— Мы могли бы ввести вас во все эти сферы достаточно легко и быстро, — пообещал он, что заставило Карен почувствовать себя намятым куском теста. — Конечно, это всего лишь прототипы. Но мы выведем вас на массовый рынок скорее, чем кто-либо из наших конкурентов. У нас есть и другие идеи, как вам помочь, — сообщил Херб. — Наши знания продукции на рынке ширпотреба могут оказаться вам очень полезны. Мы имеем контакты во всем мире.

Карен не получила возможности высказаться о своем отношении к эксплуатации рабочих третьего мира, потому что Билл повернулся к ней и дотронулся до ее руки рукой, теплоту которой она вновь ощутила даже через шелк рукава.

— Но почему вы заинтересовались фирмой Norm Со, Карен? — спросил Билл.

Наступила тишина. Тишина все ширилась, нагнеталась…

— Я хочу достигнуть большего, — сказала она наконец. — Я хочу донести свои идеи до большего числа женщин. В какой-то степени это очень эгоистично, но не в смысле стремления к популярности в газетах или к призам и наградам модных ассоциаций. В некотором смысле я более тщеславная. Я верю, что сделанное мною — действительно хорошие вещи и что многие женщины, будь у них возможность приобрести их, охотно признали бы это. Я хочу, чтобы в результате моих усилий эти женщины чувствовали себя хорошо, их одежда была бы удобной и они в ней выглядели прекрасными.

Карен сделала паузу и затем продолжила:

— Сегодня быть женщиной — нелегкое дело. Вы работаете в три смены: на работе, дома с детьми и, следя за собой и своей внешностью, стараетесь выглядеть привлекательной. Если вы не выдержали хотя бы в одной из смен, у вас возникает ощущение краха. Я хочу сделать работу в третью смену более легкой. И хочу, чтобы женщины знали, что это — моя заслуга, мой вклад в их жизнь.

Она еще раз прервалась, чтобы перевести дыхание, и закончила:

— Да, я знаю — это не средство, излечивающее раковые заболевания, но это то, что я могу сделать для людей. Мы все верим, что начатое нелегкое дело нам по силам, и руководствуемся двумя принципами: «не обещай слишком многого» и «сделай больше, чем обещал». Это прямо противоположно тому, что делают большинство наших конкурентов в индустрии моды, но до сих пор срабатывало отлично.

Было около часа дня. Билл Уолпер поднялся со своего кресла.

— Мы провели несколько часов за очень интересным обсуждением. Я хотел бы поблагодарить присутствующих за их вклад в проделанную работу.

Базиль, Херб и их сотрудники вышли из-за стола. За ними последовали Джефри и сотрудники К. К. Inc. Карен не спешила выходить из-за стола. Как? И это все, что она получила за то, что вывернула свою душу наизнанку? В расстройстве ей казалось, что она всех крупно подвела. Билл обернулся к ней, наклонился и взял за руку.

— Извините, но у меня намечен деловой завтрак на сегодня, не согласитесь ли вы позавтракать со мной в ближайшие дни?

Она подняла глаза и взглянула на Билла.

— Мы согласны, — ответил за нее Джефри.

Карен поднялась и вышла из-за стола. Все вместе молча прошли холл и вышли из здания, как выразился Кейси, «не нарушая стиля взрослых людей». Но лишь только они оказались снаружи и попали на Парк-авеню, как Джефри издал победный клич.

— Ура! — воскликнул он. — Мы достали их! Наша взяла!

— Ты уверен? — спросила Карен.

— Абсолютно. У них текут слюнки. Как ты не видишь этого?! Мы достали их!

— Но хотим ли мы этого? — спросил Кейси. — Боже! Эти Базиль и Херб невыносимы. Тоскливы, как испорченная шарманка.

— Такова их работа, — ответил Джефри. — Важно то, что мы сделали свою.

— Я бы не хотел, чтобы такие работники делали мою работу, — проворчал Кейси. — Но, Карен! Ты была великолепна! Так зарождается нечто настоящее!

Карен вздрогнула от последних слов. Что это они? Сговорились доконать ее? Она продавала свою компанию, свое создание, и ей к тому же напоминают, что породить настоящего живого младенца она не может?

— Да, малышка, ты была удивительно хороша! — Дефина поддержала Кейси.

«Похоже, что я ошиблась в оценке событий, — подумала Карен. — Кажется, правда, у меня получилось неплохо».

— У тебя здорово получилось! — вторил Джефри.

— У вас тоже. У всех вас, — сделав над собой некоторое усилие ответила Карен.

— Вот увидишь, мы заполучим этот чертов контракт от этих парней! — пророчествовал Роберт-юрист. — И не менее чем на десять миллионов.

Карен казалось, что она видит, как в уме он подсчитывает свою долю от сделки.

— А я говорю — двадцать! Двадцать миллионов долларов! — выдал свой прогноз Джефри.

— Но это еще не значит, что мы примем их предложение, — сказала Карен. Ее мысли вернулись к Биллу Уолперу. Она с удивлением подумала: «Я шла продавать себя, а оказалось, что меня соблазнили».

Она обернулась к Дефине.

— Как ты думаешь?

— Дорогая! Я ничего не смыслю в финансовой стороне дела, но не понимаю, как такое обилие пар «К» может сделать одежду удобнее. Считай меня привередой, но если бы они предъявили наклейку с тремя «К», то я с визгом выскочила бы из комнаты.

— Они попридерживают ККК-линию для развития производства на Юге — информировал их Кейси. — По их оценкам, там гарантирован высокий индекс спроса.

— К. К. Inc. Расовый вопрос опять на повестке дня, пол не важен: он взаимозаменяем. И вообще, нет ничего реального — только мнения, — огрызнулся Джефри, тряхнув головой. — Знаете, как они обзывают нас в промышленных кругах? ККИнки, а это звучит, как жиденята. Клянусь, если Norm Со узнает про это, то забудьте о договоре с ними, да и с кем-нибудь другим.

— По-твоему, мне пора отказаться от моих глянцевых парадных туфель? — спросил Кейси.

Дефина вскинула брови.

— Да бросьте вы! Мы им нравимся, потому что политически мы слегка левее центра. Поймите, это мир моды.

Карен вмешалась в разговор.

— Постой, Джефри! Неужели ты думаешь, что Билл Уолпер не слышал сплетни о том, почему Халстон не высовывается из своего укрытия? И что он действительно верит, что передача недвижимости Вилли Смита объясняется случившимся с ним сердечным приступом? Джефри, мы не «Мидвест Корпорейт Америка». Мы даже не Уолл-стрит. Мы всего лишь разработчики моделей одежды — слегка чокнутые нацмены, одевающие Америку. И это знает даже такой великий белый человек, как Билл Уолпер.

Джефри повернулся к ней. Он выглядел взбешенным: побледнел, цвет лица стал почти таким же серым, как его волосы.

— Черт подери! — воскликнул он. — К черту!

Карен видела, что в его густых ресницах дрожали слезы — настоящие слезы.

— Билл-то знает. А вот ты — нет! Мы с Робертом потратили много месяцев, чтобы добиться этого контракта. Если бы ты знала, каких трудов нам стоило обеспечить выплаты по займу. Этот договор введет всех нас в категорию «R» по классификации Бентли Турбо. А вместо благодарности — упреки, как будто удача, которая встречается раз в жизни, не удача, а ловушка. Да знаешь ли ты, что если бы наши кредиторы потребовали немедленных выплат договорных сумм, то мы бы обанкротились? И что если Мунчин, Генеско или кто-либо из других поставщиков решит не поставлять товар до выплаты платежек, то мы не получим сырьевые материалы к следующему сезону?