– Ну, допустим, второй «Куллинан»[34]оч-чень дорого стоить может! – блеснул эрудицией министр обороны. – Если продать с умом, конечно.

– Но далеко не миллиарды долларов. К тому же его еще найти нужно. Или у вас есть точные координаты того места, где он лежит в Парадизе?

– Еще и добраться туда нужно, – махнул рукой президент. – Ведь аэродромов там нет, кораблей – тоже. Дорог и тех нет, равно как и средств передвижения… Значит, глухо?

– Почему же? Если допустить к разработке богатств Парадиза крупный бизнес, тогда инвестиции…

– Вам что, этих деятелей мало, которые там частную лавочку открыли и золотишко лопатой черпали? – взвился директор ФСБ. – Это же почище, чем хорьков в курятник пустить!

– Но если установить жесткую систему контроля, оговорить условия концессии…

– Да они ради своего куска все там перебуровят! Ты б глянул, что возле прохода этого творится! Содом и Гоморра!

– Но иного выхода нет, – Лысков покидать уютную столицу желанием не горел. – Слишком уж узок портал и отдален от границ. Трубопровод, к примеру, к любому из нефтяных месторождений будет в несколько раз длиннее любого из ныне существующих. То же самое с железными дорогами, линиями электропередачи…

– Далась вам эта нефть!.. – буркнул президент. – Вон и нашу девать уже некуда.

– А другую дырку туда проковырять нельзя? – поинтересовался молчавший до этого советник по промышленности Леончик. – Где-нибудь поближе к центру… Что вы скажете? – обратился он к министру науки.

– Ученые этот вопрос изучают… – развел тот длиннющими мосластыми руками. – Но что можно сказать конкретно, если сама природа данного феномена пока неизвестна?

– Дар-р-рмоеды…

– Я бы вас попросил! – вскинулся научник.

– Прекратите! – оборвал начинающуюся свару президент, морщась, будто от зубной боли. – По существу давайте. Значит, альтернативы привлечению частного капитала нет?

– Скорее всего… Посчитайте сами, – принялся загибать пальцы министр. – Первым делом необходимо проложить приличную трассу до самого портала из Кедровогорска, так как уже имеющаяся не выдерживает никакой критики, протянуть высоковольтную линию…

– Электричество туда подавать извне не получится, – перебил коллегу министр энергетики. – Не проходят через барьер ни ток, ни вообще электромагнитные колебания. Есть там какая-то хитрость…

– Значит, электростанцию придется ставить в самом Парадизе. Примерно на месте Кедровогорской ГЭС. Представляете, во сколько она обошлась в конце шестидесятых? И сколько пришлось затратить труда?

– Но это при тогдашнем уровне техники…

– Зато при нынешней стоимости рабочей силы.

– А почему сразу не построить атомную? – снова прервал перепалку президент.

– Тоже ненамного дешевле. К тому же для работы атомной электростанции требуется предварительное строительство обычной. Тепловой, например.

– Почему?

– Технологический цикл. Я могу вкратце объяснить, если требуется.

– Потом… Итак, получается следующее: дорога, электростанция…

– Аэродром.

– Аэродром можно использовать военный, – вклинился Рогачев. – Там неподалеку есть. Немного модернизировать, и порядок.

– И все равно. Часть грузов доставить по воздуху просто невозможно. Рано или поздно придется строить железную дорогу. Хотя бы однопутку. А жилищное строительство? А перерабатывающие предприятия на территории Парадиза? А людские ресурсы, наконец?.. Бюджет всего этого сейчас просто не потянет.

– Значит, будем думать о бизнесе?

– И об иностранном капитале тоже.

– Вы в своем уме? – напустились на Лыскова почти все. – Пустить туда иностранцев!.. Это же выдумать такое надо!..

– Альтернативы, как мне кажется, нет…

* * *

– Слушай, не влетим мы со всем этим, а?

С ночного разговора за палаткой прошло три дня. Сергей с Володькой сидели на поваленном стволе кедра над разложенными на куске брезента деталями и делали вид, что старательно чистят пулемет.

– Влетим, не влетим… Если бы да кабы, то во рту росли б грибы.

– Ну хватит, Кулик, уже твоего фольклора! Тоже мне, знаток выискался. Полгода ведь всего осталось… А тут, похоже, дело серьезное – губой не отделаешься, дисбатом[35]пахнет, а то и чем почище…

– А ну как переведут нас отсюда через месячишко, и будем потом локти кусать, что не побывали? Тут ведь дело такое, вроде летающей тарелки… Засекретят все напрочь, и наши не пляшут.

– И все равно как-то…

– Забздел? Ты так сразу и скажи – я тогда один пойду. Одному и сподручнее.

– Да нет… Просто…

– Ты только подумай: через полгода домой, а что мы с тобой видели? Учебка, рота, полигон, наряды да сортир… Во! Вроде как стих получился! А из всех достопримечательностей – только забор. Ну, колючка еще здесь. Представь себе: пройдет лет пять – десять, слухи пойдут об этом месте, как о Тунгусском метеорите… Какое-нибудь «Кедровогорское диво» придумают. Подойдет к тебе сынишка…

– Нет у меня никакого сынишки.

– Да это я так, к примеру… Спросит тебя: «Пап, а пап, ты вроде там где-то служил? “Кедровогорское диво” – что это такое на самом деле?» И что ты ответишь?

– А если твоя дочка спросит: «Пап, а за что ты получил два года дисбата за полгода до дембеля?». Тоже, к примеру.

Володька надулся и засопел.

– Ну как хочешь… Сиди смирно, жди дембеля, рисуй альбомчик…

– Ладно, – хлопнул его ладонью по обтянутому вылинявшим застиранным камуфляжем колену Сергей. – Как ты туда попасть-то собрался? Там же охраны до фига! И не наш брат, срочник, а «гоблины»[36]. Я тут пару раз их издали видел – мурашки по коже…

– Ну и зря мурашки. Мыться нужно чаще и толком, а не как ты… Вблизи – ничего мужики оказались. Ну, может, чуток постарше нас. С одним я и договорился, чтобы он нас пропустил на полчасика. Одним глазком – и обратно. Никто не заметит, сто пудов! Все будет тип-топ.

– А как договорился-то? Так, за здорово живешь и пустит? За красивые глазки? У них ведь тоже, поди, приказ…