наклонностями, быстро счел, что у молодого человека блестящее будущее. Также к команде на новый сезон присоединился Карлос Пинтакуда, толковый ремесленник, результативно выступавший в классе спорткаров (он выиграл Mille Miglia 1935 года) и временами демонстрировавший проблески гениальности за рулем болидов Гран-при.

Но даже несмотря на наличие в команде Нуволари, выступавшего с невероятным пылом и вдохновением, какие были бы в пору человеку вдвое его моложе, новый сезон стал настоящей катастрофой для Alfa Romeo (как и для Mercedes-Benz), а для Auto Union обернулся легкой прогулкой к триумфу. Неизменно находчивый доктор Порше увеличил литраж силовых установок V12 в своих «Auto Union» до шести литров и тем самым нарастил их мощность на выходе до 520 лошадиных сил. Это было почти на 150 «лошадок» больше, чем выдавал 12-цилиндровый мотор, построенный Яно и представленный на этапе в Триполи в мае. Более того, в составе Auto Union был выдающийся пилот Бернд Розмайер, тевтонец-вундеркинд, которому было суждено в свой второй полноценный сезон в гонках выиграть пять из 11 этапов Гран-при. Также он привел команду к полному разгрому принципиальных соперников из Mercedes-Benz, которые допустили редкую для себя оплошность в инженерных расчетах и выставили на соревнования «W25S» с короткой колесной базой и такими характеристиками управляемости, какие больше соответствовали напуганной лошади. Для Акилле Варци год тоже стал неудачным. У него начался роман с Ильзе Питш, экс-супругой некогда выступавшего за Auto Union пилота Пауля Питша, и она каким-то образом (споры вокруг причины, побудившей ее это сделать, не утихают до сих пор) сумела убедить склонного к депрессии и хандре Варци разделить с ней ее пристрастие к морфию. Это разрушило карьеру гонщика еще до начала войны. Но падение Варци мало что значило для Scuderia Ferrari, как и для Нуволари, водившего в своей привычной маниакальной манере, но, несмотря на это, сумевшего выиграть лишь четыре гонки, включая и американский Кубок Вандербильта, в котором немцы участия не принимали. V12, называвшиеся «12C-36S», были приличными автомобилями, несомненно третьими по скорости машинами класса Гран-при в мире, но против «Auto Union» они были бессильны. (Розмайер даже уел Нуволари в его излюбленной игре в мачо, обогнав старого мастера в условиях густого, как гороховый суп, тумана в гонке Eifelrennen на «Нюрбургринге».)

В июне началась гражданская война в Испании, и Муссолини стал оказывать огромную поддержку республиканцам во главе с Франко. Многие помнят, что немцы и русские оказывали воюющим сторонам львиную долю помощи извне, но на самом деле их поддержка была ничтожной в сравнении с 50 тысячами солдат, 150 танками, 600 самолетами и 800 первосортными артиллерийскими орудиями, которые перекочевали в Испанию из Италии. Эти дополнительные военные обязательства (хотя абиссинцы к тому времени уже были, по сути, подавлены) увеличили нагрузку на завод Alfa Romeo и привели к приходу в компанию человека, которого Энцо Феррари ненавидел, пожалуй, сильнее, чем кого бы то ни было еще за всю свою 70-летнюю профессиональную жизнь.

Звали его Вифредо Пелайо Рикарт и Медина или попросту Рикарт. Он имел академическое инженерное образование и был знаком с Гоббато на протяжении ряда лет. Его политическое прошлое было неясно, но по тому, с какой живостью он покинул Испанию и перебрался в Италию, можно предположить, что этот знатный каталонец бесспорно имел серьезные связи с правящей фашистской партией. Его специализацией было проектирование авиационных двигателей, и изначально фирма из Портелло поставила ему задачу обновить и улучшить свои авиационные силовые установки — предположительно, и явно провальную разработку Яно в том числе. Рикарту было 39 лет, и он был строгим интровертом, подходившим к решению проблем с таким же аналитическим взглядом, что и Гоббато. Это мгновенно породило напряженность в его отношениях с Энцо Феррари, Яно и другими членами «старой гвардии» — группы людей без формального образования, полагавшихся в процессе создания машин на смесь эмпирических знаний, приобретенных на гоночных треках, и голых инстинктов. Более того, Рикарт (моментально получивший от клики Феррари прозвище lo spagnolo) не выказывал никакой особой страсти к автогонкам. Он был инженером-механиком в чистом виде, работавшим по профессии, и имел склонность подходить к каждому проекту со своей собственной, несколько отстраненной методологией, которая делала его больше похожим на хирурга, нежели на перепачканного машинным маслом механика из гоночной конюшни.

ИЗ ВСЕХ ЛИЧНОСТЕЙ, РИКОШЕТОМ ОТСКОЧИВШИХ ОТ МОГУЧЕГО ОБРАЗА ФЕРРАРИ ЗА ДОЛГИЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ ЕГО ПУТИ, НИ ОДНА, КАЖЕТСЯ, НЕ ВЫЗЫВАЛА У НЕГО СТОЛЬКО ЯРОСТИ И НЕГОДОВАНИЯ, КАК ВИФРЕДО РИКАРТ. В СВОИХ МЕМУАРАХ ФЕРРАРИ МЕЛОЧНО ИМЕНОВАЛ ЕГО «УИЛЬФРЕДО РИКАРДОМ» И В ПОДРОБНОСТЯХ ПЕРЕСКАЗЫВАЛ ПОИСТИНЕ ГЛУПЫЕ И ЗЛЫЕ БАЙКИ ПРО ИНЖЕНЕРА.

Разумеется, Феррари чувствовал угрозу со стороны Рикарта, и небеспочвенно. Не должно забывать, что, несмотря на всю свою усердную работу, команда Феррари-Нуволари-Яно с треском проигрывала безжалостным немцам. Для примера приведем результат, который показал на Coppa Acerbo 1936 года Нуволари, управлявший тяжеловесным «8C-36», спроектированным Яно. На длинных прямых Пескары болид показал максимальную скорость в 245 километров в час. Машины «Auto Union» пролетали те же участки на скорости в 295 км/ч! Только запредельные таланты и железная отвага Нуволари могли удержать «Alfa» на плаву, и то лишь на более коротких, извилистых трассах. Гоббато, преданный партии фашист, несомненно ощущал усиливавшееся давление со стороны Чиано, а может, и самого Муссолини. В стране, построенной главным образом на осознанной гордости за себя и невероятно раздутом национализме, результаты, которые показывали передовые гоночные машины Италии, явно воспринимались как позор и являлись источником серьезного беспокойства.

Гриффит Боргесон, историк, изучавший карьеру Рикарта и немало общавшийся с выжившими членами семьи инженера, полностью опровергает преисполненные злобы воспоминания Феррари о нем. Почти нет сомнений в том, что Рикарт порой дразнил «Commendatore» своим бесстрастным, черным юмором. Если Феррари воспринимал его слова всерьез, значит, он демонстрировал удивительную наивность; весьма вероятно, что Энцо решил попросту исказить истории о Рикарте в попытке изобразить своего соперника эксцентриком, недостойным новой должности. Феррари также сообщал, что, когда 3-литровая «Tipo 162», спроектированная Рикартом, была впервые протестирована в 1938 году, наконечники рулевой тяги были перепутаны местами, из-за чего передние колеса поворачивались в противоположном направлении тому, в каком должны были поворачиваться. Опять-таки, умысел вполне ясен: представить Рикарта человеком, неспособным решить даже самые элементарные проблемы дизайна. Настоящая вина несомненно лежит на чертежнике, допустившем ошибку, которая была, кстати, легко исправлена.

Неприязнь Феррари нетрудно объяснить, хотя простить ее ему сложнее. Вифредо Рикарту была поручена работа по возвращению Alfa Romeo в бой в этих самых настоящих войнах (в буквальном смысле) на гоночных трассах, а также поставлена задача оказать помощь авиационному сектору завода, работавшему по выгодным госконтрактам, к которым компанию допускало руководство IRI. Проще говоря, усилий одной Scuderia, как и усилий Яно, было недостаточно. В их