Если бы только отец мог меня услышать. Если б только…

И тут я поняла, что нужно делать.

К моменту, когда Дан уловил ход моих мыслей, останавливаться стало поздно.

«Нет, Тори! Не надо!» – выкрикнул Даниэль в моей голове.

Но я уже начала обратный оборот. Он тоже в последнее время получался гораздо быстрее, и спустя пару секунд я снова стала человеком.

Не давая мне опомниться, Дан тут же обвил меня распахнутым крылом, оставляя на виду только голову. Сначала я попыталась освободиться. Хотела подойти к родителю.

«Ты полностью обнажена, а тут толпа мужиков!» – прорычал Даниэль. К собственному удивлению, теперь я могла слышать его, даже находясь в человеческой форме. А так точно быть не должно. Но об этом подумаю позже.

Зато стал понятен его манёвр с крылом, и я тут же успокоилась и перестала вырываться.

– Папа! – выкрикнула, наконец. – Что за глупости? Немедленно опусти пистоль!

Отец уставился на меня со смесью радости и неверия. Пару мгновений просто стоял, застыв, как статуя, но потом опустил оружие и даже сделал шаг вперёд. Но Дан остановил его направленным потоком огня.

– Отпусти мою дочь! – потребовал лорд Ринорский.

– Папа, – я снова повысила голос, – послушай меня наконец. Услышь!

Он посмотрел мне в глаза, сглотнул, но ничего не ответил.

– Папа, я стала драконом. Дан учил меня летать. А вы со своей сетью чуть нас не утопили!

– Тори, он тебе не друг и не помощник! Он враг империи!

– Знаю, – заявила, покачав головой. – Как и знаю о том, что твои подчинённые с ним сделали. Знаю, что княжество готово бороться за независимость. Знаю, почему. Но, папа, я теперь могу оборачиваться и летать. Ты разве не рад этому?

– Какой ценой? – бросил отец, явно не разделяющий моей радости. – Чем тебе пришлось заплатить за это, Виктория?

Я промолчала, опустив взгляд. Просто не могла сказать ему про кровь. Знала, чем это чревато.

Папа молча сверлил меня взглядом, смотреть ему в глаза не было сил, потому я просто подняла голову к небу… и только теперь заметила накрывший нас всех большой магический купол. Плетение узнала сразу ‒ это был скрывающий полог. А значит, патруль, которого так ждал Дан, попросту нас не заметит. И не поможет.

На берегу было не меньше двадцати магов. У каждого в руках имелся пистоль, как у отца. А значит, лишь стоит мне отойти, и они сразу выстрелят в Дана. Точно не позволят ему улететь. Положат все силы, но его обязательно поймают. И какими бы ни были наши отношения, но я никак не могла допустить, чтобы он пострадал.

«Поклянись, что не скажешь им про то, что отменяющая клятвы сыворотка сделана из твоей крови, – вдруг услышала поникший, но строгий голос Даниэля в своей голове. – И я отпущу тебя к отцу».

Я никак не ожидала от него таких слов. Потому не сразу поверила, что это не шутка.

«Так просто?» – спросила его мысленно.

«Тебе плохо с нами. Я не хочу больше ни к чему тебя принуждать и удерживать силой. Своё обещание выполнил. Ты теперь дракон. А драконы больше всего ценят свободу».

Дыхание сбилось. Сердце в груди сжалось, но совсем не от радости. Как ни тяжело это признавать, я не хотела уходить. Хотела остаться с Даниэлем. Но… разве имела право так поступить? Тем более сейчас, когда он дал мне право самой принимать решение.

Дан больше ничего не сказал и будто бы закрылся от меня, отчего на душе стало ещё тоскливее. И всё же, я не могла отказаться от этого шанса. Никак.

– Папа, Даниэль говорит, что отпустит меня, если ты дашь клятву никогда ему не вредить, – заявила я, собравшись с мыслями. – Поклянись, что никто из твоих подчинённых никогда не покусится на его жизнь, а сейчас просто дадите улететь!

«Тори…» – послышалось в моей голове растерянное. Даниэль точно не ожидал от меня такого выверта.

А вот отец, наоборот, только понимающе усмехнулся.

– Значит, твоя жизнь в обмен на его неприкосновенность? – сказал, переводя взгляд на золотистого дракона. – Хорошо, я согласен.

«Дан, – проговорила мысленно, – клянусь, что не расскажу никому ни о чём, что касается сыворотки для драконов и моей крови в ней».

И закрепила клятву магией.

От него пришла волна тепла и одобрения. А ещё нежности, от которой у меня на глазах навернулись слёзы.

Тем временем отец произнёс слова своей клятвы, подтвердил их магией и своей кровью. А потом снял с себя китель, протянул его вперёд и выжидательно уставился на Даниэля. Дракон кивнул, выставил вперёд когтистую лапу и легко поймал брошенный ему предмет одежды. Он сам накинул его мне не плечи, умудрившись не поцарапать своими длинными острыми когтями. Но убирать крыло всё равно не спешил. Просто смотрел мне в глаза, а я тонула в зелени его грустного взгляда.

– Почему, Дан? – едва слышно прошептала я. – Почему ты решил меня отпустить?

«По многим причинам, Тори, – прозвучал в моей голове его ответ, полный тоски. – Но главная ‒ это надежда на то, что однажды ты ко мне вернёшься по собственной воле».

– Виктория, иди сюда, – скомандовал папа, в чьём тоне слышалось раздражение.

Но я никак не могла сделать этот шаг. Так и стояла, вцепившись в своего золотого дракона, а душу рвало на части.

«Иди, Тори, – произнёс Дан, а моё сердце сжалось от его тоски. – Сейчас это самый правильный выход».

Он не хотел меня отпускать. Всё его существо тянулось ко мне, пытаясь удержать, но Даниэль всё же нашёл в себе силы отвести крылья и сделать шаг назад. Отец тут же рванул вперёд, сжав меня в крепких объятиях, а золотистый дракон взмахнул крыльями и ринулся вверх, беспрепятственно покинув этот опасный берег. Но вместо того, чтобы улететь, сделал над нами круг.

«Виктория, хочу, чтобы ты знала… – несмотря на расстояние, его голос в моей голове прозвучал уверенно и чётко. – Я так и не смог перестать тебя любить».

Эти его слова повергли меня в настоящий шок. Я просто стояла и смотрела, как он кружит над морем, а в голове царила пустота. Должна была что-то ответить, но не находила слов. Мысли превратились в вату, сердце отбивало безумный ритм, а душа будто бы разлетелась на осколки и никак не могла собраться воедино.

Папа что-то говорил, обнимал меня за плечи, но я не слушала. Продолжала смотреть на своего дракона, который теперь улетал всё дальше и вскоре скрылся из виду. А едва он пропал, на меня обрушилось безумное осознание произошедшего и сильнейшее чувство пустоты и потери. А сознание выдало тот самый вывод, который так долго отказывалось принимать.

Кажется, я тоже так и не смогла перестать любить Даниэля.

Когда Арго вошёл в кабинет Даниэля в княжеской резиденции, тот даже не шелохнулся. Сидел за своим столом, обхватив голову руками и опершись локтями на столешницу. Тут любой бы догадался, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Но Аргоил уже знал, что именно, потому и посчитал своим долгом наведаться к ученику.