– Это дело находится на особом контроле у первых лиц государства. Хочу, чтобы вы об этом знали и осознавали всю меру ответственности, – предупредил Асташев.

– Пока еще продолжается сбор различной информации по этому делу, поэтому свою работу спецотдел АСБ начнет с завтрашнего дня в этом зале с постановки задач каждой группе, а сегодня вы занимаетесь текущей работой, которую в конце дня передадите другим группам. Все инструкции будут до вас доведены, – заметил Лазарев.

Около семи вечера группа «В» закончила работу. Покинув здание, Забродов посоветовал Максу и Наталье:

– Хорошо сегодня отдохните, завтра, похоже, будет очень напряженный день.

– Я лично мечтаю о горячей ванне, – Макс поежился от холода.

– Смотри не перегрейся, – пошутила Наталья.

– Всем приятного вечера, – пожелал Илларион.

Он выехал со стоянки на «лендровере» и влился в общий поток машин, направляясь в старый район Москвы. Забродов решил провести вечер дома, а не в «съемке», как он в шутку называл квартиру, которую ему предоставили в АСБ. «Диван, любимые книги, что еще нужно для превосходного вечера! – рассуждал Илларион. – Лучше завтра пораньше встану и поеду на работу».

Проехав примерно половину пути, Забродов почувствовал, как в кармане куртки завибрировал мобильник. «Интересно, кто это?» – извлекая телефон, подумал Илларион. Высветившийся номер не был ему знаком.

– Слушаю, – сказал он в трубку.

– Вас беспокоит Инга Васильевна, – мягко прозвучал женский голос.

– Мы с вами знакомы? – наморщив лоб, поинтересовался Забродов.

– Мне ваш номер телефона дала Ирина Фемидина. Она сказала, что вам можно доверять. Моя фамилия Родионова.

– Ваш муж, часом, не Андрей?..

– Да, Андрей Владимирович. Он не так давно погиб в автокатастрофе, – перебила женщина.

– Где вы живете?

Инга назвала адрес. Прикинув расстояние, Забродов сказал:

– Минут через десять – пятнадцать я буду у вас.

– Хорошо, я вас жду, Илларион.

Забродов положил мобильник обратно в куртку, проехал квартал и повернул направо, прибавив скорость. Вскоре он подъехал к одной из высоток. Дверь открыла обаятельная светловолосая женщина в спортивном костюме нежно-розового цвета.

– Вы Илларион? – спросила она.

– Да, он самый.

– Инга Васильевна. Зовите меня просто Ингой, – пропуская Забродова, представилась женщина.

Закрыв дверь, хозяйка сказала:

– Проходите в гостиную, извините, у меня беспорядок.

– Ничего, всякое бывает, – ответил Забродов.

– Присаживайтесь, – Инга указала на диван.

Она села в кресло.

– Простите, что я вас побеспокоила. Я просто не знала, как поступить, – сбивчиво начала объяснять хозяйка. – Мы встречались с Ириной несколько раз. Наши мужья были дружны. В общем, мы поняли, что они работали вместе в какой-то секретной организации.

– А что, собственно, произошло? – перебил Забродов.

– Я пришла с работы и обнаружила, что пропали некоторые фотографии мужа, вырезки из газет, которые он хранил, и его записная книжка. Все это аккуратно сложенным лежало на столе, вот здесь, – Инга указала на стеклянный журнальный столик, стоявший перед Забродовым. – Я просто прикасалась к этим вещам… – слезы потекли по щекам женщины.

– Инга, постарайтесь успокоиться. Нам действительно нужно поговорить.

Родионова взяла успокоительные капли, накапала в серебряную ложечку нужное количество и выпила. Откинувшись в кресле и закрыв глаза, она выдохнула и сказала:

– Все это просто ужасно. В криминальных новостях говорили, что кто-то убил Ирину. Я боюсь, Илларион, не знаю, что мне делать.

– Первое, что вам совершенно необходимо, это успокоиться и глубоко дышать. И все будет в порядке.

– Да, мне нужно глубоко дышать, – повторила за Илларионом Инга.

Женщина вытянулась в кресле, пытаясь успокоиться. Забродов терпеливо ждал, давая ей время прийти в себя. Наконец лекарство подействовало. Инга открыла глаза и, вытерев ладонями слезы, произнесла:

– Я почти успокоилась.

– Вот и отлично. Мы можем говорить?

– Да.

– Хорошо. Когда вы обнаружили пропажу вещей вашего мужа?

– Часа полтора назад я пришла с работы, приняла душ и вошла в гостиную. Я не сразу заметила пропажу. Включила телевизор, посмотрела немного новости, глянула на стол и увидела, что там пусто. Я сначала глазам не поверила. Это ужас! Хотела позвонить в полицию. Затем проверила, на месте ли деньги и драгоценности, – Родионова замолчала и растерянно покачала головой.

– Продолжайте, пожалуйста.

– Все было на месте: и деньги, и мое бриллиантовое кольцо, и другие украшения. И я вдруг четко осознала: если вызову полицию, то смогу им сказать лишь следующее: «Господа полицейские, у меня украли несколько газетных вырезок и пару фотографий». Представляете? Они меня после такого заявления просто пошлют подальше. В Москве столько нераспутанных тяжелых преступлений, а тут такие мелочи. Потом я вспомнила про вас. За несколько дней до гибели Ирина была у меня, и она тогда вдруг сказала: «Я дам тебе номер телефона одного надежного человека, которому я доверяю. Если что-нибудь произойдет, звони ему». Я еще подумала: а что, собственно, может произойти? Я потеряла мужа. После его гибели я словно плыву по жизни, не замечая ее. Мой мир будто перевернулся. Я все делаю автоматически, ничего не замечая вокруг: хожу на работу, ем, смотрю телевизор…

– Я все прекрасно понимаю, – участливо сказал Забродов.

– Но я подумала: если кто-то пришел один раз, то он может прийти еще раз и убить меня, как убили Ирину. Я очень боюсь, Илларион. После трагической смерти Андрея мои нервы на пределе.

Воспоминания об Ирине Фемидиной болью отозвались в груди Забродова. Переведя дыхание, он тихо сказал:

– Обещаю вам, что все будет хорошо. Не волнуйтесь. Вместе мы обязательно найдем выход.

– Спасибо огромное вам, Илларион. Ирина была права: в вас действительно чувствуются надежность и основательность.

– Давайте поговорим о том, что пропало, – предложил Забродов.

– Хорошо, – Инга потерла виски.

– Вы говорили о газетах.

– Да, там было несколько газет.

– Что за газеты?

– Ведущие российские издания, выпущенные несколько лет назад. Я нашла их в столе у мужа после его гибели, стала их просматривать. Мое внимание привлекли статьи с обведенными маркером заголовками. Это статьи о немецких летчиках Второй мировой войны, как их…

– Люфтваффе, – выдохнул Забродов.