воинов, те посидели неделю в селе, пожрали за наш счёт, да уехали. А потом пришли разбойники, ополовинили наши запасы, убили половину народа, ещё и половину домов пожгли. В назидание. Тогда-то я и решил отстроить дом, в котором можно будет спрятаться. Гранит добывали в тех горах, там как раз небольшой рудник нашёлся. За пять лет насобирали нужное количество и построили дом. Разбойники ещё дважды приходили, но уходили ни с чём. Мы же неделю могли там сидеть. Всё важное там держим, а новые дома отстроить не проблема. Да и огрызаться научились, арбалеты у каждого дома есть. Вот разбойники нас сторониться и начали. Это моё решение, мне и ответ нести. Не нужно людей губить.

— Твоё решение, тебе и нести наказание, — согласился я, после чего молниеносным движением отделил голову старика от туловища. Всё, что нужно, я уже выяснил. Жители всё ещё были поделены на две группы. Я подошёл к ним:

— Выберете себе нового старосту, этого похороните с почестями. Он заслужил. Дом разобрать и гранит отправить в столицу, как того и требует закон. После того, как справитесь с этим, собираете все свои вещи и отправляетесь в город Кострищ. Там вам всем подыщут работу. Деревню сжечь. О том, что здесь когда-то жили люди, должно напоминать только пепелище. Выполнять!

Крестьяне молча развернулись и отправились к дому старосты. К работе приступили все, даже ребятня, что начала оттаскивать доски. Я вернулся к хмурому Рустаму:

— Этим людям нужна охрана, чтобы они беспрепятственно достигли моих земель. Если наместник падишаха не справляется со своими обязанностями, с ними справлюсь я. И ты прав, второй сын падишаха. Когда мы прибудем к твоему отцу, я тоже задам ему вопрос. Густав, что там с твоим супом? Не остыл ещё?

— Никак нет, ваша светлость! — наставник сориентировался молниеносно. — Всё готово!

— Позволь пригласить тебя разделить со мной трапезу, Рустам Бахтияр, — как ни в чём ни бывало предложил я, когда разделался с обязательной программой. Понимаю, что это мне потом аукнется, но по-другому поступить я не мог.

— Благодарю за приглашение, я не голоден, — ответил второй сын падишаха, определяя наше дальнейшее общение. Вернее, его отсутствие. Плевать. Я никому в друзья не навязываюсь. На мой взгляд, отношения между представителями разных империй должны быть сугубо деловыми.

— Умеешь ты заводить друзей, — Густав протянул мне тарелку. — Если шурганец отказался разделить с тобой трапезу, он открыто заявил, что считает тебя своим врагом.

— Думаешь, нужно срочно бежать к нему, падать на колени и умолять убить два десятка людей? Только чтобы он меня простил? — не удержался я от сарказма.

— Тебе-то на кой эти крестьяне сдались? — Густав был едва ли не единственным, кто имел полное право задавать мне прямой вопрос. Даже подзатыльник отвесить, если я вдруг чего-то сделаю не так.

— Элеонора пристроит. Рабочие руки всегда нужны, тем более в Кострище.

— То есть если нам впереди ещё деревень двадцать таких попадётся, всех заберёшь?

— Если в каждой из них будет по дэву — почему нет? Выгодное это дело. Ты в шкурах хорибов разбираешься?

— Откуда? — удивился Густав. — Я пока на Стене был, их всего-то раза два или три убивали. Командиры сразу к рукам такую ценность прибирали. А что — есть чем похвастаться?

— Есть, но здесь показывать не буду. Слишком много любопытных глаз кругом. Включая нашу тёмную гостю. Свет великий, Густав, что ты туда подмешиваешь? Это же вкуснотища!

— Можно и мне? — попросила Наира, заинтересовавшись моими возгласами.

— Прошу не обессудьте, госпожа, мы по-простому всё оформили, — Густав налил суп и протянул девушке. Если мне досталась обычная походная деревянная миска, то тёмная получила стальную, с какими-то завитушками. Даже в такой малости, как еда на природе, она хотела получать эстетическое удовольствие. И не важно, что металлическая посуда быстрей нагревалась и обжигала руки. Главное эстетика. Долго мне ещё не быть высшим аристократом.

Рустам оставил с крестьянами нескольких воинов и вскоре мы неспешно двигались дальше. Ни о каком посещении дальней крепости речи больше не шло. Рустам спешил к отцу, дабы задать животрепещущий вопрос. Нетерпеливый юноша в какой-то момент даже оставил мою карету, чтобы со своей группой ускакать дальше, однако вернулся, словно опасаясь, что мы свернём с нужной дороги. Но никуда сворачивать мы не собирались, как и торопиться. До обучения у мастера Мерама оставалось ещё десять дней, так что с временем у меня был полный порядок. Разве что взгляд Наиры мне не нравился. Тёмная делала вид, что читает книгу, в то время как то и дело смотрела на меня, словно оценивала. Это изрядно бесило, но я решил развивать терпение. Если ты справляешься с тем, что тебя бесит — ты становишься сильнее.

— Как ты его убил? — Наира не выдержала через час.

— Ножом.

— Я не про старика. Про дэва. Я видела труп — он был метров пять! Как тебе удалось это сделать?

— Почему мне нужно раскрывать тебе свои секреты? — удивился я. — На самом деле мне повезло. Хориб напал на меня вне села. Если бы эти твари скооперировались, мне бы не поздоровалось.

— Значит, ты не неуязвимый? Просто везучий?

— В точку! Вот, повезло оказаться в этой точке пространства и заработать себе врага.

— До сих пор не пойму, почему ты так поступил. Рустам был в своём праве. Это его люди и ему решать, как их наказывать.

— Это люди его отца, — поправил я девушку. — Не Рустама. Даже группа, что сопровождает второго сына падишаха, принадлежит Баязиду Третьему, но не Рустаму Бахтияру.

— Хорошо, это люди его отца, которые нарушили закон.

— Ты в этом уверена?

Тёмная даже опешила от моего вопроса.

— Так ведь Рустам так сказал.

— То есть ты поверишь любому первому встречному, назвавшемуся сыном падишаха, если он, к примеру, скажет, в Шурганской империи есть закон, обязывающий всех тёмных красавиц раздеваться догола и исполнять танец на потеху всей группе?

— Максимилиан! — возмутилась Наира.

— А в чём разница? Почему там ты веришь, а здесь начала возмущаться? Ведь закон есть закон. Он был бы в своём праве. Рустам собирался казнить двадцать человек только за то, что они остались