Руки зачесались сами собой и тут же вспомнилось бесчисленное количество шляп, которое привезла ей портниха. И вправду, зачем ей столько шляп? Нужно быть щедрой и делиться с ближним. Ну и что, если у этих самых ближних рога и копыта? И Кристина, задорно улыбнувшись, поспешила вниз. Может быть еще не все потеряно для этого дня?

Рэм

Весь день ему было сложно сосредоточиться и уже ближе к обеду, на очередном совете, он понял, что его беспокоила Кристина. Она сегодня не бегала, как обычно делала это каждое утро, не спустилась к завтраку, что тоже было впервые. Горничная сказала, что у нее болит голова. Ничего ведь страшного не произошло? У всех иногда болит голова. Почему же он тогда так переживает? А может все дело в этом странном бутоне в ее груди? Он растет и это пугает, ведь он совершенно не понимает, что это такое и как это влияет на нее. А вдруг и головная боль связана с этим? А может с ней что-то случилось? А если она опять навредит замку? Не специально, случайно, она ведь не знает о бутоне в ее груди, а он ей не сказал. Решил не пугать, пока не может ей объяснить, что это такое.

Устав гадать и сказав себе, что переживает за замок и окрестности, он решил побывать дома и убедиться, что там все в порядке. На минутку, туда и сразу обратно. В замке, как всегда, на встречу ему шел невозмутимый Тройсон. По его лицу никогда нельзя было понять случилось ли что-нибудь или все как всегда в порядке.

— Тройсон, в замке все хорошо? — спросил Рэм, стараясь скрыть беспокойство в голосе.

— Да, господин эмиссар, в замке все как всегда. — ответил он с легким поклоном.

— А как чувствует себя арна Кристина? — спросил он, игнорируя слегка поднятую едва ли на миллиметр бровь дворецкого, не до его сарказма сейчас.

— Судя по всему, господин эмиссар, сейчас она чувствует себя очень даже хорошо.

И Рэм прищурившись посмотрел на дворецкого. Ему ведь не показалось в его голосе скрытая усмешка? Что это еще значит?

— И где она сейчас? — спросил он, подозрительно прищурившись.

— На южном пастбище одевает шляпки броксам.

Ну как же надоел этот старик! Совсем из ума выжил, бредить начал. Рэм уже начал сердиться, сейчас он не был настроен на шутки или на выслушивание старческого маразма.

— Ты что несешь, Тройсон? Совсем уже от старости из ума выжил? — зло прошипел Рэм.

— Господин эмиссар, если вы не верите мне, можете сами проверить. — ответил Тройсон, уже не скрывая злорадную усмешку.

Испепелив его злым взглядом и, ругая мерзкого старика на чем свет стоит, Рэм открыл портал на нужное пастбище. Вышел из портала, огляделся по сторонам и замер. Старик не врал, она и вправду была здесь.

Рэм многое повидал за время своей службы в отряде сборщиков и потом, когда начал служить во дворце тоже. В нем чего только не увидишь! Скучающие от безделья богатенькие арты были весьма щедры на выдумки. Но то, что предстало перед его глазам, он видел впервые.

Солнце заливало зеленые луга, которые тянулись далеко вперед. На одном из лугов неспешно паслись броксы. Очень спокойные животные, из молока которых для жителей замка готовили сыры, масло и прочие молочные продукты.

Вид у них был весьма устрашающий, травоядные животные похожие чем-то на лошадей, но ростом пониже, примерно ему до пояса, покрытые густой длинной шерстью разных окрасов. У них были чуть наклоненные вперед длинные прямые рога, длинные уши торчком, вытянутые морды с мощными зубами, которые могли прожевать что угодно и глаза, чуть навыкате, с прямоугольными зрачками и вечно изумленным выражением в них. Вот эти глаза и отображали настоящий облик этих животных. Они были непроходимо глупы и меланхоличны.

И вот сейчас, на нескольких таких животных красовались дамские шляпки, разных форм и расцветок. Рэм с удивлением уставился на одного из броксов, который в свою очередь тоже посмотрел на него своими огромными глазами, меланхолично пережевывая пучок травы так, что его длинная бородка качалась из стороны в сторону. Ни дать, ни взять — кокетка! На голове широкая соломенная шляпа, из которой торчали длинные острые рога, а сбоку пышный розовый бант. Рэму даже показалось, что животное смотрит на него оценивающе, как молоденькая арна, на очередном балу дебютанток. Фуф, ну и жуть! Он передернул плечами, скидывая наваждение, и перевел взгляд на следующее животное, в маленькой, черной, кокетливой шляпке, насаженной на один рог. Она слегка болталась и интригующе прикрывала один глаз. Эта дама была занята поеданием травы и, к радости Рэма, не смотрела в его сторону.

Искать Кристину долго не пришлось. Взгляд тут же уперся в стройную фигурку, затянутую в голубое вечернее платье. Она стояла к нему спиной и с усердием натягивала шляпку на очередную свою жертву. Закончив, она удовлетворенно вздохнула и придирчиво осмотрела плоды своего труда. Но по всей видимости, не удовлетворилась результатом и, подойдя к несчастному животному еще раз, опустила ему на морду короткую вуаль.

— Да-а, вот так то лучше. Миледи! — сказала она, обращаясь к своей жертве и зачем-то присела перед ней в реверансе.

Рэм стоял, с интересом наблюдая, как она с трудом разгибается и, слегка теряя равновесие, начинает балансировать на одной ноге. Из под платья вынырнула голая ножка. Она что, босая? И что интересно на нее нашло? Броксы, шляпы, вечернее платье — все это очень подозрительно. Но он не успел ничего додумать, как Кристина повернулась и заметила его.

Выглядела она чудесно, как девушка, собравшаяся на бал, но от этого еще более странно было видеть ее на фоне стада броксов и зеленых полей. Широкая улыбка озарила ее лицо. Так весело и так искренне она почти никогда не улыбалась, а тем более ему. Точно что-то не так! Пора разобраться, что тут происходит и он двинулся к ней, но в следующую секунду замер, так как девушка сама бросилась ему на встречу, все с той же бесшабашной улыбкой.

— Рэм! Ты вернулся раньше? Я так рада! — радостно щебетала она, подбегая к нему. — Оцени мой шедевр! Ну, как тебе? — и пихнула его локтем в бок, ощутимо так пихнула, при этом обводя широким жестом стадо броксов, со шляпками на рогах..

— Кристина, ты в порядке? — вместо приветствия спросил он.

— Рэм, да в порядке, я в порядке, — отмахнулась она от него и, взяв его под руку, потянула поближе к животным. — Ты лучше скажи, как думаешь, идет ли этой мадам розовый или все же она дама уже в летах, и ей не пристало одевать цвета юных дев?

— Вообще-то это самец. — на автомате ответил он и сам себя отругал, о чем он вообще думает, какие еще самцы? У него тут девица полоумная завелась или… Он наклонился к ней почти вплотную и втянул воздух. Ну точно! Сорнет! Да она пьяна в стельку! Только этого ему еще не хватало!

— Кристина! — сказал он таким строгим и укоризненным тоном, на который только был способен, с учетом того, что стадо пришло в движение и часть особей в шляпках, чинно продефилировали мимо него. Смотрелось это уморительно.