что-то буркнуло и она усмехнулась: "тоже кишки разговаривают". И призналась себе, что голодна не меньше Тайвиры. "Куда она пропала?", без всякой тревоги подумала Минлу и опять усмехнулась, почти счастливо: "Пора уже всерьез покутить на денежки Талгаро!" Она увидела, что к ней идет курносая служанка, которая оказалась столь осведомлённой в кирмианских приветствиях. Минлу ей дружелюбно улыбнулась.

— Госпожа, ваша спутница встретила своего знакомого и просит вас пройти к ним в нумер, — тоже улыбнувшись, сообщила девушка.

Минлу, расслабленная всей этой окружающей умиротворенной обстановкой ничего не заподозрила. Ей показалось вполне естественным, что Тайвира, живущая в Акануране, встретила здесь какого-то своего знакомого и теперь зовет её. Возможно Минлу сейчас не очень-то хотелось с кем-нибудь встречаться, да еще этот противный лоя сказал что от неё пахнет, но с другой стороны это наверняка достойный человек, раз Тайвира решила присоединится к нему.

— В нумер? — Улыбаясь, переспросила кирмианка, ей показалось забавным произнесение этого слова через "у".

— Да, госпожа. Прошу вас следовать за мной.

Минлу встала из-за стола, поправила меч, сдвинув его влево и последовала за служанкой. По пути Минлу заметила за одним из столиков лысоватого круглолицего мужика, она вспомнила что уже видела его, когда спускалась с Холма висельника. Тогда он ехал навстречу и так неприлично пялился на неё. Она мимолетно удивилась тому что он оказался здесь, хотя вроде бы совсем недавно двигался в направлении прочь от постоялого двора, но значения этому не придала.

Они прошли через залу к арочному проходу и очутились в недлинном, широком, освещенном коридоре, куда выходило с десяток дверей. Служанка подошла к одной из них и постучалась. Ей открыли и она указала внутрь, приглашая Минлу. Кирмианка вошла в комнату и дверь за ней захлопнулась. Окон в помещении не было, но на широком массивном столе, примыкавшем торцом к стене напротив двери, ярко горели четыре свечи. За столом сидели двое мужчин, Тайвиры в комнате не было. Минлу еще не успела ни о чем подумать, как вдруг кто-то подошел к ней сзади, обнял за грудь и приставил к горлу нож.

— Не дергайся, чикча, — прошипели ей в ухо. Минлу ощутила кислую вонь изо рта говорившего. Через секунду напавший вытащил из ножен меч мастера Юн Фая и сильно оттолкнул девушку к левой стене. Минлу сделала несколько быстрых шагов, выставила руки, упреждая удар в стену и, обретя устойчивость, обернулась. Мужчины с интересом смотрели на неё. Минлу, еще минуту назад пребывавшая в приятной безмятежности, находясь, как ей казалось, в покойной, уютной, безопасной обители, сейчас была скорее ошарашена, чем испугана и разглядывала троих незнакомцев почти с удивлением. Двое сидели верхом на стульях по разные стороны стола, третий, завладевший мечом Минлу, стоял у закрытой двери.

Стоявший у двери, совсем молодой парень, может на 2–3 года старше самой Минлу, был щуплым, невысоким и каким-то нервным, излишне подвижным. Он то и дело притоптывал, переминался с ноги на ногу, шевелил губами, почесывал за ухом, гладил новоприобретенный клинок. Лицо парня, с маленькими глазками, большим ртом и чуть крючковатым носом, выглядело странно, оно словно всё стянулось к точке под носом, верхняя челюсть значительно выдавалась вперед, как будто кто-то зацепил его за верхние зубы и сильно потянул вперед. Его длинные прямые черные волосы падали на лицо слипшимися сальными прядями, а на подбородке у него имелась небольшая козлиная бородка, выкрашенная в зеленый цвет. По мнению девушки молодой человек выглядел, мягко говоря, необычно и неприятно. К тому же он постоянно морщил нос, словно собирался чихнуть и ковырял большим пальцем ногти других пальцев. Его маленькие глазки торопливо оглядывали кирмианку и парень то слегка улыбался, то мрачнел. "Больной какой-то", подумала Минлу.

Второму, сидевшему ближе к девушке, было около тридцати. И в отличие от своего товарища он являл собой прекрасный образец атлетичности и подтянутости. С широкими плечами, с чрезвычайно развитыми трапециевидными мышцами, длинными могучими руками, рослый, крепкий он был воплощением силы. Его красивая, с серебряным отливом и с отложным воротником рубаха, распахнутая чуть не до пупа, открывала взору широкую, очень мускулистую грудь, обильно заросшую курчавыми темными волосами. Мужественное волевое лицо с крупными чертами, чувственными губами, большими смешливыми теплыми зелеными глазами, обрамленное аккуратной черной щетиной и ровной короткой стрижкой несомненно притягивало женские взоры. И даже длинный шрам от правого уголка губы к правому уху не слишком портил его. При этом мужчина был явно падок на украшения, на груди, в черных зарослях блестела толстая золотая цепь, а на пальцах каждой руки было по три разнокалиберных перстня. Перстни на правой были почему-то выкрашены в зеленый цвет. На поясе в расшитых цветными нитями ножнах у него висели два кинжала, также с весьма изукрашенными рукоятями. В целом этот субъект внушал Минлу еще меньше доверия, чем нервный, субтильный владелец зеленой бородки. Мужчина масляным взором бесцеремонно бродил по груди и бедрам девушки и плотоядно улыбался, сверкая сплошным рядом железных зубов.

И только третий незнакомец, сидевший за противоположной стороной стола, показался Минлу более-менее спокойным и здравым человеком. Это был сорокалетний дородный мужик, с покрасневшим вспотевшим лицом, абсолютно лысый, с мощными складками на затылке, с русыми, чуть седыми усами, одетый в одну легкую клетчатую синюю рубашку с рукавами, закатанными до середины предплечий. Он тоже, конечно, оглядел Минлу, но быстро потерял к ней интерес. А главное, когда он смотрел на неё, в его глазах не было ни болезненного презрения "зеленобородого", ни сладострастно-насмешливого вожделения щеголеватого атлета, а только одно ленивое любопытство.

Минлу не понимала, что нужно этим троим, они молча глядели на неё и словно чего-то ожидали. Сперва она, как и Тайвира, подумала что всё это как-то связано с Гроанбургом. Но быстро отказалась от этой идеи, решив, что вряд ли Хишену такое уж большое дело до них, чтобы высылать столь резвую погоню, хотя, конечно, возможно Тайвира и ценна для него. Тем более ведь Хишен поклялся не делать этого и Талгаро сказал что эта клятва имеет для мивара какой-то вес. Да и эти трое не походили на гроанбургских разбойников, они были несколько более что ли щеголеваты и утончены, в Гроанбурге она, например, не видела ни у кого таких изысканных рубах как у атлета и лысого дядьки. От этих мужчин явно веяло городом, столицей, то есть скорей всего это какие-то местные, акануранские, проходимцы. Но что им тогда нужно? Минлу никого в Акануране не знала. Может быть дело в Тайвире? Не зря же её увели первой. Эта худенькая курносая чрезвычайно