Споткнувшись, Катарина упала и увидела чуть в стороне какую-то бочку, или что-то наподобие, и попыталась подкатить еe к забору. Силы покидали бедняжку с каждой минутой, но она продолжала упорно двигать неизвестный предмет ближе и ближе к забору. Когда Катарина встала на бочку, голова ее оказалась на уровне верха забора. Она хотела подтянуться, но куда там, тело, словно набитое камнями, отказывалось подчиняться своей владелице. И тут до несчастной женщины донесся шум из дома. «Господи, только не это, ну пожалуйста», – взмолилась она.

Она снова попыталась подтянуться. Получилось уже лучше, но всe равно не удалось перелезть на ту сторону. Снова и снова Ката с упорством, исцарапав руки в кровь, предпринимала попытки штурмовать проклятый забор, который, казалось, всеми силами старался удержать пленницу на своей территории.

И вот очередная попытка удалась. Катарина сделала это! Оказалась на вершине забора! Не раздумывая, женщина спрыгнула вниз, больно ударившись о землю. Боль в ноге и в момент вспотевшая спина не остановили еe, Ката что было сил бросилась бежать.

Вперeд и только вперeд!

Сначала Катарина бежала по асфальтированной дороге, но потом, решив, что Марат может пуститься за ней в погоню, забежала в лес. Она старалась не заходить вглубь – ещe, чего доброго, заблудишься, потом вообще не выйдешь. Перспектива закончить жизнь в лесу, находящемся за тысячи километров от родного дома, ей как-то не улыбалась. Острые ветки царапали и без того окровавленное лицо. Катарина вспомнила свой сон, в котором она так же бежала по лесу от двухголового чудовища. Но если после каждого сна, даже самого кошмарного, наступает пробуждение, в реальной жизни дела обстоят намного хуже. В настоящий момент ей казалось, что монстр из сна – это безобидный ягнeнок по сравнению с безжалостным Маратом.

Минут пятнадцать Ката пробиралась сквозь ветки и поваленные деревья, и вдруг… лес кончился. Она оказалась на каком-то пустыре. Копейкина вспомнила, что когда они вчера ехали в загородный дом, перед лесом как раз и был пустырь. Это означало, что главная дорога уже близко. Ката побежала быстрее, надеясь встретить какую-нибудь попутку.

Тело покрылось гусиной кожей, и Ката сообразила, что бежит без блузки.

«Интересно, отыщутся ли добровольцы, чтобы подвезти такую «красоту»?» – с ужасом подумала она.

Рваная юбка, лицо в кровоподтeках и синяках… как будто Ката возвращалась с бойни, где выступала в роли быка или коровы, которым была уготовлена печальная участь, но в самый последний момент госпожа удача взмахнула крылом и даровала бесценную свободу.

Катарина остановилась и завертела головой, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-нибудь, что могло свидетельствовать о скорейшей кончине еe мучений. Но вокруг царили лишь безликая пустота и тьма. Ката отчаянно заморгала, слезы рекой текли по распухшим щекам. Она ускорила шаг, надеясь рано или поздно всe же встретить того, кто окажет помощь.

Когда послышался слабый шум подъезжающей машины, появилась надежда, но потом…

– Ведь это может быть Марат! – вскрикнула она. – Негодяй так просто не сдастся.

И Ката присела на корточки. Шум приближался. Она молила Бога, чтобы за рулeм автомобиля сидел кто угодно, лишь бы не еe мучитель.

Спустя минуту на дороге показался свет фар, машина выехала на свободное от деревьев пространство. Понимая, какому риску она подвергает свою жизнь, и напрочь забыв о мерах предосторожности, Ката вскочила и бросилась на дорогу.

– Стойте! Помогите! Прошу вас, стойте!

Машина резко затормозила. Из неe вышел маленький толстый мужчина в спортивном костюме и смешной шляпе на голове.

– Помогите! – выдавила Ката из последних сил.

Быстро окинув Копейкину взглядом, водитель начал размахивать руками и скороговоркой что-то заговорил по-немецки.

«Боже, я же не в России!» – пронеслось в голове Каты.

Она знала немецкий так же, как еe кот японский. Кроме пресловутой фразы «Гитлер капут», в голову ничего не приходило. Катарина обхватила мужчину за плечи и заплетающимся языком прокричала в надежде, что немец все-таки поймeт значение фразы:

– Help! Help me!

Добродушный толстяк обхватил Катку за талию и помог сесть в авто. Его рот не закрывался ни на секунду, он говорил, говорил, а Ката лишь тупо улыбалась и кивала. В настоящий момент она была рада… да чего там – просто счастлива, что Господь послал ей подмогу. Из всех слов немца она поняла одно – дядька хочет вызвать полицию. Взяв его за руку, Катарина отрицательно покачала головой:

– Нет, не надо полиции.

Он стал оглядываться по сторонам, а Ката, скрестив руки на груди, словно заведeнная, повторяла адрес подруги. Минуты две мужик раздумывал, как поступить, но наконец сдался, кивнул и завeл мотор.

Пока они ехали по ночному городу, Ката думала, кому нужно поставить свечки в церкви по прибытии в Москву. У дома Веруни машина остановилась, когда сумерки стали растворяться. Опираясь на крепкую руку своего спасителя, Ката доковыляла до подъезда, не переставая осыпать его словами благодарности.

– Хоть вы меня и не понимаете, но я вам так благодарна, так благодарна!

Люба открыла дверь почти мгновенно. Увидев Катку, она отшатнулась и заголосила:

– Вера… Вера, это она! Иди скорее…

В гостиную прибежала бледная Веруня.

– Господи Иисусе, Ката, ты…

Мужчина начал быстро говорить по-немецки, не забывая при этом отчаянно жестикулировать. Поддерживаемая Любаней, Ката добралась до дивана.

Как только за незнакомцем закрылась дверь, Копейкина в голос разрыдалась – у неe началась самая настоящая истерика. Женщину была дрожь, слeзы градом скатывались по лицу, она не могла вымолвить ни слова.

– Люба, немедленно вызывай врача!

Набрав в лeгкие побольше воздуха, Ката закричала:

– Нет!

Вера заломила руки:

– Катка, ты похожа на свиную отбивную!

– Нет, нет… – твердила Копейкина.

– Люба, быстро неси аптечку.

Вера села на диван рядом с Катариной, и та, обхватив подругу, начала рыдать сильнее.

– Наверное, ей надо сделать укол? – Любаня достала шприц и ампулу.

– Естественно, у неe истерика. Господи, что же с ней случилось? Этот мужчина сказал, она буквально бросилась под колeса его машины.

Ката продолжала завывать, не в силах остановиться. А подруга продолжала над ней суетиться:

– Ну успокойся, успокойся… сейчас сделаем укол, и тебе станет лучше… Ну-ка, протяни руку… Так, молодец… Люба, чего ты стоишь? Коли.

– Боюсь.

– Давай сюда шприц! – И Вера проделала нехитрую процедуру. – Вот и всe, успокойся… А сейчас я приведу твоe лицо в порядок…