– А может, ну его, этот город? – спросил Ри в ответ на слова Таенна о том, что пора собираться. – Давайте сразу на станцию. Тем более, что я уже почти все досчитал.

– Что-то ты быстро в этот раз, – с недоверием заметил Морис.

– Не знаю, такие ли уроды эти два брата, но формулу они дали – закачаешься, – восхищенно закатил глаза Ри. – Я ввел ее в модель, и расчет пошел вдвое быстрее.

– Хм, – Мориса все еще не оставляли сомнения. – Ну, не знаю. Я бы на твоем месте проверил на всякий случай.

– Обязательно проверю, а как же… ну так что? Обратно?

– Давайте все же в город, – попросил Таенн. – Хотя бы на пару часов.

– Ладно, – сдался Ри. – Ит, прокатишь?

– Без вопросов, – тот сел в кресло, вывел панель слияния. – Может, сядем в районе порта? Сейчас темно, ничего не видно. И через весь город потом обратно к катеру идти не придется.

На том и порешили. Ит за несколько минут, не особенно торопясь, довел катер до городского порта и повесил невидимую машину в паре десятков метров над причалами. Провесил «выход» в густую и черную тень, отбрасываемую гигантским кораблем, и через десять минут они уже шли через территорию порта к городу.

– Если спросят, то мы с корабля, – посоветовал Таенн. – Можно даже сказать, с какого именно.

Никто не спросил.

Они миновали бедняцкий прибрежный район, изобилующий узкими улочками и на редкость неприятными запахами, и вышли, наконец, в один из богатых кварталов.

– Цивилизация, – удовлетворенно ответил Таенн. – Смотрите, ведь и впрямь красиво. А вы еще идти не хотели. Архитектура какая!.. Один вон тот собор чего стоит…

Уставший Ит, на котором чуть ли не висел такой же уставший Скрипач, лишь покорно вздохнул, соглашаясь. Леон и Морис кивнули, а Ри лишь пожал плечами – у него лично этот собор никаких восторгов не вызвал.

Бард таскал компанию по городу еще часа полтора, пока, наконец, не сжалился и не завел всех «посидеть» в какой-то полуподвальный то ли бар, то ли притон. Там играла громкая (пожалуй, даже излишне громкая) музыка, перебивая ее, орало радио, а воздух был насыщен винными парами и табачным дымом. Они расселись в уголке, скрытом полумраком, Таенн, активировавший маску языка, попросил официанта принести яблочного сидра, и они принялись пить сидр с водой, потихоньку оглядываясь по сторонам. Место и впрямь было интересное. Да и народ подобрался необычный, это чувствовалось даже после прогулки по городу.

– Забавно, но тут собираются актеры, оказывается, – Таенн усмехнулся. – Кому надо, могу дать язык, послушаете, что тут происходит.

Чувствуя, что от Барда не отвертеться, остальные покорно забрали у него маску языка и стали вместе с ним прислушиваться к тому, что обсуждали окружающие люди.

– …я тебя предупреждал, что он не согласится, а ты, как упрямое животное, все равно пытался протащить ее – хотя и так понятно, что она ни рожей, ни фигурой для этого не вышла, – доносился мужской голос, резкий и неприятный, откуда-то сбоку.

– Сам не знаю, почему с ней до сих пор вожусь… вцепилась, как кошка, не отпускает, – отвечал ему другой мужчина. Тембр его голоса был бархатным, обволакивающим.

– Ты бы хоть спал с ней, что ли…

– А он и говорит – ангажемента нет! И в этом сезоне не будет! А я ему – это, может, для тебя нет, бездарь, а мне… – неслось с другой стороны.

– …совершенно фантастического оттенка. Чужое! И шелковые чулки! Представляешь! В лифчик – мои шелковые чулки!.. Ну и дура…

Ит обратил внимание, что Ри пристально и с большим интересом смотрит куда-то в сторону стойки.

– Что там такое? – спросил он.

– Сам погляди. Вон та девушка – видишь?

Ит присмотрелся. У барной стойке на высоком деревянном табурете действительно сидела какая-то девушка, на которую он не обратил внимания. Очень худая, тоненькая и маленькая, с устало опущенными плечами. Некрасивая, темноволосая, с короткой и не очень опрятной стрижкой. В сильно полинялой блузке и расклешенной юбке, тоже явно знавшей лучшие времена. Перед ней стоял нетронутый стакан сидра, но пить она, по всей видимости, не собиралась – сидела неподвижно, не обращая внимания на пьяную возню вокруг и на сальные шуточки, которые отпускали проходящие мимо мужчины.

– Ну, девушка, – кивнул Ит. – И что?

– Она… она какая-то необычная, – нахмурился Ри.

– В смысле?

– Ну, она не такая, как все тут, – пояснил Ри. – Неужели никто, кроме меня, этого не замечает?

– Да ну тебя, пилот, – отмахнулся прислушивающийся к их разговору Таенн. – Девушка как девушка.

– А что в ней необычного? – поинтересовался Ит.

– Хотя бы то, что она не бахвалится своими подвигами, как все здесь присутствующие, и не рассуждает о любовных победах, а слушает радио, – ответил Ри.

– Радио? – новое слово мгновенно услужливо соединилось с понятием – спасибо, маска языка и детектор… – Ах, радио. Боюсь, что в таком гаме услышать что-либо ей будет затруднительно, – заметил Ит.

– И тем не менее.

Некоторое время они молча наблюдали за незнакомкой.

– Слушайте, пойдемте, что ли, – попросил Ит наконец. – Скрипач сейчас уснет, а пить этот ваш сидр я лично не буду – кислая пакость.

– Ладно, пошли, – согласился Таенн. Они расплатились, встали.

У выхода Ри оглянулся. Девушка все так же продолжала сидеть у стойки.

– Вот что, давайте-ка мне все местные деньги и подождите в катере, я вас догоню, – сказал он твердо. – Может быть, мне это и кажется, но у нее явно какая-то беда.

– И что ты хочешь сделать? – спросил Леон.

– Отдать ей деньги и проводить, время уже позднее, – пояснил Ри. – Ждите в катере, я вас догоню.

– Ладно, дело твое, – согласился Морис. – Ты поосторожнее. Мало ли что у нее на уме.

– У нее на уме ничего плохого, – с раздражением отмахнулся Ри. – И по ней это видно. Если не вернусь, то у вас теперь запасной пилот имеется.

Он повернулся и скрылся в баре.

Таенн и Леон переглянулись, Морис засмеялся.

– Видали? Ит, да ты у нас теперь не просто человек-загадка, ты еще и пилота вон до чего довел. Он же тебя ревнует!

– Не меня, а катер, – возразил созидающий. – Ладно, не буду больше просить полетать, если он так обижается. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь.

Они медленно шли по городской улице вниз, обратно к порту. Несмотря на поздний час, в городе вовсю шла жизнь – горели вывески каких-то клубов, шли навстречу веселые нарядно одетые люди, ехали громоздкие, но не лишенные гротескного очарования машины, и, казалось, в этом городе совершенно нет места злу и печали.

Уставший за день Скрипач брел рядом с Итом, поминутно зевая. Иногда он оглядывался, вздыхал и бормотал что-то себе под нос. Ит прислушался.