— Не двигаться! Медленно поднять руки!

Прежде чем я успел выполнить команду, меня крепко прижали к дверце. История просочилась на телевидение: операторы снимали мой арест.

Бейнс был все в той же рубашке, что и накануне, гавайской рубашке цвета увядших листьев. Я сидел между ним и вторым полицейским, скованный наручниками на заднем сиденье, втиснутый между ними. За всю дорогу до окружной тюрьмы в другом конце графства мы не сказали ни слова.

В помещении для допросов в самом нутре тюрьмы Бейнс приступил к допросу. Он бросил на стол мою докладную о беседе с Кайлом в ночь после того, как была сбита девочка. Бейнс добрался до самой сути.

Связь была установлена. Я чувствовал, как колотится мое сердце.

— Вы помните, как писали это?

Комната сомкнулась вокруг меня.

— Да.

— Хотите что-нибудь добавить к тому, что содержит докладная?

Я встретил его взгляд.

— Ну?

Заговорив, я ощутил, что горло у меня пересохло.

— Это докладная… — Я прокашлялся. — Отчет о моем разговоре с Кайлом Джонсоном касательно его возможной причастности к гибели ребенка в дорожном происшествии.

— Происшествии или наезде и бегстве?

— Все данные привели нас к заключению, что это был несчастный случай.

— Кого вы подразумеваете под словом «нас»?

— Себя, мэра и начальника полиции. — Я почувствовал, что весь напрягся. — Утром, после обнаружения девочки я был вызван к мэру… — Я замялся. — Девочку нашел я. — Я потянулся за стаканом воды на столе, отпил и утер рот рукавом.

— Как вы можете описать суть вашего разговора с ними?

— Сбор сведений… Им требовался отчет, они хотели знать, что именно я видел, когда нашел девочку.

— Что вы обнаружили?

— Но в докладной о происшествии…

— Будьте так любезны…

— После ночи поисков я нашел девочку у обочины в куче листьев. — Я посмотрел на Бейнса. — Она была мертва… мертва уже давно. Ее тело на ощупь было холодным.

— Когда именно вы были осведомлены о возможной причастности Кайла Джонсона?

— На встрече с мэром и начальником полиции.

— Что они попросили вас сделать?

— Проверить пикап Кайла.

— И вы проверили?

Я моргнул.

— Если вас не затруднит, отвечайте.

— В чем заключается вопрос?

— Вы проверили пикап? — Подмышки Бейнса потемнели от пота.

— Да.

— Меня интересует, как именно вы проверяли пикап?

— Я искал следы… признаки волочения какого-то предмета по земле… пятна крови на бампере и снизу, клочки одежды.

— Значит, по вашему мнению, ребенка проволокли?

— Нет.

— Вы только что сказали… — перебил Бейнс. Я оборвал его.

— Ее НЕ волокли. Позвольте мне повторить мои показания. Она лежала… лежала в листьях.

Бейнс поднял жирную руку:

— Я хочу, чтобы вы не торопились, сосредоточились на деталях. Я хочу, чтобы вы думали, прежде чем отвечать.

По моей спине пробежала холодная дрожь. Несмотря на жару в комнатушке.

Бейнс закурил сигарету, затянулся, потом выпустил струйку дыма из уголка рта.

— И снова: на каких основаниях вы исключили пикап Кайла как потенциальную машину, совершившую наезд?

— Я осмотрел машину снизу, осмотрел бампер…

— Вы сняли слепок отпечатков протекторов?

— Нет… у меня не было того, что для этого требуется.

— Вы не подумали о том, что такая процедура может помочь установить, был ли пикап искомой машиной или нет? — Я поглядел на стол, потом перевел взгляд на Бейнса, который покачивал головой. — Давайте продолжим. Так каким же образом вы сделали свой вывод, если не применили ни одного научного метода?

— Я оценил реакцию Кайла на мое появление. Думаю, недостаток в технической экспертизе я компенсировал чутьем.

Бейнс высунул язык и слизнул пот с верхней губы. Он словно бы принял этот ответ.

— Как вы охарактеризуете вашу беседу с Кайлом?

Я отпил еще воды.

— Паренек был прям, как стрела. Он признал, что проезжал по этой улице, но сказал мне, что ничего не заметил.

Бейнс прижал к виску руку, державшую сигарету. Было похоже, что у него задымилась голова.

— Значит, Кайл говорил с вами охотно?

— Да.

— Как вы описали бы его эмоциональное состояние, учитывая, что вы сказали ему о цели вашего прихода?

— Он был испуган… нет, скорее занервничал, но держался откровенно.

Я сел поудобнее.

— Должно быть, чертовски непросто поставить кого-то перед фактом, что он, возможно, задавил ребенка.

— Конечно… Как я сказал, Кайл был честным пареньком. Я спросил его, видел ли он что-либо в ту ночь. Он ничего не видел. Наша встреча была недолгой. Он отвечал без принуждения. Я выслушал его историю. Все совпадало. На пикапе не было никаких повреждений, ничего, указывающего на то, что он сбил ребенка.

Я еле договорил и должен был перевести дух.

Бейнс потянул себя за жирный подбородок, будто размышляя.

— Вот о чем я хотел вас спросить. Если бы пикап сбил ребенка, какой-нибудь след должен был обязательно остаться?

— Я проверил как мог тщательно.

Бейнс уставился на меня.

— Это не ответ на мой вопрос.

— А каким был вопрос?

Бейнс снова спросил.

Я сказал хладнокровно:

— Ответ мне неизвестен. — Я посмотрел ему в глаза. — Я не знаю ответа. Но я сделал все, что мог. Такого рода работа опирается на нутряное чутье. А того, что требуется для точного определения, в моем распоряжении не было.

— По моему мнению, в подобном деле средства для точного определения совершенно необходимы, и об этом вам следовало думать. Мы же говорим о смерти ребенка. — Бейнс сверлил меня взглядом. — Просто не могу поверить, что вы оправдали единственного потенциального подозреваемого в этом деле, исходя исключительно из своего нутряного чутья.

Я опустил голову и ощутил буханье крови в ушах.

Бейнс раздавил сигарету в своем стакане с водой. Она зашипела.

Я утратил ощущение реальности. Я уже не мог точно сказать, что именно мы обсуждали и как долго я тут нахожусь.

Бейнс щелкнул пальцами, и я вдруг осознал, что он что-то говорит.