— Берегись! — гаркнула Женевьева.

Прыгнув на Дункана, командор сбила его с ног и навалилась сверху, придавив его тяжестью своего тела, закованного в доспехи. Этот маневр едва не вышиб из Дункана дух, и юный вор на миг растерялся. И только потом сообразил, почему Женевьева так поступила: дракон выдыхал пламя.

Вначале на них обрушилась волна жара. Дункан закричал, но тут же обнаружил, что из легких словно высосали весь воздух. На мгновение он потерял способность дышать, а потом их накрыл огонь. И в ту же долю секунды в игру вступила иная сила. Поток леденящего холода, мгновенно покрывший инеем доспехи Женевьевы, ударил навстречу огню — и в воздухе забурлил пар. Жар, окутавший их обжигающим облаком, был почти нестерпим, но, как ни странно, они остались живы. Пламя угасло.

Женевьева сползла с Дункана, и он сразу откатился вбок. И тогда увидел, откуда пришло к ним спасение. Фиона стояла, высоко вскинув посох над головой, и из камня в навершии посоха вырывались ослепительно-голубые струи магической энергии. Силуэт Фионы мерцал, окруженный ореолом магии, и это сияние источало такой холод, что Дункан почувствовал его даже издалека.

И дракон тоже. Бестия с яростным ревом бросилась на магичку, неистово взмахивая крыльями. В голову бестии полетели сразу три стрелы, и одна из них воткнулась в глаз. Пронзительно завизжав, дракон забился в воздухе и, тяжело рухнув рядом с Фионой, заскользил по полу.

Одно из крыльев едва не задело эльфийку, но она, не обратив на это внимания, снова сосредоточилась. Поток магической силы, направляемый ею, хлынул вверх по посоху, и ледяное сияние, окружавшее Фиону, вдруг взорвалось, брызнув во все стороны. Тотчас во всей пещере забушевала вьюга. Порывы ветра и снежные заряды хлестали все концы, и воздух так резко охладился, что Дункан увидел, как его дыхание срывается с губ облачком пара.

“Так я и знал, что она сюда притащит эту растреклятую зиму!” — мысленно проворчал он. От этого заклинания дракон пришел в исступление. Он вертелся на месте, явно корчась от боли, и тщетно молотил крыльями по каменному полу, пытаясь увернуться от яростного натиска тысяч ледяных игл.

Рядом с Фионой появился Мэрик и, едва дракон развернулся, бросился на него и рубанул мечом по чешуйчатому боку. Зачарованный клинок глубоко прорезал драконью плоть. Дракон вновь пронзительно завопил и взвился к сводчатому потолку. Несколько взмахов могучими крыльями — и бестия скрылась в темноте, окутавшей дальнюю часть пещеры.

Женевьева встала, пошатываясь, прикрывая рукой лицо от неистовства бури.

— Серые Стражи, ко мне! Меняем позиции!

За воем ветра голос ее был едва различим, но все равно спутники расслышали этот крик.

Один только Дункан так и замер, припав к земле, пытаясь разглядеть сквозь снежную круговерть, не летит ли опять дракон. Может, он так и не вернется? Может, они и ему такую взбучку, что он удрал зализывать раны?

— Он вернется? — крикнула подбежавшая Фиона, высказав вслух то, что беспокоило Дункана.

Келль спрыгнул с каменного выступа, за ним последовал яростно лаявший Кромсай.

— Надо вернуться на Глубинные тропы! Скорее, пока еще время!

— Нет! — рявкнула Женевьева. — Там нас ничего хорошего не ждет!

— А здесь, значит, только хорошее? Ты что, спятила?

Подошли Николас и Жюльен, за ними, чуть поодаль, прихрамывая следовала Ута, и все они удивленно смотрели, как командор, решительно шагнув вплотную к охотнику, сгребла руками в латных перчатках отвороты его кожаного жилета. Лицо ее было искажено бешенством, но Келль не дрогнул, не отвел взгляда. У ног Женевьевы угрожающе рычал Кромсай.

— Мы никуда не уйдем! — твердо заявила Женевьева. — Мы останемся и будем драться. И победим.

— Наш долг — сражаться с порождениями тьмы…

— Наш долг — найти моего брата! — прорычала она. — Для этого мы сюда и пришли! Мы найдем проход через эту пещеру и доберемся до тейга Ортан! Мы сделаем это — или погибнем!

Женевьева по очереди обвела горящим взглядом стоявших вокруг Серых Стражей, словно бросая им вызов. Никто из них не отвел глаз, но никто и не подал голоса. Когда взгляд этих беспощадных голубых глаз остановился на Дункане, юный вор внутренне сжался. Она и вправду хочет, чтобы они сразились с драконом, если он вернется.

— Тогда каков твой план? — жестко спросил Мэрик. Он стоял теперь рядом с Фионой, и его рунный меч слабо светился. — У тебя, вообще, есть план? — прибавил он, и в голосе его прозвучало откровенное осуждение.

Лицо Женевьевы окаменело. Ответить, однако, она не успела: сверху, из-под свода пещеры, донесся уже знакомый крик. Дракон возвращался.

— Врассыпную! — крикнула она.

Все бросились бежать. Дункан мчался со всех ног, прикрывая лицо от ледяного ветра, порожденного магией Фионы. Он чуял всем существом, как нависает над головой исполинская туша дракона, и на миг исполнился жуткой уверенности, что дракон вот-вот рухнет на него всей своей тяжестью или, что хуже, схватит его когтями и унесет, точно ястреб кролика.

Бестия, однако, приземлилась где-то позади него и снова издала оглушительный рев. Дункан споткнулся и рухнул, укрывшись за каменным столбом. Рядом тек по узкому желобу лавовый ручей, и над его раскаленной поверхностью, осыпаемой снегом, с шипением вырастали громадные клубы пара.

Поднявшись на ноги, Дункан повернулся и рискнул выглянуть из-за камня. Сквозь снежную завесу он совершенно точно разглядел врага — но только как громадный и не слишком четкий силуэт. Дракон явно вертелся на месте и вытягивал длинную шею, пытаясь схватить кого-то у себя под ногами, вот только Дункан не мог различить, кого именно.

Судорожно сглотнув, он собрался с духом и выскочил из укрытия. И, подбежав ближе, увидел высшего дракона во всей красе — могучее грациозное тело, сплошь покрытое черной лоснящейся чешуей. Не будь бестия так опасна, Дункан признал бы ее красавицей.

Дракон снова взревел, неистово хлеща по полу пещеры длинным хвостом. К порывам ветра, гулявшего по пещере, добавились яростные взмахи крыльев. Эхо драконьего рева, заметавшееся между стенами, раздирало барабанные перепонки. Дункан скривился, но упорно бежал дальше, превозмогая болезненный звон в ушах.

Бестии никак не удавалось справиться со всеми противниками разом. Насколько мог разглядеть Дункан, его товарищи окружили дракона. Как только тварь сосредоточивала внимание на одном из них, остальные тотчас принимались наносить удары. Ливень стрел, которые одну за другой пускал Келль, тоже действенно отвлекали дракона от намеченной жертвы. Дункан увидел, как Ута ловко шныряет почти самыми лапами дракона, — и тотчас Женевьева глубоко вогнала меч в ляжку твари. Черная чешуя дракона была обильно полита кровью, скорее всего его собственной.

Дракон клацнул челюстями, пытаясь схватить командора, и она едва успела увернуться. Еще две стрелы вонзились в шею бестии, и дракон передернулся от боли. Бешено зафыркав, он крутнулся всем своим исполинским телом, и массивный хвост, взмахнув над самым полом, отшвырнул Женевьеву. Дункану пришлось отпрыгнуть, чтобы избежать удара хвостом. Он услышал, как командор тяжело рухнула на камни позади него. Что-то явственно хрустнуло, и слух Дункана уловил сдавленный вскрик.