на подругу, обдумывая ее слова. Она сама находилась в этом плену и прекрасно ее понимала.

– Хотя я догадывалась, что этим все закончится, – наконец произнесла она, – но надеялась, что это всего лишь мое воображение.

Оливия грустно вздохнула. Хотела бы она, чтобы это было «всего лишь воображение». Но нет.

– И какие твои планы? – поинтересовалась Мел.

– Мой план – чтобы никто ничего не узнал. Я не знаю, сколько продлится эта связь, но очень надеюсь, что недолго.

– План хороший и глупый одновременно.

– А какие у тебя планы на Герберта? – возмутилась Оливия, нахмурив брови и пристально смотря на подругу. Они никогда не обсуждали будущее Мел с Гербертом, потому что Оливии эта связь со стюардом была непонятна с самого начала.

– Если он сделает мне предложение, я выйду за него замуж.

Ничего глупее Оливия не слышала. Жертвовать карьерой, которая так удачно началась, ради человека, чье лицо она даже не помнила, чей характер – загадка… Лучше не иметь никакого плана, чем кидаться в неизвестность, лишаясь всего.

– Ты шутишь, Мел?

– Нет, я не шучу. Я много думала над этим и пришла к выводу, что не могу всю жизнь летать. Рано или поздно нам придется выбрать что-то одно. Либо семья, либо карьера.

– Пусть будет «поздно». Еще слишком рано, чтобы думать об этом.

– Я люблю Герберта. – Взгляд Мел опустился на руки. Ее Мелани, с которой они прошли тяжелый отбор в «Arabia Airlines», с которой учились несколько месяцев, забыв про сон и еду, с которой радостно получали дипломы, сейчас сдавалась, теряя все это. Оливия не узнавала ее.

– Мел, ты так любишь его?

– Да.

– А он?

– Он тоже.

Только сейчас Оливия поняла, что за последние месяцы перестала замечать вокруг себя других людей. Она все это время думала о себе и своих проблемах, не замечала Мелани. Как могло такое случиться? Все внимание Оливии переключилось на Даниэля. Этот факт разозлил девушку, и она обняла подругу, ощутив в руке неприятную боль от маленького золотого самолета. Даже сейчас Даниэль напоминал о себе.

– Но мы говорили не обо мне, – натянуто улыбнулась Мел, – мы говорили о тебе.

– Я не собираюсь бросать работу ради мужчины. Для меня важна карьера, я долго шла к этому, и я не хочу терять то, что имею.

Она умолчала лишь об одном: ее капитан был тем, кого она тоже не хотела терять.

За три часа до вылета в Пекин Даниэль находился в главном здании аэропорта возле стола, за которым сидела большая тучная женщина. Она составляла графики полетов для их рейса уже более трех лет. И каждые полгода перед учебой своего экипажа капитан просил поменять летный график. Необходимо сбавить темп. Или изменить маршрут на более щадящий.

– Вы хорошо спите ночью, Аманда?

Целый час он потратил на нее, временами посматривая на часы, боясь пропустить брифинг.

– Вы меня запугиваете, капитан Фернандес?

– Нет, я пытаюсь понять, что вы за человек, раз считаете, что мои люди могут не спать ночами, работая, а дни проводить на учебе.

– Они знали, куда шли работать. Тем более за деньги, что им платят, можно не спать месяцами.

Это стало последней каплей. Он устроился поудобней в кресло, откинулся на спинку и снял фуражку.

– Мой рейс в Пекин задержится ровно настолько, насколько вы задержите меня. Я не уйду отсюда, пока не добьюсь своего. А я это сделаю, будьте уверены.

Капитану показалось, что от злости на ее полном лице возникли морщины, но он лишь улыбнулся. Ее недовольный взгляд переместился с молодого капитана на компьютер. Теперь она нахмурила брови, став старше на несколько лет.

Через полчаса Даниэль переступил порог предполетной комнаты, начиная утомительный брифинг с сияющей улыбки.

– У меня две новости. Одна – просто новость, другая – хорошая новость. С какой начать?

Он сел на свое место, смотря на присутствующих, взглядом отыскивая Оливию. Вторая новость больше всех понравится именно ей.

– С хорошей! – выкрикнул Джуан.

– С просто новости! – Сильно недовольный взгляд Нины заставил Джуана забрать свои слова обратно. Он кивнул, соглашаясь.

– Просто новость, – произнес Даниэль. – Завтра сразу после возвращения из Пекина вас ждут в тренировочном центре. Я поздравляю вас с началом учебного процесса…

Ему не дали договорить недовольные возгласы и громкие вздохи. Никому не хотелось учиться после длинного перелета, но он повысил голос, стараясь привлечь к себе внимание:

– Но есть и хорошая новость!

Все резко замолчали, и Даниэль продолжил:

– Мне обещали, что завтра вас не задержат надолго. Но хорошая новость не эта. В целях экономии вашего времени и качественного обучения нам изменили маршрут. Теперь мы будем летать на меньшие расстояния с полноценным отдыхом в десять часов. По окончании рейса вас будут ждать в тренировочном центре. Также на это время сократилось число рейсов, поэтому вам ничего не будет мешать учиться. Не в моих силах было снять все рейсы, но это лучшее, что я мог сделать.

Наконец раздались восторженные возгласы, кто-то начал хлопать, кто-то просто выкрикивал имя бога, кто-то благодарил Даниэля, но лишь один голос произнес:

– На какой маршрут?

Лишь одного человека мог волновать этот вопрос. Даниэль взглянул в список, лежащий перед ним на столе – расписание на ближайшие две недели, – и его губ коснулась улыбка. Еще три месяца назад он бы никогда не включил в расписание туманный Хитроу, но сейчас Лондон стал требованием номер два.

– Европа.

Еще три месяца назад она бы выхватила у него эту бумагу, но сейчас девушка лишь молча смотрела на него, широко открыв глаза, изучая каждую черту его лица. Взгляд переместился на его галстук, и теперь улыбнулась она: на галстуке не было золотого зажима в виде самолета. Он лежал у нее в сумочке, ожидая своего часа. Может быть, этот момент настанет через одиннадцать часов, после приземления в Пекине, может, через полчаса после взлета.

Машинально он провел пальцами по галстуку, тем самым выводя ее из задумчивости и ожидая нового вопроса. Но лишь легкий