с невыносимым облегчением разглядывая бледную измученную девчонку. — Целая же, да? Блядь, слава Богу. Реально. Успели. Сейчас Алиске позвоню, что все в порядке.

Я даже не представлял, что пережил Соболь. И не хотел представлять. Но, кажется, действительно произошло чудо, потому что тронуть ее не успели. Как минимум на первый взгляд. Видимых повреждений нет, одежда не порвана… 

Тут Влад осторожно повернул Олину голову, устраивая ее на моей свернутой в рулон куртке, и я увидел кровь, запекшуюся на светлых волосах.

Перед глазами моментом все заволокло алым. По голове били? Суки. Какие же суки.

— В больницу или домой везем? — отрывисто проговорил я, про себя думая, что лучше все же такую рану врачу показать. Может, не прямо сейчас, но хотя бы завтра. 

— Не надо в больницу, — тихо и очень испуганно вскрикнула Оля, а потом разом обмякла, словно моментально уснула. Походу потеряла сознание. 

— Блядь, — резюмировал Влад. — Похоже на сотряс.

— Ты в этом явно лучше меня разбираешься, — пробормотал я, листая карту. 

Ближайшая больница была в десяти минутах отсюда, надо туда двигать — пусть ее как можно быстрее врач посмотрит. 

Я написал Тимуру, что мы поехали в неотложку, скинул ему координаты и сел на водительское сиденье. Влад пристегнул лежащую без сознанию Олю ремнями безопасности, а потом тяжело опустился рядом со мной. 

Мы вывернули из проулка на дорогу, и только тут я вспомнил, что так и не позвонил Алисе. Она же там волнуется. Маленький храбрый боец. Сообразительная умница с невероятной интуицией. Если б не она и не ее мгновенная реакция, кто знает, что бы сейчас было с ее подружкой? 

— Влад, можешь на своем телефоне маршрут выстроить? Мне мой нужен.

— Зачем?

— Позвонить кое-кому.

— Если ты про свою сестру, то я ей уже написал, — флегматично сказал Влад так, как будто это было само собой разумеющимся. — Эй, ты куда сворачиваешь? Тут же кирпич. 

Я резко вывернул руль, выравнивая тачку, и низко, хрипло, с удивившей даже самого меня угрозой проговорил:

— В смысле, блядь? В смысле ты ей написал?! За каким хуем?

— Чтобы не переживала. 

Я медленно, длинно выдохнул, пытаясь держать себя в руках. Хотя больше всего мне хотелось остановить машину и двинуть Владу по роже. Своему, вообще-то говоря, лучшему другу.

— Откуда у тебя ее номер? — процедил я, все еще пытаясь сохранять адекватность. Хотя бы внешне. 

— Украл, — раздраженно сказал Влад, а потом нахмурился: — Бля, Ник, чо с лицом? Шучу. Я попросил, она дала. Проблемы? 

— Потом поговорим, — рявкнул я, подъезжая к воротам больницы, где был въезд для машин скорой помощи. 

Мы сунули денег сторожу, припарковались, осторожно отнесли Олю, которая все еще была без сознания, в приемный покой, там снова дали денег — и нам сразу пообещали прислать дежурного врача. Через несколько минут в больницу влетел запыхавшийся взъерошенный Тимур с разбитыми в мясо костяшками пальцев и диким страхом в глазах, обычно таких спокойных и уверенных. 

— Где?! — крикнул он, но мы на него шикнули, показав взглядом на Олю, лежавшую на каталке, и Тимур рванул к ней, опустился на пол и прижал к губам ее узкую бледную руку. 

— Детка моя, — шептал он так нежно и интимно, что нам с Владом стало неловко. — Моя. Все будет хорошо, я обещаю, все будет хорошо… 

Медсестра вышла и недовольно покосилась на нас. Мы явно выглядели в ее глазах подозрительно: мощные парни в дорогих куртках, перепачканных кровью. Наверняка подумала, что мы бандиты. 

— С девушкой может пойти только один, — объявила она. — Родственники есть?

— Я, — с мрачной решимостью объявил Тимур. 

— А вы ей кто? Брат?

— Муж. Гражданский. 

Я подкрепил его слова приятной стопкой купюр — судя по неадекватному виду Соболю, он даже кошелька бы сейчас не сообразил достать, — и они все втроем исчезли в коридоре за обшарпанной белой дверью с надписью «Отделение неотложной помощи».

— Пошли покурим, — тяжело сказал я Владу.

Тот прищурился, но кивнул. Мы вышли за ограду больницы, я прикурил, чувствуя, как от привычной терпкой горечи дыма проясняется в голове, и сдержанно проговорил:

— Скажу один раз и больше повторять не буду. Держись подальше от Алисы. Точка. 

— Нет, — Влад поморщился, разгоняя ладонью дым. А потом сказал очень просто: — Она мне нравится. И я к ней с серьезными намерениями, а не просто трахнуть. Если ты этого боишься.

Я глухо зарычал, отбросил сигарету и сгреб Влада за отвороты куртки, вжав его спиной в кованую решетку ограды.

— Ты уже трогал ее? Отвечай, блядь!  

— Не твое дело.

— Мое! 

Меня раздирало на части огромное огнедышащее чудовище, угнездившееся в моих внутренностях. Мне было так больно, так зло, так невыносимо, что я готов был придушить Влада от одной только мысли, что он дотрагивался до моей… до Алисы. И от мысли, что она позволяла. 

— Ник? Ты ебанулся? — Влад с силой оттолкнул меня. 

Я потер лицо руками, достал сигарету и снова закурил. Пальцы чуть подрагивали, ярость понемногу утихала. 

— Я не обижу ее, Ник, — он все еще пытался достучаться до меня. — Ну и слушай, я думал, тебе похер. А ты так психуешь, типа как будто и правда ее брат…

Я глянул на него быстро и дико, и Влад замер.

— Или не брат…— протянул он, начиная догадываться. — В этом все дело, да? 

— Отвали. И если ты еще раз подойдешь к ней…

— Подойду, — Влад был спокойным как танк, но я видел его на льду и не обманывался. Именно с таким спокойствием он впечатывал своих соперников в бортик, после чего их утаскивали с матча на носилках. — Это ей решать. Не тебе. 

Я беспомощно сжимал и разжимал кулаки, понимая, что уже не смогу его ударить. Приступ совершенно дикой первобытной ярости прошел, и я не понимал, что мне делать.

Я ведь сам хотел, чтобы у Алисы все сложилось. Чтобы рядом с ней оказался тот, кто готов к серьезным отношениям, кто достоин ее…И разве трудно найти лучшую кандидатуру, чем мой лучший друг?

Все так, но…

Но