В случае с Кевином сформировались два представления о теле, но для фиксации его в самости надо было выбрать одно из этих представлений. Мозг Кевина выбрал самость, находящуюся вне тела.

Критики утверждают, что этот эксперимент, на самом деле, неточно воспроизводит феномен отделения души от тела – испытуемый не смотрит на себя из-под потолка, как Кевин, и не витает над девонширскими болотами, как дух Шерлока. Но Эрссон и его команда были уверены в своей правоте. В 2008 году они продемонстрировали эксперимент со сменой тела. На этот раз две камеры были прикреплены к шлему, надетому на манекен. Испытуемые опускали глаза, чтобы рассмотреть свое тело, но вместо этого видели тело манекена. На этот раз пластиковым стержнем проводили по животу испытуемого (чего он не мог видеть) синхронно с такими же прикосновениями к животу манекена (испытуемый это видел). Опять-таки, при таком сдвиге зрительной перспективы от первого лица ощущение обладания телом переместилось на тело манекена. Эксперимент оказывался эффективным и в том случае, когда вместо манекена использовали другого человека. В 2011 году группа швейцарских ученых под руководством нейрофизиолога Олафа Бланке создала сдвиг перспективы, в результате чего у испытуемых возникало ощущение парения над собственным телом.

Эти истории больше соответствуют случаю Кевина.

Влиятельный немецкий философ Томас Метцингер отбросил свое прежнее объяснение этого феномена паранормальными явлениями и религиозными мотивами. Ядро некоторых из этих утверждений было основано на идее «незаметного тела» – эфирного дыхания жизни, которое поддерживает физическое тело, но покидает его при измененных состояниях сознания и после смерти. Синонимом этого эфирного дыхания является еврейский «руах», арабский «рух», латинский «спиритус», греческая «пневма» и санскритская «прана». «Однако, – заключает Метцингер, – проведенные в последнее время исследования позволяют допустить эмпирически обоснованное утверждение о том, что «незаметное тело» действительно существует, но оно состоит не из «ангельской материи» и не из «астрального вещества», а из чистой информации, циркулирующей по нейронным сетям головного мозга».

Мы часто считаем смещения самости и «я» чем-то зловещим, или, по меньшей мере, неприятным и раздражающим. Да, Кевина поначалу охватила эйфория, когда он понял, что парит под потолком. Но это ощущение быстро улетучилось.

Об этом хорошо сказал в 1983 году швейцарский биохимик Эрнст Велти:

«Процесс отделения начался с кончиков пальцев рук. Это было совершенно отчетливое ощущение, сопровождавшееся легким потрескиванием. Это было именно то движение, которое я на самом деле собирался выполнить моими физическими руками. Этим движением я отделился от тела и выплыл из него головой вперед. После этого я принял вертикальное положение, почувствовав себя почти невесомым. Тем не менее, у меня было реальное тело с вполне реальными конечностями. Вы, наверняка, видели, как грациозно перемещается в воде медуза. Я теперь мог двигаться с такой же легкостью. Я улегся в воздухе в горизонтальное положение и проплыл над кроватью, как пловец, отталкивающийся от края бассейна. Я ощутил ни с чем несравнимое чувство освобождения. Но очень скоро меня охватил страх, характерный для всех живых существ: страх потери физического тела. Этого страха вполне хватило для того, чтобы я тотчас вернулся в свое тело».

Этот рассказ очень живо напоминает произведение Герберта Уэллса «Украденное тело», написанное в 1898 году. Господин Бессель покидает собственное тело, и им тут же завладевает злой дух: «В протяжение всех этих часов одна и та же неотвязная мысль сверлила мозг господина Бесселя – мысль о том, что новый квартирант убьет его тело, и он сам навсегда останется бестелесным в стране теней».

Но, что если окажется, что освобождение от бремени собственного тела можно использовать с положительным результатом, чтобы, при этом, исчез страх перед бестелесным состоянием? Мне думается, что если бы мы могли немного дольше задержаться в стране теней, то благословили это новое бытие и пожали бы его богатые плоды.

Думайте о себе как о худом, стройном и не страдающим от боли

Это была итальянка тридцати семи лет от роду с индексом массы тела 62,2 кг/м2. Иногда это называют чрезмерными патологическим ожирением. Эта женщина быстро набрала вес в течение года замужества. Сидячий образ жизни и невыносимые отношения с родителями мужа привели к обжорству. Она настолько сильно разжирела, что по ночам у нее иногда прекращалось дыхание.

Но был и небольшой шанс на изменения. Этой женщине предложили участвовать в программе похудания. Да, конечно, она была просто счастлива записаться в группу. Но на пути к успеху возникло одно препятствие. Это препятствие называется феноменом искажения размеров тела.

Те, кто ищет избавления от ожирения, могут прикрепить к холодильнику фотографию стройного человека (это может быть собственная фотография в недавнем прошлом или фотография знаменитости, на которую хочется быть похожим). Я хочу выглядеть так. Я могу выглядеть так. Способность реально оценивать размер собственного тела влияет на такой внутренний диалог.

Однако эта итальянская пациентка, страдавшая чрезмерным патологическим ожирением, страдала, помимо этого, искажением представления о размерах собственного тела – она недооценивала ширину своего туловища на 50 процентов и переоценивала окружность талии на 20 процентов. Это, как предположили наблюдавшие ее исследователи, являлось выражением мультисенсорного нарушения восприятия собственного тела.

Программы, использовавшие виртуальную реальность, оказывались и в прошлом эффективными в плане изменения пищевого поведения, но иллюзия отделения самости от тела обеспечивает шанс переключения перспективы от первого лица, усиления ощущения присутствия за пределами привычной виртуальной реальности. Таким способом этой итальянской пациентке можно было дать шанс не только видеть аватар, но и пережить иллюзорное обладание стройным виртуальным телом. Это, по мысли ученых, могло привести и к нормализации восприятия размеров собственного реального тела пациентки. Сказано – сделано. Ученые провели иллюзорное перемещение, которое заставило больную ощутить себя в худом теле. В теле, которое могло свободно дышать и спать, не опасаясь смерти от удушья.

После проведенного курса лечения женщина смогла лучше оценивать собственное тело, а затем успешно завершила программу физического и психологического вмешательства. У больной усилилась мотивация после переживания иллюзии пребывания в другом теле – так, во всяком случае, утверждала она сама. К концу курса лечения пациентка потеряла 3,7 процента исходного веса. Правда, это сообщение об усилении мотивации является чисто субъективным и единичным, и, кроме того, неясно, сколько времени длился курс. Интенсивная психотерапия, которую проходила эта женщина, несомненно, тоже положительно повлияла на мотивацию, но, тем не менее, в статье о психотерапии не было сказано ни слова. Так что я не стану углубляться в этот аспект исследования. Однако по-настоящему интересным представляется то, как смещение чувства обладания телом может привести к коррекции искаженного представления о размере собственного тела.