полураздетого, Илонна вздёрнула голову и презрительно фыркнула:

— Не буду вам мешать.

— Подожди, — Тео схватил её за рукав. — Я хотел узнать, как дела в клане, какие новости.

— Мне сейчас некогда, — вампирша вырвала рукав. — Я знаю, где лагерь магов, завтра вечером приду к тебе и всё расскажу.

Она лёгкой тенью скрылась между палаток, а Тео недоумённо развёл руками.

— Странно, только что она никуда не торопилась. А ты чего? Долго тебя ждать?

Дилль в полной прострации скрылся в палатке и уселся на край кровати. Манон села рядом и принялась разминать ему плечи. Её пышные груди касались спины Дилля, но он уже не чувствовал никакого влечения к этой женщине. Желание, недавно горевшее в нём, вдруг куда-то пропало, а в душе воцарилась пустота.

— Не надо, — тихо сказал он. — Извини, но я ничего не хочу. Деньги оставь себе.

Прачка убрала от него руки, закуталась в простыню и заглянула Диллю в лицо.

— Вы знаете эту женщину?

— Она — вампирша из клана Григот.

— Ко мне никто из вампиров не заходил. Ваш друг был первым.

— Откуда здесь вообще взялись вампиры?

— Не знаю. Они появились с месяц назад, и их почти никто не видел. Оказывается, у них есть даже женщины.

— Да, — Дилль поднялся, — есть. Пойду-ка я, Тео, наверное, уже заждался.

— Господин маг, давайте я вам мантию состирну? Всё же не зря приходили.

— Пёс с ней, этой мантией, — Дилль начал одеваться. — Сам постираю.

Манон не стала навязываться ни со стиркой, ни с другими услугами, за что Дилль ей был благодарен. Тео всю дорогу до лагеря магов подшучивал по поводу неистового, но почему-то очень быстрого «жеребца» — он явно не понимал, что творится на душе у друга. Впрочем, Дилль этого и сам не понимал.

* * *

Илонна появилась в лагере магов следующим вечером. Стража на воротах не пожелала пускать постороннего, и один из них позвал дежурного мага. Тот ещё ничего не знал о новичках, среди которых есть вампир, а потому велел Илонне убираться подальше от запретной территории. Неизвестно, чего бы натворила вспыльчивая вампирша, если бы не Мейс. Водник тренировался во дворе и, увидев симпатичную девушку, тут же бросил занятия и помчался к воротам. Он рассказал дежурному, что если всяким прочим вампирам и нечего делать в лагере магов, то конкретно этой девушке дозволено многое, поскольку она является личным представителем короля Юловара. На вопрос дежурного о вампирах среди магов, Мейс поморщился и ответил, что есть один такой. В конце концов Мейс уговорил дежурного под свою личную ответственность пропустить Илонну, обещая присмотреть за ней. Он провёл её через двор, и находившиеся там маги с любопытством провожали вампиршу глазами.

— Спасибо, сударь, — коротко поблагодарила Мейса Илонна. — Без вашего вмешательства кому-нибудь пришлось бы туго — или мне, или дежурному.

— Право, меня благодарить не за что. С момента встречи с вами я мечтаю загладить свою вину за бестактность, которую допустил в тот раз.

— Ну, что вы, — сказала Илонна. — Я уже всё забыла.

— Вы забыли, как я восхищался вашей красотой? Тогда я готов повторить это тысячу раз.

— Да вы записной льстец, — улыбнулась девушка. — Лучше подскажите, где живёт Теовульф.

— Я с ним и его дружком не очень общаюсь. Позвольте проводить вас до берлоги, где обитают эти два недоделка.

Илонна слегка нахмурилась, но позволила проводить себя. Поднявшись по лестнице на четвёртый этаж, они оказались под самой крышей. Мейс подошёл к дальней двери и толкнул её.

— Вот, прошу.

Тео и Дилль с удивлением уставились на Мейса — с чего это ему взбрело в голову приходить к ним? Всё выяснилось уже в следующее мгновение, когда в дверях появилась Илонна. Дилль подскочил с кровати и принялся разглаживать колючее покрывало, а Тео сбросил со стула свою запасную мантию и пару книг.

— Благодарю вас, сударь, — Илонна царственным жестом протянула Мейсу руку, чем водник и воспользовался, запечатлев на ней жаркий поцелуй. — Если вы не будете чем-нибудь заняты, быть может, проводите меня до ворот, когда я выйду отсюда?

— Сударыня, я готов сопровождать вас куда угодно, — Мейс поклонился. — Нет таких дел, которые заставили бы меня отказаться от общения с вами. Я подожду вас на лестнице.

Когда дверь за Мейсом закрылась, Дилль скривился и тихо сказал:

— Хлыщ.

— Очень обходительный кавалер в отличие от некоторых, — ответила Илонна, не глядя на Дилля. — Теовульф, ты хотел о чём-то поговорить. Давай поскорее, меня, как видишь, ждут.

Тео поморщился.

— Ничего, подождёт.

— Я ведь могу вообще ничего не рассказывать, — девушка поднялась. — Иди к мастеру Улваму и его расспрашивай.

— Извини. Просто мы с этим… в довольно напряжённых отношениях.

— Верю, он сказал то же самое, — Илонна обвела взглядом комнату и сморщила носик. — Небогато живёте.

Дилля и Тео, как имеющих младший статус, поселили на последний этаж, где воздух самый душный, а ступеньки — самые крутые. Обстановка в комнате была скудной — две кровати, два стула и ободранный шкаф. Кстати, Мейс жил по соседству с ними — его комната была ближе к лестнице, так что вполне вероятно он не торчал на лестничной площадке, а ожидал вампиршу с комфортом — лёжа на кровати.

— Ты живёшь лучше?

— Я — по-прежнему личный посланник короля Юловара. Меня тут поселили в хорошем особняке на улице Жасмин. А старейшины отправили со мной десять бойцов во главе с мастером Улвамом.

— А что ты тут делаешь? — удивился Тео.

— Нас отправили заниматься здесь тем, чем мы всю жизнь занимаемся дома. Воевать. Будем совершать ночные рейды, а пока просто сидим и ждём появления врага.

— Расскажи, что творится дома, — попросил Тео.

— С прибытием ситгарских кавалеристов стало полегче. Мертвецы, поднятые хиваши, по-прежнему лезут к нам, но теперь их атаки уже не столь смертоносны. И всё равно, многие погибли. Шиид, Амоз, Ирмор.

— Ирмор? Он же мастер клинка.

— Попал в засаду. Пока пытались его отбить, зомби изорвали его на куски. Клан уменьшился почти вдвое. Ситгарские всадники тоже несут потери — из тысячи их осталось меньше семисот. Причём, сотню они потеряли в первую же неделю, когда к ним в лагерь пробрался хивашский убийца. После этого их командир, граф Арлик, уже не протестовал против нашей помощи.

— А что ему не нравилось?

— Поначалу он не хотел, чтобы его солдат охраняли наши воины. И его солдаты не увидели скрытого убийцу. Всего один хиваши за два часа отправил на тот свет сотню спящих рыцарей. Но в целом ситгарцы держатся неплохо. Они даже пытаются соревноваться с нашими в количестве уничтоженных зомби.

— А в остальном как?

— Всё то же. Из Запретного предела периодически лезет всякая нежить, в Сером русле возвели новый форт — ситгарцы помогли. Сталгардцы — вернее, остатки их, окончательно перебрались к нам. Сталгард более не существует. Веир, даже несмотря на гибель клана Сталгард, по-прежнему ничего не хочет слышать о присяге Ситгару. Глупцы. Но покуда Григот стоит между ними и хиваши, клан Веир будет придерживаться своей точки зрения. А чего им переживать? На празднике обмена мы смогли выставить только трёх женщин против их тринадцати. Кстати, Инес, по которой ты, помнится, вздыхал, взяла в мужья сразу двух воинов Веир — наши старейшины ей были очень благодарны.

Дилль выпучил глаза, услышав про двух мужей. Тео заметил его удивление и пояснил:

— У нас мало женщин. И на празднике обмена принято выдавать их замуж за воинов другого клана. Таким образом клан приобретает себе новых воинов, которые никаким другим образом не могут покинуть родной клан. А то, что Инес удалось привлечь в Григот даже двух воинов, делает ей честь. Я рад за неё.

И хотя Илонна сказала, что неведомая Инес была предметом воздыханий Тео, полувампир произнёс «рад за неё» таким тоном, каким мог бы сказать «моя лошадь хорошо поела». Судя по всему, Инес была Тео уже безразлична.

— Илонна, — Дилль приподнял руку, привлекая внимание девушки, — ты не видела Герона? Это монах, он должен быть где-то у вас.

Илонна бросила на него ледяной взгляд и повернулась к Тео.

— Этот монах — самый странный из всех, кого я видела.

— Значит, он жив, — Дилль облегчённо вздохнул.

— Этот Герон в перерывах между молитвами хлещет вино бочками и рубится на топорах с мастерами клинка. Он даже пытался подкатиться к Ирме — вдове Нирика. Мастер Волдиви, который добивался руки Ирме, вызвал монаха на дуэль, но старейшины запретили им сражаться насмерть.