– Ты уверен?

– Угуууу, – протянул он и потащился на улицу.

Салли тоже продержалась недолго. Мы вернулись к записям мастера Бенедикта, но когда я поднял взгляд, она спала на стуле, положив локти на стол и уткнувшись подбородком в ладони. Я потряс её за плечо. Салли пошевелилась, не открывая глаз.

– Ещё одна книга?

– Конечно. – Я подтолкнул к ней пачку переплетённых заметок. – Можешь почитать на тюфяке.

– Это будет весело.

Она взяла с собой пачку, положила её под голову и тут же уснула. Я сидел возле прилавка и держался за него, пока не осознал, что читаю одну и ту же страницу четвёртый раз, не понимая ни слова.

Я положил голову на руки, чтобы отдохнуть минутку…

Мне снова приснились птицы.

Мастер Бенедикт держал в ладонях маленькие свитки с беспорядочными буквами, кормя наших голубей. Том лежал на спине с закрытыми глазами, сложив руки на груди, перед огромным костром, потрескивающим от жара. Салли прыгала вокруг него, напевая:

Её голос разнёсся эхом, а потом резко умолк.

– Что случилось с Томом? – спросил я.

Бриджит шагала туда-сюда по плечу моего учителя. Мастер Бенедикт не обращал на неё ни малейшего внимания.

– Ты сам знаешь ответ.

– Нет, учитель. Мне нужна ваша помощь.

– Я уже помог тебе, Кристофер, – сказал мастер Бенедикт. – Я дал ответ. Подумай какой.

– Но я не понимаю, – ответил я.

– Должен понять, – проговорил учитель. – У тебя мало времени.

Он вскинул руку. Зашифрованные свитки взлетели в воздух. Но теперь это были уже не свитки. Они превратились в пёрышки. Тонкие белые гусиные перья кружились в воздухе, словно подхваченные ураганом. Мастер Бенедикт схватил меня за воротник – да так, что я потерял равновесие. И я понял, что это никакой не мастер Бенедикт. Кожаная перчатка со слишком длинными пальцами, загнутыми, словно когти, охватывала мою шею. В другой перчатке была зажата аптекарская бутылка. Я посмотрел на стёкла в маске. Из клюва исходили клубы дыма. Они окружали мою голову, и я задыхался.

– Время истекло, – сказал Мельхиор.

Я свалился с табурета. Некоторое время я сидел на полу в тёмной лавке, тяжело дыша. Я встряхнул головой, прогоняя остатки сна, и поднялся на ноги.

Солнечный свет уже начал пробиваться сквозь щели в ставнях. Пришло время кормить Бриджит, а потом возвращаться к работе. Салли приподнялась, потирая глаза.

– Ты не спал всю ночь? – спросила она.

Я чувствовал себя так, как будто бы и впрямь не сомкнул глаз.

– У меня есть пара часов.

– Поискать что-нибудь в книгах?

Я покачал головой и снова сел, листая записи своего учителя. Через минуту на прилавке возникла тарелка с сыром. А рядом с ней – кружка эля.

– Фпафибо, – промямлил я, набив рот.

Салли сонно улыбнулась мне и села рядом, открыв книгу. Я был благодарен ей за помощь – не меньше, чем за еду, – потому что никак не мог сосредоточиться. Сон по-прежнему не давал мне покоя.

Мастер Бенедикт часто говорил, что сны решают проблемы. Я никогда не понимал до конца, что он имеет в виду. Обычно я не запоминал свои сны, а если помнил, то они в основном меня смущали. Но теперь учитель навещал меня вдвое чаще, чем раньше. И оба раза он держал свитки Мельхиора.

Я снова принялся размышлять о пергаменте, который Салли нашла в комнате Мельхиора. Я вытащил свиток из своего пояса. Вчера я потратил так много времени, пытаясь выяснить, что за траву мы обнаружили, что даже не принимался за этот шифр. А следовало, потому что Мельхиор не стал бы скрывать сообщение, если оно не важно. Всё, что было здесь, должно иметь значение. Проблема заключалась в том, что, даже получив целый пергамент, я представления не имел, как устроен этот шифр.

Я попытался прочитать его задом наперед:

Сдвинуть одну букву:

Сдвинуть две буквы:

Убрать одну букву:

И две:

Уже интереснее. Последняя попытка выявила несколько целых слов. В середине – «Арго», что было названием корабля из греческих мифов, и «брод» в конце. Нашёл ли я часть решения? Я не был уверен. Остальная часть сообщения по-прежнему оставалась полной бессмыслицей.

Из уроков мастера Бенедикта о шифрах я знал, что, если перетасовать буквы несколько раз, слова могут появиться просто по совпадению. К примеру, из того же «Арго» может получиться слово «рога» или «гора»… Некоторое время я смотрел на разрозненные буквы, и в голову не приходило ровным счётом ничего. Разочарованный, я опустил перо. Нельзя больше действовать наугад. Потребуются недели, чтобы перебрать все возможные комбинации, а нескольких недель у меня в запасе нет. Если я не наткнусь на ответ, то останусь с тем же самым, что имею сейчас, – гигантским ничем. Мне нужно быть умнее и найти ключ к шифру. Но как? Я не знал о Мельхиоре ничего такого, что могло бы помочь. На самом деле из того, что мы выяснили, получалось, что он обманщик, вор и убийца. У меня возникло чувство, что теперь мы знаем о Мельхиоре даже меньше, чем вначале. Весь он был одной большой фальшивкой.

«У него на столе лежали те книги, – подумал я. – Книга о чёрной смерти и травник Калпепера».

Возможно ли, что ключ к шифру в одной из них? Может, там была какая-нибудь подсказка? Но в комнате Мельхиора я пролистал обе книги и не заметил ничего, что могло бы помочь в расшифровке. Никаких скрытых букв, никаких заметок на полях…

«Никаких заметок», – подумал я.

Я посмотрел на бумагу, лежащую передо мной на прилавке. Лишь несколько простых попыток расшифровать свиток Мельхиора – и я уже покрыл чернилами несколько листов. Но в комнате под церковью никаких черновиков не было. Да, мы обнаружили там свиток, однако не нашли ничего, указывающего, что Мельхиор пытался зашифровать или расшифровать его. А ведь у пророка такой свиток был явно не один. Вспомнить хотя бы те, которые он бросил в костёр у дома магистрата Иствуда. Но, насколько я мог судить, к ним тоже не прилагалось никаких черновиков.