В понедельник я вернулась на «Евростаре» домой. Привезла хорошенький чайный сервиз с блошиного рынка (1950 год, антиквариат!), французские мини-багеты для Нельсона и чудесное, почти летнее, майское тепло.

Мое настроение еще больше поднялось, когда я остановилась у газетного лотка на углу, просмотрела свежие журналы и обнаружила, что «ОК!» и «Хеллоу!» поместили на последних страницах – правда, довольно скромно, с самого краю – фотографии Ники и статьи о его щедром благотворительном жесте.

– Увидела кого-нибудь из знакомых, красавица? – полюбопытствовал парень-продавец, когда я заулыбалась, прочтя фразу «Принц Николас Холленбергский на благотворительном вечере, проведенном компанией «Под парусами», поведал публике, что всем сердцем любит море, и великодушно предложил в качестве главного лотерейного приза путешествие на своей фамильной яхте».

– Да! – ответила я, просияв. – Себя!

Я показала продавцу страничку. Фотография была маленькая, но на ней уместились и я, стоящая рядом с Ники, и Нельсон с Леони. Глаза у всех получились стеклянные, лбы блестели, однако Ники выглядел, как и подобает принцу-благотворителю. Смотрел прямо в камеру и улыбался привычной улыбочкой.

– Вот это да! – протяжно произнес парень. – Правильно говорят: фотографии искажают действительность.

– Да это я просто неудачно встала,– сухо объяснила я, но тут догадалась, что за меня он принимает темноволосую Леони.

– А светленькая – кто такая? – с большим интересом спросил продавец. – Конфетка! А?

– Угу.

Я поспешно закрыла журнал, схватила «Татлер» и коробку низкокалорийного печенья, расплатилась и пошла прочь.

В офисе я первым делом переоделась в костюм для работы, потом сварила кофе и уселась изучать журналы. На одном из снимков красовались Роджер и Зара. Ее не обошли вниманием, потому что она одна из всей нашей компании была поистине необыкновенно красивой. Особенно поражали ее «модельные» скулы. И поношенный Роджеров пиджак. Впрочем, я не могла не признать, что, гладко выбритый, наш общий приятель смотрится вполне сносно. О Чандере и Свинке в статье тоже упомянули, само собой назвав их настоящими именами и не забыв о громких титулах. На фотографии и тот и другая сидели со скучающе-презрительными физиономиями. На других снимках я заметила нескольких известных игроков в крикет и некоторых маминых знакомых.

Когда я рассматривала людей на задних планах и гадала, знаю ли я толстяка с двойным подбородком, зазвонил телефон.

– Алло? – произнесла я, надеясь, что услышу голос Джонатана.

Никто не ответил.

– Агентство «Маленькая леди»,– сказала я более официальным, но дружелюбным голосом .– Добрый день!

Молчание.

– Алло? – повторила я, впрочем не особенно удивляясь.

Многие клиенты звонили мне в страшном смятении. Одни – потому что были вынуждены скрываться от еще не вполне бывших подруг, другие – потому что в их стиральной машине застрял галстук, третьи – потому что отчаялись найти общий язык с новым электроприбором.

– Алло? – опять сказала я.

– Мелисса? – произнес удивленный голос.

Я отложила ручку.

– Привет, Эмери.

Манера моей младшей сестрицы вести телефонные разговоры поражала воображение. Когда отвечали на ее звонок, она всегда крайне изумлялась и нередко не могла вспомнить, с кем ей взбрело пообщаться.

– Долго болтать я не могу,– проговорила Эмери бойче, чем можно было ожидать. – Сейчас я в саду. У нас тут дурдом.

– Дурдом?

– Ну, нам никак не договориться, а мне нужно… В общем, Мелисса, пожалуйста, приезжай!

В былые времена это считалось нормой. До того как я открыла собственное агентство и прочно встала на ноги, родственнички изводили меня звонками и вечно требовали, чтобы я явилась домой то повесить новые шторы, то утихомирить взбешенного уборщика. Однако прошли те мрачные дни, когда я, как послушная собачка, неслась домой по первому зову.

Впрочем, бросать сейчас трубку я тоже не намеревалась.

– Что стряслось на сей раз?

– Папа все талдычит: надо придумать ребенку имя! С няней Эг они разругались прямо у детской кроватки, а мама вместо животных для Аллегры вяжет уродливые малюсенькие кофточки. Вчера я видела, как она примеряла такую на Храбреца, будто на манекен.

– Ну и что тут особенного, Эм? – спросила я. – По-моему, все как раз таки в норме. Объединитесь с няней Эг в одну команду. Она тебя всегда любила.

Из трубки послышался фирменный вздох Эмери.

Однако даже он на меня не подействовал.

– А Уильям где? – спросила я. – Пусть и он тебя под держит!

– Ему пришлось улететь в Чикаго по срочным делам. К тому же они с папой поскандалили из– за… Я толком ничего не знаю. Уильям, кажется, пристрелил, кого не должен был…

Бедняга Уильям. Ходил на охоту, чтобы раздобыть еды. Меня охватил приступ жалости, однако я велела себе не сдаваться. В конце концов, было глупо устраивать пальбу. А у меня с заботами о Ники и необходимостью выискивать парижских тренеров да специалистов по маникюру совершенно не оставалось времени.

– Послушай, Эм, ты теперь мать,– сказала я. – И имеешь полное право отстаивать свою точку зрения. Прояви твердость! В конце концов, пошуми!

– Я попыталась.– Голос Эмери задрожал. Я ясно увидела, как ее прозрачно-голубые глаза наполняются слезами. – Но вышло почему-то слишком странно… Меня после этого чуть не вырвало. Я знала, что так и будет. Приезжай хотя бы на один вечер! Ну пожалуйста, Мел! Мы как раз планируем обсудить, как отметим крестины. Папа все носится со списком гостей, измучил нас до невозможности!

Я взглянула на странички ежедневника. Себастьяну Огилви следовало растолковать единственное: что красные джинсы вышли из моды еще в начале девяностых. Убивать на него много времени я не собиралась. Поэтому могла уйти из офиса часа в три – при условии, что Габи согласится обсудить список блюд во время ланча, а не вечером…

– Ты могла бы сделать вид, что захотела проведать Храбреца,– произнесла Эмери слишком торопливо для представительницы Ромни-Джоунсов, которой отведена роль эфирного создания, чуждого интриганству. – Я скажу, что позвонила тебе, поскольку он отказывается от корма. Или что-нибудь в этом роде. Пожалуйста! А рано утром поедешь в Лондон и в десять будешь на работе. И потом, – добавила она, явно собираясь воспользоваться козырной картой,– ты мне просто нужна. Я мечтаю, чтобы рядом оказалась сестра. Аллегра заезжает, только чтобы наорать на маму. И она совсем не то! Малыш ее боится как огня.

Последовало непродолжительное молчание. Мне представилась Аллегра, порхающая с дьявольским видом по детской, точно злодейка из сказки.

– Пожалуйста!–дрожащим голосом повторила Эмери.

– О господи,– простонала я, тая, как окаченный волной замок из песка. – Ладно. Только скажи миссис Ллойд, чтобы приготовила на ужин что– нибудь вкусное! Не желаю с дороги переругиваться с папой над тарелкой жидкого куриного супа!