– Ты надо мной смеешься? Каким ветром его занесло в Вегас?

– У него недавно погибла семья. Он на грани самоубийства. Потерял смысл жизни.

– И я должен на это купиться?

– Тебе эти деньги нужны или нет, Айзея? Много ли раз тебе выпадала возможность сорвать такой куш? – Наконец наступила пауза. Летти почти слышала, как там вращаются шестеренки. И добавила: – Сейчас без шестнадцати два, Айзея. В эту дверь могут войти в любую минуту, сам знаешь.

– Подключить человека, с которым я никогда не работал, ничего о нем не знаю, в самую последнюю минуту, к работе с гигантскими ставками… Приборов для слежения нет, рации нет… Будем как слепые котята.

– А какие варианты? Либо это, либо сворачиваемся и уходим.

– Ты права. Права.

– Хочешь все свернуть и уйти? Запаковать свои игрушки – и баиньки?

Молчание.

– Мне сидеть тихо или лезть вниз? – спросила Летти.

* * *

Без трех минут два звякнула электроника – сработал запорный механизм двери.

Уже десять минут как ее ноги онемели, судорога била искрами от бедер до кончиков пальцев.

Но тут все как рукой сняло.

Вспыхнул свет.

Летти на волосок приоткрыла дверцу.

В номер вошел мужчина в костюме – бритая голова, ухоженная козлиная бородка. Телосложением он напоминал автомат для продажи напитков или закусок. В руках – компактный пистолет-пулемет «Ингрэм Мак-10», с длинным магазином и глушителем, из-под подплечной кобуры торчал короткоствольный пистолет.

Он заглянул в туалет, в массажную.

Прошел мимо обеденного стола, потом повернулся и пошел к шкафу Летти.

Она плотно прикрыла свою дверцу и вся превратилась в слух: скрипят, утопая в плюшевом ковре, его туфли с перфорированным носком, шелестят шерстяные брюки.

Ноздри уловили запах сильного парфюма.

Наконец Летти осмелилась перевести дух – шаги удалились в сторону ванной комнаты. Она взяла телефон и, слыша, как ноги мужчины ступают по мрамору ванной комнаты, отстучала эсэмэску Айзее.

В наушниках зазвучал голос Айзеи:

– Понял. Без нервов.

Мужчина вышел из спальни и прошел в гостиную. Снял через голову кобуру и положил пистолет на кофейный столик со стеклянной поверхностью. Из внутреннего кармана пиджака достал портативную рацию и сказал:

– Чисто.

Через полминуты электронное звяканье повторилось.

Вошли несколько мужчин – шума было достаточно, и Летти позволила себе прошептать в микрофон:

– Айзи, слышишь меня?

– Четко и ясно.

– Вошли еще трое… нет, четверо.

– В придачу к первому?

– Да. Всего пять. Все вооружены. Винтовки. Автоматы. Пистолеты. И еще идут. Целая шеренга.

– Все из охраны?

– Нет, катят тележки.

– Что на тележках?

– Ящики. В проволочной сетке.

– Наши деньги?

Это ей понравилось.

– Господи, – сказала Летти.

– Что?

– Я никогда так много не видела. Всего шесть… Закатили шесть тележек.

– Это наши деньги?

– Да. Столько, что в голове не помещается. И еще два охранника.

– Всего семь?

– С семерыми справитесь?

Те, что везли тележки, вышли из номера, оставив с полдюжины тележек у обеденного стола.

Дверь в номер закрылась.

Мужчина с субкомпактным пистолетом «Глок» занял место у двери.

Остальные шесть расселись на диванах в гостиной.

Один заговорил в рацию:

– Мы на месте, заперты, все спокойно.

– Они устраиваются, – прошептала Летти. – Один у двери, остальные шесть в гостиной. Погоди…

Один из мужчин поднялся, подошел к тележкам и водрузил на одну из них небольшое устройство на треноге. Оно начало медленно вращаться.

– Что там такое? – спросил Айзея.

– Пока не понятно. Жди.

Мужчина нажал на устройстве кнопку и сказал в рацию:

– Визуальный контроль установлен. Подтвердите.

Когда он вернулся к дивану, Летти сказала:

– Они поставили камеру. Она поворачивается, покрывая весь номер.

– Это нормально. Это мы учитывали.

– Что дальше?

– Сиди тихо.

Тишина в эфире действовала Летти на нервы. Боль в ногах вернулась – с лихвой. Сквозь щелку она наблюдала за охранниками.

Все в черных костюмах. Никого моложе тридцати, никого старше сорока пяти.

От каждого исходит крутизна особой марки – крутизна понюхавшего пороху, потрепанного жизнью бывшего вояки.

Двое болтали о предстоящем бое в «Цезаре».

Один просто смотрел перед собой.

Еще один нарезал круги по номеру.

Летти вздрогнула, когда в наушнике неожиданно возник Айзея.

– Докладывай.

– Один охранник у двери. Пятеро сидят в гостиной. Один бродит возле телевизора.

– В спальню или ванную регулярно заходят?

– Один раз было.

– Шторы задернуты?

– Да.

– Отлично. Сама-то как?

– Страшно.

– Шоу начинается.

– Даже при камере?

– Да. Когда я даю команду, выходишь из шкафа. Пусть они тебя увидят. Ты их отвлечешь. Займешь разговором. Главное, чтобы тебя не застрелили.

– Сколько времени тебе надо?

– Десять-пятнадцать секунд.

Скорость сердцебиения утроилась.

Ее бросило в пот.

Она услышала, как Айзея сказал:

– Стю? Джеррод? Десять секунд. – Потом: – Летиция?

– Да.

– У тебя голова ясная? Ты готова?

– Абсолютно.

– Ближайшие пару часов – это несколько лет твоей жизни.

– Оплатишь мне ботокс.

Четыре секунды тишина, потом Айзея сказал:

– Пошла.

17

Летти напялила на лицо маску «Барби» для Хеллоуина.

Уже потянулась к двери, и тут экран мобильника засветился: эсэмэска.

Кристиан: «такого кайфа я в жизни не ловил».