– Конечно, нет. Я немного раздражена из-за жары. А Рейд мне нравится.

– А, хорошо. Он мне тоже нравится, он хороший.

– Да. – Мэгги взяла себя в руки. – Он всем нам нравится.

Она вышла из кухни и поднялась к себе. Любимое кресло-качалка стояло рядом, и Мэгги села в него, откинув голову назад и закрыв глаза.

«Это просто, – думала она, – ужасно просто – позволить их любви идти естественным путем. В конце концов, кто узнает? Кому от этого будет плохо?» Они и так живут все вместе. Ти и Уилл не будут знать, что происходит между ними. Никто в городе не узнает, что она и Рейд – любовники. Если, конечно же, она не забеременеет.

Эта мысль остудила Мэгги. Боязнь беременности была одной из причин ее нервозного состояния после их ночи. Ведь всем сразу станет ясно, что этот ребенок не от Уилла. Подозрение падет на ее наемного работника, живущего на ферме вместе с ними. Все станут презирать ее, считать распутной женщиной. Сейчас многие жалеют ее, мол, иметь такого мужа – счастья мало, но эта жалость тут же улетучится, стоит лишь пойти слуху, что Мэгги ждет ребенка. И поэтому, когда на следующее утро у нее началась менструация, она почувствовала истинное облегчение.

Тем не менее, не было никакой гарантии, что каждый раз ей будет везти. Если она даст себе волю, страх осложнить себе жизнь постоянно будет довлеть над ней. Мэгги понимала, что ее любовь к Рейду может обернуться ненавистью к себе самой, потому что она не может перешагнуть через себя и спокойно относиться к измене мужу.

Священник в церкви говорил, что, совершив грех однажды, гораздо легче совершить его снова. Соблазн становится сильнее, если поддаешься ему. Только теперь Мэгги поверила в истинность его слов. В иные моменты она с большим трудом сдерживала себя, чтобы не сделать безрассудного шага.

Она плохо выглядела – не спала, у нее пропал аппетит, обозначились скулы, блуждающий взгляд ни на чем не останавливался, лицо то и дело покрывалось красными пятнами. Рейд выглядел не лучше – словно какая-то болезнь изнутри подтачивала его силы.

Однажды он зашел на кухню и увидел, как Мэгги, устав от работы, потягивается, пытаясь помассировать себе спину. Без всякого умысла он стал помогать ей. Мэгги, неожиданно для себя самой, со стоном прислонилась к нему. Почти бессознательно он коснулся губами ее шеи, и она буквально растаяла в его руках как воск. И тут же мысль, что они нарушили свой же уговор – не соблазнять друг друга, – молнией сверкнул в их головах.

– Извини, – хрипло проговорил он и вышел из кухни, не появившись даже к ужину.

В другой раз, когда Мэгги пошла в кладовку, Рейд намеренно вошел туда и захлопнул за собой дверь, погрузив их обоих в темноту. Он обнял ее, начал целовать, руки его блуждали по всему ее телу. Наконец, тяжело дыша, он остановился. Отвернувшись от Мэгги, он стукнул кулаком по стене и взорвался от досады.

– Черт возьми! Я не могу так жить! Я люблю тебя и не могу быть без тебя. Когда я нахожусь рядом с тобой и не смею к тебе прикоснуться, мне кажется, что я схожу с ума. Когда это закончится, Мэгги? Что ты собираешься делать?

– Я не знаю! – на глазах у нее выступили слезы. – Я не знаю!

Ей хотелось кричать и стучать кулаками в стенку, как Рейд.

Он вышел из кладовки, и Мэгги, не в силах держаться на ногах, сползла по стене. На нее навалилась тоска и безнадежность. Что же с ними будет? Она знала ответ, но не хотела к нему прислушиваться. И еще она ясно поняла, что жизнь ее будет разрушена.

* * *

Тэсс решила продать свои немногие драгоценности и мебель. Этого недостаточно, чтобы заплатить налоги, но она все же решила попробовать.

Гидеону не нравилась эта затея, но он не смог ее отговорить. Она собиралась ехать одна, и тут Гидеон решительно воспротивился.

– Вы не поедете в Литтл-Рок одна.

– Я возьму маму и Джинни с собой.

– Вам нужна охрана, – настаивал он. – Я возьму ваши вещи, помогу вам…

– Нет. – Голос Тэсс был твердым. – Вы хороший человек, Гидеон, я ценю вашу заботу обо мне, но это я должна сделать сама.

– Хорошо, в Литтл-Рок вы поедете сами, но до Шарпса я вас все же провожу. Мы возьмем большую повозку для мебели.

Тэсс задумалась.

– Спасибо, но мы будем ехать туда не один день, нам придется заночевать, поэтому мы не можем ехать лишь вдвоем. Это будет выглядеть неприлично. – Тэсс почувствовала, что краснеет. – Извините, я не о вас, вы понимаете, что я имела в виду. Люди могут болтать всякое.

Лицо у Гидеона сделалось напряженным.

– Нет, конечно, что вы говорите. – Его напугала мысль, что Тэсс заговорила об этом. Неужели она что-то подозревает? Неужели он каким-то образом выдал себя? Гидеон откашлялся. – Знаете что, давайте возьмем с собой кого-нибудь.

Тэсс с радостью откликнулась на предложение.

– Мы возьмем Джинни. Ти и Уилл тоже могут поехать с нами. Им понравится путешествовать.

Когда Гидеон рассказал Мэгги об их с Тэсс плане, она отнеслась к этому спокойно. Гидеон был удивлен. Он знал, что Мэгги нравится быть на ферме одной, да и для мальчиков это было развлечением. Поэтому несмотря на отговорки, которые придумывала Мэгги, чтобы не пустить их с Гидеоном, вопрос в конце концов был решен, и в один из понедельников Гидеон, Уилл и Ти отправились в город.

Дети и Уилл, которые сидели сзади, были в восторге от этой поездки. Даже Тэсс приободрилась, чувствуя себя деятельным человеком. Ведь это было лучше, чем сидеть и оплакивать свою судьбу.

Она сидела рядом с Гидеоном и временами, улыбаясь, поглядывала на него. Он тоже улыбался ей в ответ, смущаясь и отводя взгляд. Иногда он смотрел на дорогу, и невозможно было понять, о чем он думает. Тэсс обратила внимание на его широкие плечи, упрямый подбородок, резко очерченный профиль лица. Судя по его внешнему виду, нельзя было бы предположить, что он способен смущаться или теряться в каких-то ситуациях, и Тэсс помнила его добрые глаза, когда он смотрел на нее, и его радостную улыбку, когда он разговаривает с Джинни.

Тэсс удивилась, почему она раньше не думала о Гидеоне. Она всегда принимала его помощь как должное и ничего не давала ему взамен. Интересно, когда-нибудь он нуждался в ее внимании? Может быть. Тэсс не могла сказать наверняка. Ей вдруг захотелось, чтобы Гидеон почувствовал ее участливость, но она не знала, как начать.

Компания остановилась на ночевку у ручья, на небольшой возвышенности рядом с дорогой. Гидеон быстро и умело разжег огонь, Тэсс с интересом наблюдала за его большими, жесткими, огрубевшими руками, которые сильно отличались от рук ее мужа. Внезапно она подумала, что можно ощутить, когда такие руки касаются обнаженного тела. Но тут же эта мысль заставила ее покраснеть. Не дай бог, Гидеон вдруг поймет, о чем она думает. Он ведь относится к ней, как к сестре, как к вдове его дорогого брата, и Тэсс не должна позволять подобным мыслям появляться в ее голове.