я помогаю следствию. Она поверила, что я его бывшая девушка.

— Я не думаю, что тебе надо извиняться. Ты действовала так, чтобы развести ее на эмоции, надавила на больное место, и она раскололась. Может, ты еще и не поняла всей ценности вашего разговора, но теперь у нас есть ресторан «Жокей» и мы сможем проверить алиби этой особы. Согласен, она могла нанять кого-то, но, повторяю, это не тот человек, который, убрав со своей дороги одного человека, будет зависеть от убийцы-свидетеля. Сама она вряд ли удушила, все-таки этот способ больше подходит для крепкого мужчины, а нанимать для этой грязной «работы», снова повторюсь, кого-то из знакомых или близких родственников, ну, то есть человека, которому она всецело доверяет… тоже как-то не верится.

— Разве что ее отец? — предположила Женя. — Вот он точно бы никогда ее не предал, не сдал. А убил он Карамелову, чтобы причинить боль изменщику-зятю.

— Нет… Ее отец — уважаемый в городе человек. И судя по всему — я имею в виду то, что брак все еще существует, — он пока ничего не знает о существовании любовницы зятя. Хотя кто его знает, вот он-то как раз и мог заказать Алену…

— Значит, ты не злишься на меня?

— С чего бы мне на тебя злиться? Уж мне бы она точно не рассказала о любовнике, о том, где была в день убийства. Да ты и сама это отлично понимаешь.

Немного успокоившись, Женя, набравшись храбрости, спросила Реброва:

— Что там с распечаткой звонков Алены? Проверяли, кому она звонила?

— Судя по всему, у нее был еще один телефон, зарегистрированный на другого человека. Потому что тот телефон, который мы нашли в ее квартире и который, по словам всех, кого мы опрашивали, она вечно где-то забывала, заполнен совершенно неинтересными звонками. Во-первых, там не было номера Олега Равича, что само по себе уже говорит о многом.

— И кому принадлежат номера из ее «легального» телефона? Ты не мог бы мне прислать распечатку, я бы поработала, а?

— Мы тоже работали, говорю же, там номера телефонов всех, с кем ей приходилось общаться по работе или просто по жизни: заведующая, персонал детского сада, контакты комитета образования, министерства, продуктовой базы, кондитера, портнихи, флориста, классных руководителей детей, таксистов… К примеру, там есть номер, обозначенный как «Пельмени», мы позвонили — там небольшая семейная пельменная, где Карамелова заказывала замороженные продукты. Есть «Сапожник», вполне реальный человек, которому она отдавала в починку обувь, он ставил ей набойки, укреплял зимой каблуки сапог. Есть номера онлайн-магазинов, где Карамелова заказывала продукты, посуду, постельное белье. Номер женщины, которая приходила к ней помочь по хозяйству, он был помечен как «Окна Катя». Само собой — номера членов семьи, мужа и детей. Много номеров ее знакомых женщин, которым она, возможно, помогала устроить детей в детский сад, потому что они явно не ее подруги, мы проверяли. И на контакт они не шли. Мой помощник звонил какой-то Вере, и она, предполагаю, зная о том, что Алены нет в живых, очень испугалась. Две другие женщины из ее телефонного списка, которые приняли Игоря за Германа вероятно, спросили, можно ли поговорить с Аленой. Вот они точно не знали о смерти Карамеловой. И когда Игорь передал трубку одной нашей сотруднице, чтобы ответил женский голос, одна заказала три килограмма масла, другая — четыре. Вот это как? Какое еще масло?

— Как какое? Сливочное, полагаю. То самое, которое недодавали деткам в детском саду.

— Воровала… Не думаю, что там какие-то большие объемы, эту версию мы даже не рассматриваем. Вот взятки — это совсем другое дело. И здесь надо копать уже под заведующую. Короче, работы много.

— Валера, так ты пришлешь мне распечатку звонков за последний месяц?

— Конечно! Вот как бы найти ее тайный телефон… Он бы рассказал нам куда больше, а заодно, быть может, вышли и на самого убийцу.

— Думаю, телефон этот уничтожил сам убийца.

— Конечно.

— Постой! А что там с ее подругой, Галиной? Ты сказал, что она провела ночь в квартире Карамеловых.

— Да, судя по всему, она сейчас там, где ей хотелось быть всегда.

— Полагаешь? Мне и в садике говорили, что Герман ей нравится, что, может, у них связь, — сказала Женя.

— Если она влюблена в него, то сейчас самое время прибрать его к рукам, пока он сам не свой от горя.

— А я, между прочим, не о том.

— А о чем?

— Она ведь была самой близкой ее подругой. Надо бы пробить ее телефон или телефоны. Что, если тот тайный телефон был зарегистрирован как раз на нее? На Галину Петрову?

— Проверим! — с воодушевлением воскликнул Валерий. — Как это я сам не догадался?

Женя, успокоившись поддержкой Валерия и чувствуя себя гораздо увереннее после того, как он оценил ее работу с Ириной Равич, распрощалась с ним и вернулась в машину.

Теперь, когда у нее был список звонков с телефона Алены Карамеловой, она могла позволить себе все не спеша обдумать и подготовить план действий.

Перечисляя некоторых ее абонентов, она обратила внимание на таксистов. Там было два номера, явно личных. Не «Яндекс. Такси» или других подобных компаний.

«Такси Саша», «Такси Сергей». Может, секретный телефон Алены и мог вызвать у мужа, к примеру, подозрение частыми звонками Равича и любовной перепиской, а вот легальный телефон, заполненный нейтральными, безобидными и не вызывающими подозрение номерами, в том числе и таксистами, вряд ли.

Алена вела активный образ жизни, ее рабочий день был до предела заполнен делами, поездками, разговорами, поэтому номера таксистов Германа точно бы не напрягли.

Женя запланировала с ними встретиться и поговорить. А как их зацепить, чем, чтобы они не отказались от встречи? Только выгодными, дорогими поездками.

Она позвонила сначала Саше-таксисту. Сказала, что ей этот номер дала знакомая и что ей срочно надо поехать во Владимир. Она проверила по интернету, эта поездка стоит примерно пять тысяч рублей. Она собиралась заплатить семь.

— Не вопрос, куда подъехать?

— Я пришлю геолокацию, — обрадовалась Женя. — Вы далеко?

— Буду через полчаса. Максимум — тридцать пять минут. Вас устроит? — ответил