стоит осмотреть снаряжение, а потом изучить этот загадочный планшет. Нет, лучше поступить немного по-другому — стоит углубиться ещё чуть дальше, тщательно изучить местность, подготовить пути к отступлению на случай, если планшет запеленгуют при включении и только потом включать его и смотреть, что за это такая штука.

Я осматривал необычный планшет в четырёх километрах от того места, где прятался последний раз. Нажал кнопку со значком питания. Дисплей нехотя вспыхнул и начал разгораться. Включившись он выдал меню иконок напротив каждой из которых располагалась механическая кнопка сбоку экрана. Всего иконок было четыре — Магазин, карта, чат, будильник, радар.

Первой я нажал на магазин. В глазах зарябило от иконок, а следом проснулся мой внутренний хомяк. Тут был и огнестрел, и холодное оружие, и боеприпасы, и амуниция, и даже стимуляторы, а всякой мелочи типа алкоголя и сигарет было просто завались. И всё это охотника предлагалось купить. Нужно ли сказать, откуда они получали валюту? Убивая таких участников как мы.

Следующей я ткнул иконку «Карта». На ней тут же высветилась карта со спутника с подсвеченным положение искомого планшета. Идеальный джи-пи-эс с картой. Я приблизил пальцами масштаб и карта тут же стала больше. Чем крупнее делается масштаб, тем выше детализация местности. Даже полный кретин разберётся. Понятно, как с этим справлялись такие расхлябанные отморозки, которых встретил я. Ничего общего с тем подобием бумажной карты, которую видел я до заброса эта просто не имела. С такой штукой будет очень удобно путешествовать, и идти к цели. Следующим пунктом я открыл иконку здоровье. Шкалы и табло ничего не показывали. Похоже потому, что прибор требовал специальных датчиков, или же должен был быть пристёгнут к руке. Это мне пока не нужно. Что там на сладкое? На сладкое — чат.

Я ткнул иконку открывая его. Тут же высветился ворох сообщений.

Рамирас: «Ты умрёшь, сукин сын».

Койот: «Мы будем тебя разделывать без анестезии, а потом отрежем несколько твоих кусков, пожарим, и заставим сожрать!»

Ветер: «Сдавайся сейчас и погибнешь лёгкой смертью».

…

Шепот: «Даже если ты сбежишь, то всё равно не выживешь ночью».

Вулкан: «Тебе осталось жить совсем немного — мы уже идём за тобой».

Последнее сообщение пришло несколько минут назад — то есть примерно тогда, когда я включил планшет. Значит его и правда можно отслеживать во включенном состоянии с других планшетов. Хорошо, что я подстраховался для этого случая. Все сообщения я читать не стал и пролистав ленту глянул только последнее, после чегопереключил режим карты и увидел, что к зданию которое я облюбовал, стекаются сразу двенадцать точек. Двенадцать! Уссаться можно от страха. Одного это как-то слишком много. Хорошо, что у меня есть неплохие артефакты. Я успел подготовиться и устроить себе пути для отступления. Если удача станет изменять мне, то я просто отступлю, укрывшись невидимостью.

Точки на карте приближались, грамотно окружая здание. Так, планшет не отключать — пусть маякует и показывает моё мнимое расположение. Сам я рядом с ним стоять не буду, а вот Охотники пусть хотя бы некоторое время считают, что я рядом с ним. Пусть поохотятся на меня в пустом недостроенном здании полном строительных материалов.

— Выходи! — раздался крик снаружи. — Выходи, а то хуже будет!

— Сам если выйдешь, то мы даже позволим застрелиться!

Ух, какие заманчивые предложения, но нет, спасибо. Я как-нибудь обойдусь. Аккуратно выглянув из пустого окна на пятом этаже я увидел, как несколько человек пялятся в планшеты, а ещё несколько задрав головы, пялятся на угол двенадцатого этажа где сейчас и лежит включенный планшет. То, что нужно. Пара человек тут же шагнули к дверям, один так и продолжил смотреть в планшет, а второй хотя бы его убрал.

Ну-ка господа охотники, получите — я столкнул стопку кирпичей, которую положил на подоконник как раз у входа. Один что-то заметил — или периферийным зрением, или пень неудачно упала и задрал голову.

— Поберегись! — заорал кто-то внизу.

А затем звучно шмякнулись кирпичи даже с чавканьем, и раздался дикий крик.

— Аааааааа! Моя нога! Нога! Он мне ногу сломал!

Я злорадно оскалился. Это тебе не безоружных убивать. Как минимум один серьёзно ранен. По стене рядом с окном бестолково застучали пули. Пара влетела внутрь, но я уже был в других комнатах — рикошета я очень боюсь.

Так, теперь высунуть в новое окно кусок зеркала на палке и посмотреть, что они там делают. Так и оказалось — один с неестественно вывернутой ногой стонал и колол что-то себе, остальные рассредоточивались вокруг здания. Всего минус один. Плохо. Если у него есть бусина исцеления, он снова встанет в строй. Я метнулся к другому крылу здания, где ещё двое уже карабкались по пожарной лестнице. Что же вас так жизнь ничему не учит?

Даже высовываться не пришлось — скинул вниз увесистый кусок бетона. Увернуться от него в пожарном рукаве, защищающем от падения с пожарной лестницы, просто не реально.

— Аааааааааааааааа! — раздался крик снаружи, а потом всё окончилось чавкающим звуком падения.

Минус два. Снова вернутся к первому крылу. Раненый ещё стонал. Щёлкнув предохранителем автомата я прицелился и несколько раз выстрелил одиночными. Стрелок я ахти, но дистанция не такая большая, и к тому же цель не двигается, а лежит, широко расставив ноги, а из-под него течёт кровь. Вот теперь минус три. Осталось девять человек. Поднимаются по лестнице, а после будут обшаривать этаж, за этажом пытаясь меня найти.

Нужно ещё немного подразнить их. Я метнулся к лестнице и, не подставляясь, крикнул:

— Эй, черепахи беременные, я здесь! Бабы говорили вам, что вы слишком медлительны?

Ответом мне стала ругань и топот ног, а затем раздался панический вопль, и дикий крик сразу трёх человек — а одном этаже я положил широкий кусок стекла на пол, а рядом с ним ещё несколько, так, чтобы покрыть как можно большую площадь стеклом, а после закрыл стекло мешковиной. Мешковина с грузом прекрасно скользит по уложенному стеклу, и когда несколько человек, которых обуревала жажда покарать меня влетели на площадку, то просто поскользнулись на мешковине и вылетели в широкое подъездное окно, с которого я и снимал стёкла.

Я выглянул в окно — на земле лежали сразу три тела. Высота, она ошибок не прощает, и убивает надёжнее любого оружия. Падение с восьмого этажа — это не шутки. Минус шесть. Против меня сейчас остались шестеро, и судя