовали меня, молчаливо укоряя в том, что я так быстро охладела к ним. Вчера вечером, сидя в своей комнате, я буквально вздрагивала всякий раз, когда раздавался телефонный звонок, надеясь, что это Крис или хотя бы Стейси, но за весь вечер никто мне так и не позвонил, а когда я сама около десяти вечера попыталась дозвониться до Стейси, у них никто не подошел к телефону. Мне необходимо было поговорить с ней, узнать, что случилось после моего отъезда. Я опасалась, не сработала ли попытка отца напугать Криса.

– Может, хочешь пойти со мной? – вдруг спросила Амалия. – Не лучшая забава, конечно, но мы могли бы поболтать, пока я убираю.

– Я могу помочь тебе, – заявила я, спрыгнув с велосипеда и поставив его возле резного пня.

– Тогда залезай в машину, – предложила она, и я, устроившись на пассажирском кресле, направила отверстие кондиционера в свою сторону.

– Итак, – сказала Амалия, повернув на кольцевую дорогу Моррисон-риджа, – полагаю, за приглашение на летний праздник мне нужно благодарить тебя.

– Вот здорово! – воскликнула я. – Неужели бабуля оставила тебе записку?

– Зашла лично, – уточнила Амалия. – Чопорная, как обычно, но донесла до моего сведения, что не может ни в чем отказать тебе. – Она с улыбкой глянула на меня. – Спасибо. – Протянув руку, она мягко провела по моей щеке пальцами. – Мне действительно хочется побывать на празднике. Моррисон-ридж уже давно стал и моим домом.

– По-моему, мои родственники относятся к тебе совершенно несправедливо, – сердито заявила я.

– Это не важно. – Она пожала плечами. – Важно то, что я живу рядом с тобой.

– Но ты ведь не сделала ничего плохого, так же как и папа, – сказала я. Она хранила молчание, и я, испугавшись, что она опять сменит тему, как неделю назад во время нашего танцевального занятия, не дав ей такой возможности, быстро продолжила: – Я ничего на самом деле не знаю о том, как ты появилась со мной здесь, даже не знаю, были ли вы с папой женаты, когда я родилась.

Амалия улыбнулась.

– Ты не спрашивала, и мы решили подождать до тех пор, пока ты подрастешь и сможешь лучше переварить эту весьма тоскливую информацию.

Мы проезжали мимо дома бабули, и на мгновение между кронами деревьев промелькнула вышка канатной дороги. Хотя мне показалось, что со времени нашего спуска прошла не пара дней, а пара месяцев. Видимо, придется придумывать другое приключение, способное порадовать отца. И лучше бы не такое трудоемкое. Я боялась, что вчерашний день все испортил – проблемы с машиной и проблемы со мной погубили все радости того потрясающего спуска, которые, возможно, испытал отец.

Когда мы оставили позади канатную дорогу, я повернулась к Амалии.

– А ты вообще думала оставить меня себе? – спросила я.

– У меня не слишком хорошие материнские задатки, Молли, – помолчав, призналась она.

У меня защемило в груди. Множество женщин имеют паршивые материнские задатки, но все-таки живут со своими детьми. Неужели она настолько боялась ответственности, что смогла отказаться от меня? Каким-то образом ее забывчивость о нашем танцевальном занятии согласовывалась с тем, что она передала меня на попечение отца. Должно быть, поступив так, она испытала облегчение.

Я почувствовала, как она мельком глянула на меня.

– Я очень сильно любила тебя, – заверила она меня, – но подумала, что для тебя лучше всего жить с отцом и с Норой, чем с матерью-одиночкой… причем ненадежной, слегка психованной матерью-одиночкой. – Она пожала плечами. Улыбнулась. – Зато Нора оказалась прекрасной в этой роли, правда? Она ставила твои потребности превыше всего, именно на это я и надеялась. Я уверена, что она с трудом смирилась с соседством бывшей любовницы ее мужа.

Слово «любовница» покоробило меня. Мне не хотелось представлять отца в роли любовника, однако в последнее время, казалось, жизнь заставляла меня думать об этом, хотелось мне того или нет.

Амалия свернула на дорожку, ведущую к дому тети Клаудии и дяди Джима.

– Нора, возможно, не воплощенная сердечность, но она очень практична и, увидев тебя, приняла как родную. Разве ты не понимаешь, что в итоге тебе очень повезло, у тебя появились замечательные родители.

– Еще как повезло, – кивнув, подхватила я, – ведь меня любят трое родителей.

Однако легкая душевная боль пока не собиралась покидать меня.

* * *

Из пяти семейных домов Моррисон-риджа самым захудалым выглядел дом тети Клаудии и дяди Джима. Подозреваю, однако, что, когда его построили, он смотрелся вполне прилично. Двухэтажное здание серовато-коричневого цвета на черном цоколе, хотя его и разглядеть-то было трудно, потому что вокруг него вечно громоздились три старые легковые машины и один обшарпанный пикап, да вдобавок одна стена обросла густым кустарником, а длинные плети плюща почти полностью скрывали крыльцо.

Сколько же я уже не заходила к ним в гости? Я попыталась вспомнить. На тринадцатилетие Дэни устроили большую вечеринку, должно быть, тогда-то я и была у них последний раз. Тогда она еще выглядела обычной девочкой, с такими же, как у меня, скучными каштановыми волосами и свежим лицом, не тронутым косметикой. С того вечера мне запомнилось лишь то, что тетя Клаудия предложила Дэни поделиться со мной новым ювелирным набором юного умельца, и, вместо того чтобы дать мне поиграть с ним, Дэни спустила весь бисер и проволочки в туалет. Я правда терпеть ее не могла. Мама однажды сказала мне, что мы полюбим друг друга, став старше, но я даже не представляла, что такое вообще может случиться.

Едва мы с Амалией вступили в дом, как я мгновенно вспомнила присущий ему запах. Так больше не пахло нигде. Он напоминал мне ароматы свежеиспеченного хлеба, теплого, на дрожжах.

– Бродит пиво Джима, – сказала Амалия. – Теперь этим запахом пропитался весь дом.

– Вроде бы приятный запах, – нерешительно произнесла я. Настораживал только странный кисловатый оттенок.

– В малых дозах, безусловно, – заметила она, поставив корзинку с уборочным хозяйством на кухонный стол. – По крайней мере скрывает запах курева. Хотя ко времени окончания уборки в этом доме я думаю лишь о том, как бы поскорее принять душ и смыть этот запах с волос.

– Тише, – прошептала я, испугавшись, что кто-то может быть дома.

– О, никого нет. – Амалия открыла шкафчик под раковиной и вытащила бутылку средства для мытья посуды. – Джим отправился вывозить мусор, Клаудия сегодня строчит круги или что-то в этом роде, а вот у Дэни – не помню, но тоже какие-то дела.

– Вероятно, в торговом центре, надо же ей обновлять свой черный гардероб.

– Не стоит относиться к ней так сурово, – заметила Амалия и, пустив струю воды, выдавила немного геля на раковину. – Когда я появилась с тобой в Моррисон-ридже, она переживала больше всех. За исключением Норы, разумеется.