– Разве это не доказательство, – указал он на лезвие подбородком, – что Тамару убил какой-то другой человек?

– Это – версия, Шурик, – поправил его Викентий. – Доказательств нет, как и нет в этой версии главного.

– Чего?

– Мотива! Правда, у Кирилла мотив тоже шаткий, недостаточный, но он есть, тем более что ты привез дополнительную улику. Не исключено, что Тамара дала ему новый повод в ресторане, и Кирилл пришел в ярость.

– Так я могу забрать анонимку? – осторожно произнес Шурик, намекнув, что, мол, улика вещь такая: вот она была и – нету.

Викентий упер руки в бока и снова взял тон, каким обычно разговаривают с недоумками:

– Нет, дорогой, улику эту я тебе теперь не отдам.

– Жаль.

Ну, так и Шурик не расскажет ему о своих подозрениях, сам лично до всего докопается, тогда как этот заносчивый сыщик будет плавать в различных мотивах.

– Спасибо за консультацию, до свидания.

Шурик ушел. Викентий сделал один звонок:

– Марианна, надо бы встретиться… По делу твоего хозяина, мне нужно кое-что уточнить… Оставь детей на его сестру, часик посидит с ними, не облезет… В четыре в кафе «Дружба». До встречи.

Для создания настроения в автомобиле гремела музыка, сотрясая авто децибелами. Шурик подпевал и спешил к отцу в прокуратуру. Мотивы, сказал Викентий? Что ж, будут ему мотивы. Шурик их раздобудет, ибо просто так человека не обвинишь, даже если у него темное прошлое. Вот эту темноту он и хотел для начала просветлить, а потом уж подумать, как ему расколоть Зойку. Да он на сто процентов был уверен: это Зойка укокошила Тамарку, одновременно сделав из бывшего мужа убийцу.

Папа пил чай из большой кружки, просматривая толстое дело. У него была бумажная работа, невыносимо скучная, по представлениям Шурика. Отец вытаращился на сына:

– Тебе чего?

– Мне нужны сведения о первой жене нашего соседа. Она сидела в колонии, освободилась, кажется, недавно… точно не знаю, когда.

– Зачем тебе эти сведения? Шурик, разве у тебя не каникулы? Отдыхай, набирайся сил, отсыпайся…

– Папа! – надавил на «родное слово» Шурик. – Я тебя редко о чем-то прошу, и мои просьбы совсем не обременительны…

– Угу, особенно машина, – вставил отец.

– Авто – не роскошь, а необходимость, и я тебе благодарен. А сейчас у меня просьба более важная, я хочу самостоятельно разобраться в деле Кирилла Андреевича.

– Сынок, его дело дохлое… – вырвалось у отца, дома он грубых слов не употреблял, поэтому поправился: – Э… я хотел сказать, безнадежное.

– Один шанс есть у самого злостного преступника, дай и ему этот шанс.

Вырос сынок, вырос! Выглядит мальчиком, но в нем уже чувствуется твердость, отцовская закваска, он вызывал чувство гордости, однако папа напомнил ему:

– Это не по твоей части, Шурик. Вот если бы ты попросился на практику к криминалистам…

– С ними я сам способен договориться. Ты поможешь мне?

Найдется ли на свете такой отец, который выставит единственного, умного, беспроблемного ребенка за дверь с формулировкой: «Не мешай, мне некогда»? К тому же в его просьбе не было ничего вредительского, и папа сдался:

– Иди к ребятам, я позвоню, чтобы они отыскали дело этой женщины.

– Спасибо, папа, – с чувством сказал сын и прямым ходом шмыгнул за дверь.

– Значит, Кирилл заподозрил Полину? – проговорил Викентий, потирая подбородок.

Тихий уголок под сенью красивого дерева, кофе в изящных чашках, из людей никого поблизости – все это располагало к иным темам, к миру и к довольству, но Марианна рассердилась:

– Полегче на поворотах, иначе больше ты ни слова не услышишь от меня. Ты еще и убийство Тамары припиши Полине!

– По-твоему, это не она звонила и писала?

– Нет.

– Почему?

Возмущенная Марианна затрещала как сорока:

– Мне кажется, Полина такой грязной возней не занялась бы! И потом, кто сказал, что ей угрожали? Тамара? Я не уверена, что она говорила правду Кириллу Андреевичу. Очки она себе накидывала или задалась целью поссорить брата с сестрой – это же Тамара доложила ему, что Полина просила ее повременить с женитьбой. Ты просто не видел Тамарку живой, не знаешь, какая это была самка. У меня волосы дыбом встают, когда я вспоминаю, как она провела первую ночь в его доме! Представь, все слышали, чем они занимались в спальне! Типичная дешевая демонстрация. Непонятно только, для кого Тома старалась – для Кирилла или для нас с Полиной?

– А какова была реакция Полины на эту демонстрацию?

– А какая должна быть реакция, Кент? Ритмичные стоны – разве это нормально? Полина не посмела сделать брату замечание, а я, рискуя оказаться уволенной, отчитала его как мальчишку, ведь в доме, помимо нас, есть дети!

– И что он? – разразился хохотом Викентий.

– Как видишь, не уволил. У вас, у мужиков, потрясающая способность оборачивать любую похабную ситуацию, извини за грубость, в свою пользу. Кирилл весь распух от важности, я же, получилось, стала свидетельницей его сексуальных возможностей! Боже мой, посмотреть не на что, а мнит себя постельным чемпионом. Тебе смешно!

– Ага. – Очень быстро смех Вениамина сошел на нет. – Можно было бы отмахнуться от этих угроз и считать их выдумкой Тамары, но она мертва.

Против данного аргумента Марианна не нашла возражений, вместе с тем она озадачилась.

– Моим мозгам трудно все это переварить. Не знаю, может, что-то следует поискать в бизнесе Кирилла Андреевича? Там, где один имеет стабильный доход, второй будет пытаться его отнять – это закон нашего нью-капитализма.

– В бизнесе расправляются с конкурентом проще – убирают того, кто мешает, кстати, далеко не всегда. А молодая жена тут при чем?

– Но, по твоей версии, выходит, что Кирилла подставили, тем самым убрали. Мало того, обезопасили себя, ведь, по их логике, убийца-то есть, другого и искать незачем. Одно непонятно: зачем им надо было Томке звонить и угрожать? Может, это тоже некий маневр? Нет, мне сложно рассуждать на эту тему, я не детектив, к тому же у самой куча проблем. Была хорошая работа, а что теперь делать – ума не приложу. То ли искать новое место, то ли подождать, когда хозяина освободят…

– К сожалению, обещать ничего не могу, как и обнадежить тебя.

– Понимаю, – вздохнула Марианна, взглянула на часы, засобиралась. – Все, Кент, мое время вышло.