мозг. А зачем он мне там нужен? После всей подготовки, я снова натянул шкуру на череп, при этом подкладывая свою своеобразную паклю, обработанную древесной смолой в нужные места. Вместо глаз я подложил пару камней с реки, которые имели красноватый оттенок. Выглядело так себе. При солнечном свете, но в полумраке оскаленная морда этой твари и залитые кровь глаза поражали воображение. Так что получилось у меня в конце концов именно то, что мне и было нужно.

Хотя с головой куницы я провозился практически неделю, но украшение для моего домика оказалось своеобразным. Оскаленная острыми клыками морда хищника, которая буквально всем своим видом выражала ярость и злобу. Шкура этой твари, после обработки в моём растворе с добавлением трав, получилась весьма специфическая. Мягкая и с приятным запахом. Что давало мне надежду на явную возможность весьма дорого продать такой товар. Всё-таки это был хищник из Дикого леса? Который стоил определенных средств. Но я не хотел спешить продавать такую шкуру. Для начала я хотел сделать для себя нормальную кровать. К тому же, я вдруг понял, что в данной ситуации имею возможность охотиться на таких вот существ? Конечно, немного не так, как любят охотиться благородные? Для меня подобное просто глупо. Я же не буду нагло нестись во весь опор на коне, размахивая копьём, похожим на бревно? Нет… Мне надо охотиться по-другому.

Именно поэтому я понимал, что мне будет нужно делать ловушки. Вот только каким образом? Мне бы не хотелось, чтобы в мои руки попадалось полностью изувеченная тушка хищника, или того же оленя? Мясо подобного рода ценится даже у благородных. Однако, если, например, попытаться выкопать яму с заострёнными кольями на дне, то такое существо банально будет пробито ими насквозь, что не приведёт ни к чему хорошему. Для начала стоит отметить тот факт, что большая часть такого мяса будет испорчена. Я не шучу, когда об этом говорю. Так что нужно придумать что-то другое. Вроде самострела. А для этого мне будет нужно то самое копьё. И даже не одно.

Попутно я старательно заготавливал и мясо рыбы, лекарственные травы. Так что время у меня уходило с огромной скоростью. И очередная неделя пролетела практически незаметно. Когда смеркалось, я старательно пытался сшить своеобразный рюкзак, который постараюсь натянуть на деревянный каркас. Именно для того, чтобы получить своеобразный короб, в котором и будут носить свой товар. Ведь я прекрасно понимаю, что в данном случае речь идёт именно о моём собственном выживании. Многие, конечно, могут попытаться заявить о том, что я делаю глупо, находясь сейчас фактически на территории Дикого леса? Особенно если вспомнить о том, что случилось буквально при моем возвращении, в виде нападения этой самой куницы? Ну, да… Случилось. Но и в деревне случилось много чего! Или вы уже забыли? Там вообще-то целая резня произошла. А знаете, почему большая часть людей в этой деревне банально погибла? Именно из-за паники. У меня паники не было. Я ещё проснуться не успел, когда моё тело фактически на голом инстинкте среагировало на потенциальную угрозу. А в деревне все метались, пытаясь найти помощь. Чем и воспользовались хищники, от души налакомившись как теми же баранами и коровами, так и людьми. Так что в данном случае всё было вполне понятно и объяснимо. Мне не было никакой нужды возвращаться в деревню. Там я просто не знал бы с какой стороны ожидать удара.

К тому же, те же самые местные жители ранее не так уж и хорошо ко мне относились, чтобы я мог, вот так вот наивно, и в чём-то даже глупо, им доверять собственную жизнь. Я не зря напомнил той же Маше во время разговора с ней о том, как именно ко мне относились она сама, и её мать? Ведь именно тот факт, что её мать сшила мне одежду из обрезков, которые никому были не нужны, и, по сути, просто не стоили тех денег, уже я говорил сам за себя. А уж о том, как именно были пошиты эти вещи, я вообще молчу. Даже рубаха, по сути, представляла из себя своеобразный мешок, в котором были просто прорезаны дыры для головы и рук. Брюки — то же самое. Честно говоря, на себя одевать подобное я бы никогда не стал. Но раз уж одевать было нечего, то приходилось даже благодарить за подобное позорище. Зато теперь я чётко дал ей понять, что больше со мной такие фокусы не пройдут. Я ведь прекрасно знал о том, что Татьяна может шить нормальные вещи? Может, если захочет. А сейчас она явно этого захочет. Когда я увидел её в том состоянии, фактически замурзанную и взъерошенную, мне стало понятно, что сейчас она будет согласно буквально на всё, лишь бы получить для себя определенную выгоду. И я намеревался ей дать такую возможность. Для этого было нужно всего лишь пойти мне навстречу, на моих условиях. Она любит рыбку? Прекрасно… Тогда пусть постарается сделать всё именно так, как я того захочу. Если хочет получить от меня какие-то бонусы. Если же нет, то нам и разговаривать не о чем. Так как я заранее понимаю главный нюанс, имеющий особое значение. Если я буду действовать, как и раньше, позволяя собой понукать, и требовать от меня что-то, то я достаточно быстро снова для этих людей превращусь в какой-то непонятный мусор. А мне бы этого не хотелось. Поэтому придётся быть жёстким. Сейчас я был на положении того, кто мог требовать. Хотя у меня было некоторое желание попытаться вынудить этих разумных подчиниться, я всё-таки старался учитывать тот факт, что, по сути, мне не стоит этого делать. Я предоставляю услуги, но не забыл о том, как они относились ко мне. Поэтому им лучше заранее воспринимать меня таким образом, как я этого захочу. А не как им хотелось бы. Именно из-за того, что я понимаю один основной нюанс. Я могу прожить без них. А вот смогут ли они прожить без меня? Это вопрос сложный. Сейчас, спустя два года после того, как не стало Петровича, эти разумные были вынуждены столкнуться с тем фактом, что им нужна помощь того же травника! Они столкнулись с тем, что лекарь из замка барона лечить никого из них за медь, или даже за серебро, не хочет. А любой знающий разумный, вроде знахаря в каком-нибудь соседнем посёлке, я имею в виду соседний вообще-то не по этому баронству, а по другим