Однако оставим в стороне ученые нюансы и зададимся простымвопросом: а что, собственно говоря, конкретного и полезного дает нам в планенашего здоровья график Сергеева — Глыбина? Прежде всего, если мы хотим смаксимальной точностью соответствовать ритмам собственного организма, то мыдолжны максимальные нагрузки на него возлагать в, период с 5 до 13 часов, когдаКПД всех без исключения систем человека наиболее высок, и отправлять его наотдых, отсыпаться с 22 часов вечера до 5 утра, то есть нагружать его меньшевсего тогда, когда он наименее активен.

Кажется, вполне логично. Мне приходилось наблюдать жизнь ивенгерских, и югославских городов, и я не мог не обратить внимания на то, чтопереполненные электрички подходят к городским вокзалам к четырем утра, ну, впятом часу, привозя рабочих к началу трудового дня, который завершается уже кчасу или двум часам пополудни. Это — в Европе. Но в сущности то же самое янаблюдал в Каире (Африка), в Гаване (Куба), в Пхеньяне (Азия), когда, находясьтам в командировках, совершал утренние пробежки: жизнь на улицах и набережныхкипела спозаранку. Собственно говоря, нет, очевидно, народа на нашей планете, укоторого не существует поговорки, аналогичной нашей: «Утро вечера мудренее».

Разумеется, вольному воля, спасенному — рай. Здесь я опять иопять готов перейти к критике нашей так называемой цивилизации, котораяпобуждает большинство населения жить вопреки оптимуму собственных биоритмов.

Как известно, одним из наиболее тягостных последствийнарушения норм, предписанных нам природой, является бессонница. Причин ееназывают множество: это и шум, это и бешеный ритм современной жизни, это и пикистрессовых ситуаций и пр., и пр. Но разве не главной причиной является «сдвигпо фазе»? Смещение, причем хроническое, на несколько часов от нормы,предуготованной нам от века, во имя телевидения, гостевания — проще говоря,ради разнообразных способов потребления удовольствий извне? А разве этобезразмерное потребление забываемой назавтра информации не уподобляется ли ужепривычке к бессмысленному лузганию семечек на завалинке? Этот устойчивый сдвиг,этот постоянный сбои времени отхода ко сну приводит к тому, что начинаютпринимать снотворное. Более того, снотворное начали давать уже и детям Москвы иПетербурга, которые долго не могли уснуть после наглядно демонстрируемых ужасовкриминальной телехроники, которую они обязательно должны были получить в «600секундах» в катастрофически позднее для себя время — около 22 часов.

Снотворное с течением времени становится уже настолькопривычным, что эту свою вторую натуру человек победить не может. В результате —глубокие расстройства психики, появление хронической бессонницы. Так, можетбыть, не имеет смысла идти на поводу у своих потребительских страстей? И ужесли человек стремится к максимуму пассивных удовольствий, обретаемых в ночноевремя, тогда и жаловаться ему не на кого, кроме как на самого себя. Кстатиговоря, именно с недосыпанием связывает американский доктор Джеймс Хорн рядкрупных катастроф, в том числе и с «Челенджером», и с Чернобылем.

Я пишу эти строки 26 ноября 1989 г. Только что мнепозвонил мой товарищ и сообщил, что студия «Лира» ленинградского телевидения сполуночи и до трех ночи (!) транслировала встречу научной общественности сизвестным парапсихологом. Разумеется, я могу лишь приветствовать этот диспут,но не является ли жестокой насмешкой над здоровьем, о котором горячо говорилиучастники встречи, самоубийственное ночное время, избранное для проведенияпередачи?! Посчитать бы, сколько телезрителей лишились возможности восстановитьсвои силы после одной и перед другой трудовыми неделями! А ведь нынче одна задругой телевизионные программы соревнуются в том, чтобы наиболее завлекательныепередачи продемонстрировать до или после полуночи; ныне все учебные процессыпостроены так, чтобы дети начинали учебу именно в период утреннего спада иименно тогда же начинали бы свою деятельность многочисленные государственные инаучно-исследовательские учреждения. Как противостоять этому? А как заоднопротивостоять железобетонному строительству по проектам, весьма далеким отантропоморфности, то есть соответствия природе человека? А как добитьсяизбавления от производства столь удобной в быту синтетической одежды,безжалостной и античеловеческой по своим не столь уж отдаленным последствиям? Акак изменить массовые заблуждения о принципах рационального питания, о чем ещепойдет у нас речь?

На эти и многие другие подобные им вопросы ответ должны датьвсе мы, пока что удивительно похожие на обезумевший табун, стремглавустремивший свой бег к пропасти, откуда не возвращаются.

Допустим, однако, что мои читатели, вняв голосу здравогосмысла, согласятся во имя сохранения и приумножения своей энергии следоватьзаконам природы, придерживаться ритмов, диктуемых светилом. Но, поскольку ониприлежные читатели и памятливые, то требовательно должны задать мне сейчасвопрос: а где же обещанный разговор об индивидуальности каждого применительно кобщим закономерностям, когда пойдет речь об аутентичности человека самомусебе?.. Тотчас и приступаем к этой важнейшей теме.

Вот наглядный пример. Известно, что все люди делятся на такназываемых жаворонков, сов и голубей. Жаворонки, как правило, лучше работаютутром, совы — вечером, а голуби — днем. Спрашивается, разумно ли биологическисформировавшемуся жаворонку встать с постели где-то в полдень и трудиться надсвоей рукописью поздно вечером, до ночи? Думаю, что в самой постановке этоговопроса скрывается и ответ на него. В то же самое время умение использоватьсвои особенности чрезвычайно благодатно для человека. Я вспоминаю своегоаспирантского руководителя, профессора Василия Алексеевича Десницкого, которыйиз каждого календарного дня выкраивал три различных рабочих дня. Вот его режим:с 6 до 12 утра он на свежую голову работал над самыми трудными проблемами, над рукописями,требующими наибольшего напряжения. Далее, с 12 до 14, он отдыхал, завтракал,совершал небольшую прогулку, и с 14 до 18 часов у него длился уже второйрабочий день, характеризуемый иным типом нагрузки: это было чтение научнойлитературы, аспирантских трудов, периодики, ответы на многочисленные письма. С6 до 8 вечера он обедал с домашними и позволял себе ненадолго прилечь. А с 8 до11 вечера у него продолжался уже третий рабочий день, характерный своеюспецификой: прием многочисленных посетителей, беседы с учениками, знакомство спрессой — короче говоря, этот третий рабочий день характеризовался ужеоблегченной нагрузкой. Несмотря на преклонные годы (Василий Александрович умерв возрасте за 80 лет), несмотря на рискованную и тяжелую жизнь профессиональногореволюционера в молодые годы, этот человек благодаря четко установленному имрежиму, который он поддерживал на протяжении многих десятилетий, сохранял доконца дней своих ясный, диалектически острый разум, идеальную память ивеликолепную работоспособность.

Сошлюсь и на свой скромный опыт, ибо мне также довелосьвоспользоваться еще в молодые годы особенностями своего склада жаворонка, когдахотелось успеть поболее. И в школе, и в вузе я подымался в 5 утра и до 8выполнял все домашние задания, которые на свежайшую голову решались споразительной быстротой и четкостью. С 9 до 15 шли школьные, а затем истуденческие занятия, и потом — с 15 до 22 часов — в моей жизни царствовалавосхитительная свобода. Я мог в охотку заниматься любимым делом, которое менявлекло, будь то спорт, общение, общественная работа, романтические приключения,работа для заработка, жадное освоение культуры — на все это оставался, посуществу, целый рабочий день! И если верно сказано, что подлинное богатствообщества измеряется количеством свободного времени его членов, то я жил тогдавоистину, как Крез, ежедневно по многу часов самозабвенно отдаваясь своимбурным увлечениям — всем сразу. Но главное закладывал при этом основы будущейвзрослой жизни, которая, естественно, после подобного резкого старта не моглауже впоследствии двигаться в полусонном, вялом темпе.