Иисус ответил на их тревожные мысли успокаивающе:

— До времени, которое определил Отец наш Небесный, с нами ничего не произойдет. Никто за нами по следу нашему не идет. Завтра же мы найдем убежище в тайном храме Карейоны у служителей бога Зона. Там нас никто не сыщет, а я там с благословения Отца нашего Небесного определю, как мне поступить дальше, чтобы одолеть крашеных.

Апостолы невольно улыбнулись, хотя и были в плохом настроении, ибо представили себе картинку, какая произошла у синагоги несколько месяцев назад. В полемике с фарисеями Иисус назвал их крашеными. Те долго себя осматривали, даже щупали одежды свои, затем, поглаживая пухлые животы, начали требовать, чтобы он признал навет, на них возведенный. Иисус же спокойно пояснил:

— Не ищите следы лака на одеждах ваших, крашены вы внутри: за внешней набожностью, как бы ярко раскрашенной, вы скрываете лицемерие, большую нравственную распущенность…

Красиво все вышло. Убедительно. Народ, слушавший Иисуса, возликовал. Однако эта шутка, сказанная в заключение, не очень-то просветила учеников его: думай теперь и гадай, какие шаги предпримет учитель, станет ли претендовать на первосвященство и престол, чтобы поднять Израиль против Рима, продолжит ли проповеди о Царстве Божьем на земле через совершенствование душ своих? В его руках, как и прежде, их судьба, но, как и прежде — неведомая.

В его ли? Никуда от него не деться, если даже ждет его жертвенная смерть. Теперь для них это тоже судьба.

В Кесарию Филиппову, которая будто приросла к подошве Горы Иермона, охватив ее полукольцом, они решили входить не все вместе и не сразу, как откроются ворота. Первым войдет сам Иисус со своими слугами и, найдя храм Кареоны, который таится в одной из пещер, как ему говорили, в северной части города, пошлет за апостолами слугу. Но и после этого не все вместе двенадцать войдут в город, а попарно, по тройке через определенные промежутки времени.

Иисус легко нашел то, что хотел найти — словно поводырь вел его именно в нужном направлении мимо великолепного амфитеатра, мимо роскошных дворцов и столь же привлекательных языческих храмов — когда же вошел в пещеру, то весьма удивился: он оказался скорее не в пещере, а в просторном и глубоком гроте. Что это тайный вход в пещеру горы Иермона, где, как ему говорили еще в Египте, и находился тайно идол Зона и единожды в год проводились мистерии с выходом из храма, нисколько не было похоже. Особенно, если учесть, что храм этот, по словам египетских наставников, был малой копией храма Карейоны в Александрии.

«Ошибся?»

Уверенность, однако, почему-то не иссякала, и он не спешил покинуть грот. Тем более, что здесь было прохладно и даже уютно. А уют этот от ласкового журчания родника, выбегающего из расщелины в скале.

Ополоснув лицо и испив холодной, до ломоты в зубах, ключевой воды, он присел на гладкий валун передохнуть. Выходить на солнце ему не хотелось, но и долго оставаться здесь тоже не имело смысла: нужно продолжить поиск храма, переходя от одной пещеры к другой, которых здесь было несколько. Но так ему было приятно отдыхать в полной расслабленности, хотя он и понимал, что зря терял время, все же никак не мог подняться с валуна.

Пока, однако же, Иисус наслаждался отдыхом, один из слуг его прошел в далекий правый угол грота, словно знал о существовании там тайного входа, Он буквально прощупал каждый сантиметр каменной стенки, с виду монолитной, и вскоре воскликнул:

— Есть!

Взял небольшой камень, вроде бы специально здесь оставленный, и постучал им по гранитной тверди. Еще раз постучал, еще…

Звук глухой. Словно пустота за тонкой перегородкой. Постучал, отступив немного влево. Звонко. Вновь по тому месту, где глухо отдавались его удары. Ударил три раза по трижды и стал ждать.

Тихо. Решил еще раз ударить трижды по три раза. Подождал. Вновь — тишина в ответ. Хотел уже с досадой отшвырнуть камень, подумав, что вход в храм не здесь, а в каком-либо ином месте, даже не из пещеры, но в это самое время в грот вошел с улицы жрец в белых одеждах и внес с собой в прохладную застойность свежесть солнечного тепла. Вопросил с поклоном:

— Кто вы, беспокоящие бога Эона?

Узнав все о гостях, жрец заговорил с почтительным благоговением:

— Там, за тайным выходом, гроб Эона, рожденного Каре, непорочной Девой. Он открывается только один раз в году. В Рождество Эона. Время этой мистерии через неделю. Великому Посвященному будет дозволено, если он пожелает, принять в ней участие. А сейчас следуйте за мной.

В нескольких метрах за гротом жрец повернул на тропинку, круто взбиравшуюся вверх. Не сказать, чтобы она была хоженая, но и скрытой ее никак не назовешь. А храм-то, как ему говорили, — тайный.

Еще более удивился Иисус, когда жрец храма остановился у зубчатой скалы, довольно высокой, густо увитой плющом, и, дождавшись Иисуса со слугами, немного приотставшими, раздвинул ветви плюща с пояснением:

— Вот здесь вход в храм Карейоны.

И в самом деле, в скале был пробит тоннель. Широкий настолько, что позволил бы разойтись встречным пешеходам. Длина его не превышала сотни шагов, ибо конец тоннеля был хорошо виден.

«Желающему проникнуть в храм трудно ли будет отыскать в него путь-дорожку?»

Выход из тоннеля даже не был закрыт плющом, и, еще не миновав окончательно тоннеля, Иисус увидел первые колонны на каменной ровности, когда же шагнул на эту самую ровность, сразу же охватил взором весь храм. Совсем небольшой, как сама площадка. Видимо, в какие-то давние-предавние времена гора в этом месте просела и образовался прогал между скал. Его-то и нашли жрецы-служители бога Зона, рожденного Каре, непорочной Девой, пробили сюда тоннель, обсадили обрывистые стены плющом, и получилось уютно: безветренно, солнечно и в то же время не жарко от спускавшейся сюда прохлады со снежной вершины Иермона.

Храм без стен. Лишь крыша на нескольких колоннах из песчаника, а возле каждой колонны — мраморные идолы языческих богов. И только у дальней стены, под легкой крышей, — жилища для жрецов. В центре этого однообразного ряда, довольно убогого, — более высокие и более просторные помещения с террасой перед ними.

«Видимо, для молений», — предположил Иисус, но явно ошибся. Здесь жил настоятель храма и имелось несколько комнат для почетных гостей.

Туда и повел Иисуса жрец. Через храм. Мимо статуй богов.

Встретил хотя и неожиданного, но великого гостя сам настоятель храма. Он вышел на террасу в окружении сонма жрецов.

— Служители бога Зона с благосклонностью предоставят тебе, Великому Посвященному, слугам и ученикам твоим убежище в храме.

— Благо дарю вам, гостеприимные священнослужители…

— Мы наслышаны о твоих, Иисус Назаретянин, проповедях о Царстве Божьем не только в небесных сферах, но и на земле…

— Истинно — Царство Божье в нас самих. В наших сердцах. Великий Творец…

— Мы наслышаны об этом, — продолжил настоятель храма, словно Иисус вовсе не перебивал его, хотя взгляд настоятеля стал строже и суше. — Поэтому я хочу с полной серьезностью попросить тебя: не вноси в наш храм свое слово, не искушай нашу веру, ибо она — незыблема. Она от Всевышнего, который устроил мир как устроил. По его воле родился от непорочной Девы Зон, олицетворяющий эпоху. Мы допустим тебя, если проявишь интерес, к мистерии Рождества Зона, и ты поймешь нашу веру. Возможно, убедишься в ее истинности.