в целях экономии денег. Стабильного заработка у него не было, поэтому транжирить деньги, полученные за Носорога, не хотелось. Тем более, что ему еще нанимать сторонних людей на оборудование салона. Всё, что можно сделать самому, он уже начал делать. Та же обшивка фанерного кунга декоративными панелями вполне по силам Герасимову, тем более при наличии таких волшебных штуковин, как саморезы.

В процессе отделки кузова пришло понимание, что «Урал» не будет зелёным – это уныло и обыденно. Всё-таки у него не Носорог с закосом под военную машину, а развлекало-мобиль, как про него сказала Светлана. И оранжевым ему не быть – оранжевые машины используют горно-спасатели и всякие МЧСовцы. Красный закрепили за собой пожарные. Жёлтый как-то вообще никак. В конце концов выбор пал на фиолетовый цвет. Николай сам слегка удивился, а потом вспомнил, откуда ноги растут – этот цвет ему нравился с детства, но суровая реальность не давала реализовать эту любовь. С фиолетовым цветом в СССР было не очень, вернее никак. Фиолетовый – самое то! И не яркий, не сильно лезет в глаза на дороге, если боковым зрением смотреть. И оставляет неизгладимое впечатление, если смотреть в упор. На близкой дистанции он очень заметен и вызывает как минимум удивление. А если с коммерческой точки зрения цвет окажется неудачным, можно будет его перекрасить.

- Смотри, Свет, нормально же будет! – Николай продемонстрировал своей хозяйке фотографию похожего автомобиля нужного цвета.

- Ничего так, но скучно.

- Это ты называешь скучным?

- Смотри, человек аэрографией озаботился на обоих бортах, понимал, что чисто фиолетовый грузовик отстой.

- Мне что, еще и аэрографию заказывать?

- Хотя бы белые полосы зафигачь. В верхней части кузова три штуки: снизу широкую, потом поуже, а сверху самую узкую.

- Зачем?

- Еще раз для тупых – чтоб не скучно было!

- Вот вы странные люди. У нас такую фигню в средних классах во время уроков на промокашках от скуки чиркали.

- Ключевое слово – от скуки! Народу не хватает эмоций, драйва. Это продаётся. А скука нет.

- Говорю же, зажрались.

- Ну так и ты строишь не транспортное средство, а развлекалочку. Сам же сказал – комфортабельный вездеход для зажравшихся типов.

- Ну да, с вами жить - по-вашему выть.

- Так и вой! Волк – зверь авторитетный. А ты ныть начал про нас зажравшихся. К этому же и стремились, когда революцию делали в семнадцатом, в том вашем семнадцатом. Чтоб никто не голодал. Вот сейчас никто не голодает, а дальше строго по Марксу. Обеспечь человека едой, кровом, он захочет развлекаться. Ну или думать о высоком.

- Тебя послушать, так и не поймёшь…

- … за большевиков я, али за коммунистов? Я за людей. Безо всяких ваших «измов», за людей, которые хотят просто жить. Вот только так и не поняла одну вещь. Живу пятьдесят лет и думаю, а понять не могу.

- Ты про что?

- Про свободу. Должен ли человек быть свободным, или ему надлежит подчиняться обществу? Смотри: один человек может думать головой, он хозяин своей судьбе, и с ним всё ясно. Так?

- Так.

- А второй слаб душой, ему на всё насрать, он почешется, только когда его укусят. И если такого не пинать, не стегать кнутом, он предпочтёт лежать в канаве пьяным и умирать в грязи и скотстве. Нужно ли делать его свободной свиньёй, или правильнее кнутом заставлять быть человеком?

- По твоей логике правильнее на пинках в человеческом обличье держать.

- Вот! А кто вправе отделить одного от другого? Кто такой у нас умный, что может на себя взять ответственность разделять людей и полулюдей?

- Во ты загнула, Свет! И ведь не пила. Чего, вот прямо всю жизнь об этом думаешь?

- Не всю, конечно. Как в девяностых увидела, что куча нормальных людей без пинков прямо моментально превращаются в скотов, так прямо на всю голову задумалась. Я, может, и в бизнес тогда ударилась, чтоб отделит себя от этих, от бесхребетных. А так бы и не решилась, продолжала бы на чужого дядю работать.

- Так ты нашла верный ответ?

- Я – нет. Может, ты найдешь?

- Мне сейчас больше заниматься нечем, как глобальные философские проблемы решать. Нам в институте рассказывали, что этими вопросами самые светлые умы всех времен и народов занимались, да только все ответы оказались неверными, задача до сих пор не решена. Так что я пас. Мне бы сейчас вездеход до ума довести.

А потом позвонил Денис. Причём Николай даже не понял, помешал ему звонок закончить работу над «Уралом» или наоборот.

- Привет, Коль! Это Денис. Дело есть на сто рублей!

- Привет! Сто – это сильно мало, за сто я не согласен.

- Что не согласен?

- Вот то, на что ты меня подписать хочешь. Нормальный ценник озвучь.

- И где ты только набрался всего этого, ведь нормальный парень был.

- Вы с Андреем меня испортили, по ходу. Рамсы начал путать.

- Тьфу на тебя! В следующий раз, когда с балаболом этим будешь общаться, в уши фильтры вставляй.

- Базар фильтровать?

- Вот-вот, именно что базар. Ты меня слушать будешь? – начал кипятиться собеседник на том конце провода. То есть не провода, а эфира, сам себя поправил Николай. «Конец эфира» ему тоже не понравился, так что пришлось завязывать с метафорами.

- Говори уже. Слушаю внимательно.

- Короче. Мы на Носороге погоняли-погоняли и поняли – обзорности всё-таки не хватает.

- Да ладно! А как же брутальность?

- Погоди, Коляныч, с брутальностью всё будет пучком, я уже обдумал. Ты вырезаешь окна на скосах морды и ставишь бронеставни. Только открываться они будут не вверх, как передние, а вбок. Классно же?

- Ага. А зачем я всё это делаю?

- Сказал же, чтоб обзорность при маневрах повысить. Сделаешь?

- За деньги?

- Ясное дело, за деньги! У нас крепостное право отменили давно.

- Вот прямо бронезаслонки настоящие? Не обманку жестяную?

- Ну желательно. Там же всем видно будет, если бутафорию сделать. Опять-таки вдруг придется мордой через бурелом лезть с разгону.

- Или сквозь свинцовый вихрь. Понятно всё, понты мешают проходить через двери, но скидывать их неохота.

- Как-то так, да.

- А стекло где брать? Или оконное вырежем?

- Стекла мне витринщики обещали подогнать. Сделают на заказ из закаленных листов. Три десятки вместе склеят, пуля