– Ради Бога, не смотри на меня так. – Широко шагая, Джек направился к двери. – Ну, ты собираешься одеваться или нет?

– Да, да, – засуетилась Мелоди и торопливо пошла переодеться во что-нибудь подходящее для вечеринки.

Джек обвел тяжелым взглядом бар с запасом напитков. Ему очень хотелось выпить. Такого сильного желания он не испытывал уже многие годы. Но нет, не удастся Глассману заставить его снова попасть в зависимость от алкоголя. Эйбу Глассману не удастся уничтожить его.

Он еще не знает как именно, но будет драться. Как-никак Джек вырос на улице и умеет драться. Нет, Глассман, ты рано празднуешь победу.

Джек подверг себя жестокому испытанию.

Однако он как ни в чем не бывало циркулировал среди гостей с любезной улыбкой, застывшей на лице.

Особняк Келлеров, расположенный на Красной горе, позволял любоваться почти круговой панорамой ночного Аспена у подножия горы. Вечеринка проходила в трех огромных комнатах, начиная с просторного вестибюля с мраморным полом и стеклянным потолком. Гостиная имела еще более внушительные размеры. Там было устроено не менее дюжины уголков для отдыха с уютно сгруппированными мягкими креслами. Около сотни гостей находились сейчас в этой комнате и в столовой, где вдоль одной длинной, обшитой сосновыми панелями стены располагался буфет с закусками, которые не посрамили бы даже Бель-Эйр.

По крайней мере десять человек упомянули в разговоре о прекращении съемок «Беренджера», проявив при этом ровно столько сочувствия, сколько следует. Половина из них заверили Джека, что после переделки даже самые худшие фильмы могут стать вполне приемлемыми. Джек улыбался и благожелательно кивал.

Внутри он кипел от возмущения. «Беренджер» был хорошим, очень хорошим фильмом. Он это знал. Каждый, кто видел отснятый материал, соглашался с этим. Джек знал также, что отлично сыграл в этом фильме – просто великолепно. Тянул на «Оскара». Другая половина утешителей пыталась покопаться в его чувствах, почти не скрывая злорадства. Это было так характерно для Голливуда. Здесь обожали истории о быстром переходе от нищеты к богатству и снова в нищету.

А кроме того, здесь было немало людей, завидующих тому, что Джек достиг таких высот и так быстро. Одиннадцать лет упорной работы до того, как его «открыли», эти люди в расчет не принимали. Они видели лишь то, что Джек играет главную роль в популярном сериале и что восемь месяцев спустя его стали называть «самым сексапильным мужчиной в Голливуде», «золотым мальчиком». Он подписал новый контракт (поговаривали, что его стоимость составляет полмиллиона долларов в год), потом его соблазнили миллионным контрактом независимые студии, снимающие рекламные ролики. Половина Голливуда ненавидела Джека, и сегодня, судя по всему, именно эта половина собралась здесь.

Джек заметил, что Мелоди разговаривает с незнакомой супружеской парой и выглядит очень усталой. Увидев свой «островок безопасности», он направился к ней.

– А-а, вот и ты! – Джек отвел ее в сторону.

– Ну, как ты себя чувствуешь?

– Лучше некуда, – саркастически ответил он, окидывая взглядом море голов вокруг.

– Джек, зачем мы здесь?

– Чтобы потом сказали, будто я боюсь показываться на публике? Нет уж, благодарю покорно.

– Не смеши меня. Давай отойдем в сторонку и спокойно поедим чего-нибудь.

– Я ценю твою заботу, Мел. – Джек смягчился. Она по крайней мере на его стороне. Мелоди никогда не бросит его. Он пожал ее руку.

И тут он увидел ее.

Сначала мелькнуло что-то золотое. Пара, закрывавшая ему обзор в этом направлении, именно в этот момент отодвинулась в сторону, и Джек увидел ее. Белинду. Она стояла с тремя мужчинами. Они о чем-то болтали.

Он не забыл ее. Напротив. С тех пор как они виделись последний раз, Джек часто думал о ней. Более того, с нетерпением ждал возвращения на съемочную площадку – возвращения к ней. Чтобы продолжить то, что они не закончили. Чтобы довести до конца то, что начали несколько месяцев назад.

На ней был совсем прозрачный золотой вязаный топ. Черные кожаные брючки сидели на Белинде словно влитые. Сильная, сексуальная, сегодня она будет принадлежать ему.

Белинда смеялась чему-то сказанному одним из мужчин. Это был ее франтоватый приятель, но Джеку было все равно. Сердце у него учащенно билось, а джинсы в определенном месте стали тесноваты. Как случилось, что он позволил ей уйти?

Ну нет. Сегодня его ничто не остановит.

Ничто и никто.

Это позволит ему забыть о «Беренджере». По правде говоря, он уже забыл обо всем на свете.

Джексон Форд.

Горячая волна возбуждения, пульсируя, прокатилась по ее телу.

Разгоряченное воображение проделывало с ней странные штучки: она отчетливо представляла себе, как он склоняется над ней, как входит в нее… И конечно, уже не могла сосредоточиться ни на чем и ни на ком. Кроме него.

Две недели, минувшие с тех пор, как они виделись последний раз, Белинду одолевали противоречивые чувства. Она была безумно возбуждена, да и неудивительно – ведь это был ее первый фильм. И ее охватила безумная тоска – потому что Джека не было на съемочной площадке. И еще Белинда все время с мучительно-сладким ощущением предвкушала новую встречу с ним, когда после каникул возобновятся съемки. Теперь период ожидания закончился.

Белинде показалось, что Джек пробирается сквозь толпу к ней. Наконец-то! Но он остановился, не доходя до группы ее собеседников, чтобы обменяться с кем-то рукопожатием, перекинуться несколькими словами и одарить кого-то из гостей своей умопомрачительной улыбкой. Джек находился настолько близко, что Белинда заметила весьма внушительное утолщение под узкими выгоревшими джинсами. У нее перехватило дыхание. Потом он взглянул на Белинду через плечо женщины, с которой разговаривал, и его лицо озарила ослепительная улыбка – призывная, обещающая.

Отойдя от своих собеседников, Белинда отправилась в ванную комнату. На ней не было нижнего белья, а она чувствовала, что между ног стало невероятно горячо и влажно. Нет уж, сегодня ей никто и ничто не помешает соединиться с ним! Ничто, кроме этого, уже не имело значения. Ни судьба ее следующего фильма, ни Эйб – ничего.

Интересно, где он сейчас?

В доме было множество ванных комнат, не менее десяти. Та, в которую зашла Белинда, располагалась при спальне, и пол там был застелен ковровым покрытием. В джакузи могли без труда уместиться шесть человек, а из окна виднелись ночные огоньки в долине. Белинда остановилась перед зеркалом в полный рост, разглядывая свое раскрасневшееся лицо.

Припудрившись, она внимательно проверила, не потекла ли тушь, но все было в порядке. Ее макияж сегодня был под стать настроению: коричневые и золотые тени для глаз и ярко-красная губная помада, которая на большинстве женщин показалась бы вульгарной, но не на ней. Белинда достала помаду, собираясь освежить губы.