Ставас попыталась помочь пятерым на месте взрыва. Четверо из них выжили. Она продолжала действовать, пока полицейские буквально не оттащили ее.

Она была одной из многих, кто сразу же после взрыва бомб бросился на помощь пострадавшим. Бегуны, только что завершившие марафонский пробег, поспешили в больницу, чтобы сдать кровь. Возникли интернет-сообщества, в которых местные жители предлагали участникам марафона пищу и ночлег. Волонтеры возвращались на место финиша, чтобы подобрать брошенные участниками медали и вещи.

Пример Бостона примечателен, но не исключителен. Тяжелые обстоятельства всегда активизируют заботу о ближнем, так как страдания стимулируют в людях базовую потребность в оказании помощи нуждающимся. Исследования показывают, что после любых трагических событий у большинства людей наблюдается прилив альтруизма. Они начинают уделять больше времени заботе о друзьях и родных, а также становятся волонтерами благотворительных организаций или церкви{134}. Альтруизм помогает им самим пережить трудности. Чем больше времени те, кто столкнулся с такими событиями, проводят, помогая другим, тем больше счастья и смысла они обретают в своей жизни.

Эрвин Штауб, профессор психологии из Массачусетского университета в Амхерсте, назвал этот инстинкт помощи окружающим, проявляющийся у человека, который сам находится в тяжелых обстоятельствах, «альтруизмом, порожденным страданиями». В юности Штауб пережил в Венгрии ужасы нацизма. Впоследствии он решил заняться исследованиями условий, порождающих насилие, но, занимаясь этим, был поражен открывшимися историями о людской взаимопомощи – например, тем, что 82 % тех, кто пережил холокост, находясь в заключении, помогали своим собратьям по несчастью, делясь крохами еды, которые у них были, даже когда сами находились на грани голодной смерти{135}.

Штауб зафиксировал свидетельства усиления альтруизма после больших трагедий, таких как природные катаклизмы, теракты и войны, и одно показалось ему особенно примечательным: больше всех помогали другим те, кто сам больше всех страдал. После разрушительного урагана «Хьюго», обрушившегося на юго-восток Соединенных Штатов в 1989 г., наиболее сильно пострадавшие жители помогали другим жертвам больше, чем те, чьи судьбы ураган затронул в меньшей степени. После 11 сентября американцы, отмечавшие наиболее сильное влияние трагедии на них, также вкладывали больше времени и средств в поддержку пострадавших от терактов. Общий вывод, сделанный Штаубом, состоял в том, что те, кто в жизни перенес большое количество травматических событий, чаще становятся волонтерами или жертвуют деньги на помощь пострадавшим от различных катастроф{136}.

Если рассматривать альтруизм как трату собственных ресурсов, наши потери должны приводить к стремлению сохранить силы. Почему страдания заставляют людей бросаться на помощь другим?

Ответ, по всей видимости, нужно искать в том, о чем мы уже говорили: забота порождает отвагу и надежду. Как мы уже видели, помощь окружающим может превратить страх в смелость, а беспомощность в оптимизм. Когда вы испытываете наибольший стресс, преимущества реакции заботы и дружбы оказываются определяющими для выживания. Инстинктивное стремление помогать другим, когда мы сами находимся в сложных обстоятельствах, играет очень важную роль в предотвращении пораженческой реакции. Она возникает в результате повторяющегося насилия и может приводить к анорексии, социальной изоляции, депрессии и даже самоубийству. Ее главный эффект – стремление уклониться от травматического опыта. Человек теряет мотив, надежду и желание общаться с другими людьми. Жизнь кажется лишенной смысла, и вы не можете исправить ситуацию. Не каждая потеря или травма ведет к пораженческой реакции – она запускается только в тех случаях, когда вы чувствуете себя полностью побежденным обстоятельствами или отвергнутым обществом, иначе говоря, когда вам кажется, что вы не можете уже ничего сделать и никто не будет заботиться о вас. Звучит ужасно, но тем не менее пораженческая реакция – естественный процесс, которым природа «исключает» вас из игры, чтобы вы не тратили впустую общие ресурсы{137}.

Точно так же, как реакции драки или бегства и заботы и дружбы, пораженческая реакция встречается у всех видов общественных животных. Однако с точки зрения эволюции она должна быть абсолютно крайней мерой. Таким образом, нам нужен какой-то противодействующий ей инстинкт, который будет включаться тогда, когда мы находимся на грани отчаяния, чтобы продолжать бороться даже в тех случаях, когда все кажется безнадежным. Этот инстинкт как раз и есть реакция заботы и дружбы, или альтруизм, порожденный страданиями. Помогая другим несмотря на собственные страдания, мы ограждаем себя от падения в бездну пораженчества. Одна женщина, готовившая еду для спасателей во Всемирном торговом центре после теракта 11 сентября, сказала так: «Я горжусь тем, что могу что-то сделать… Но на самом деле непонятно, для кого я это делаю – для других или для себя»{138}.

Научные работы полны примеров того, как благодаря помощи окружающим люди борются с ощущением безнадежности после личного кризиса. Вот лишь несколько из них.

• Люди, работающие волонтерами после природных катастроф, отмечают повышение оптимизма и прилив энергии и меньше подвержены тревожности, гневу и подавленности от стресса в собственной жизни{139}.

• После смерти супруга забота о других людях помогает справиться с депрессией{140}.