Не дожидаясь, пока зомби, разметавший кровавые сопли по половине клетки, очухается и сообразит, что лишился важной части своего обожженного лица, я со всех ног кинулся к нему, на бегу подтягивая отцепившиеся от его горла плети. Заметив, что покойник уже пытается подняться, торопливо влепил по лысому затылку еще одним воздушным кулаком, вминая неуклюже ворочающуюся тварь обратно в стол. Торопливо набросил на нее одну плеть, фиксируя руки и плотно прижимая их к металлическим ножкам. Второй попытался обездвижить бьющееся в судорогах туловище. Создал третью плеть и тугой петлей обвил горло зомби, а четвертую несколько раз обернул вокруг яростно трепыхавшегося тела и надежно примотал его к тяжелому столу.

— Ф-фух… — облегченно выдохнул я, когда труп бессильно обвис в магических путах. — Еще немного, и сделать это было бы гораздо сложнее… Верия, ты как?

Позади раздался сдавленный всхлип.

— Жива-а-ая…

— Хорошо. — Убедившись, что резерва как раз хватает на несколько минут надежной фиксации, я вытер выступивший на лбу пот. Затем с усилием наклонился, подобрал с пола первый попавшийся скальпель и, обойдя жутковато хрипящего покойника, со знанием дела перерезал ему сухожилия: сперва на руках, чтобы перестал тянуться когтями к моим ногам; затем — на ногах, особенно под коленками и возле пяток. Ведь, как оказалось, тот, кто готовил мертвеца для занятия, надрезал лишь кожу, а сухожилия оставались целыми. — Ты заклятие упокоения помнишь?

— Не-э-эт, — помотала головой девочка, все еще не решаясь покинуть ограждающий круг. Молодец, знает наше главное правило: не делать ничего без приказа более опытного коллеги. — Мы его еще не проходили.

— Ничего. — Я примерился к позвоночнику зомби и несколькими точными движениями перебил важные мышцы, заставив изуродованный труп обмякнуть. — Сейчас и выучишь.

Чувствуя стремительно подбирающуюся усталость и сосущую пустоту под ложечкой, свидетельствующую об истощении дара (эх, трансформа моя любимая, как же мне тебя не хватает!), я снова вытер повлажневший лоб и, доковыляв до стеллажа с инструментами, поднял сиротливо валяющуюся среди ножей и зажимов книжку. После чего обернулся и, швырнув старенькое «Пособие» девчонке, хрипло велел:

— Вторая глава. Пятая страница, третий абзац снизу. Читай.

Она, к счастью, не стала задавать глупых вопросов. Только тревожно покосилась на меня, на невнятно мычащего покойника, а затем торопливо раскрыла книгу, ища нужное место. Внимательно вчиталась и, быстро разобравшись… умница какая… вполголоса забормотала слова несложного заклинания.

В третий раз смахнув с лица холодный пот, я устало прислонился к прутьям решетки и помотал гудящей головой.

Демоны… мне стоит всерьез задуматься над тем, как увеличить резерв, не привлекая к себе внимания. Меня совершенно не устраивало, что какой-то зачуханный труп сумел вымотать меня до предела в столь короткие сроки. Конечно, я и в таком плачевном состоянии был способен разнести его одним из высших заклинаний, скажем, школы огня или того же воздуха. Но в целях конспирации пришлось использовать лишь то, что нам преподавали на уроках, — заклятия первого уровня, самые простые, наименее эффективные и при этом крайне затратные.

Конечно, я прекрасно знал свои нынешние возможности и потратил ровно столько сил, сколько было допустимо без ущерба для дара. Но ситуация все равно удручала, несмотря на то, что я утаил от остальных свои способности, позволил уцелеть молодой коллеге и, смею надеяться, завоевал этим расчетливым поступком хотя бы толику уважения у темной половины курса.

Тем временем Верия благополучно завершила ритуал упокоения, без ошибок применив абсолютно новое для нее заклинание. Перестав опасаться, вышла-таки из ограждающего круга, прочно, я надеюсь, усвоив его второстепенное предназначение. Наконец неуверенно подошла ко мне, все еще подпирающему собой решетку, и робко улыбнулась:

— Все?

Я не успел ответить, как под потолком дружно вспыхнули сразу все погашенные ранее светляки, осветив на мгновение царящий в клетке разгром и дав заодно всем присутствующим возможность убедиться, что покойник действительно перестал шевелиться. От резкого удара по чувствительным глазам я крепко зажмурился, а когда светляки так же внезапно погасли, погрузив аудиторию в непроницаемую темноту, прокашлялся.

— Теперь точно все. Можно открывать клетку.

Почти сразу в помещении послышались голоса адептов, повторно растерявшихся от неожиданности. Кто-то вскрикнул, подозревая злой умысел, кто-то поспешил подняться и на всякий случай придвинуться поближе к выходу, потому что страху натерпелся за последние минуты столько, сколько за всю жизнь не видел. Кто-то забеспокоился, что это — проделки нашего упокоенного трупа. Но на это абсурдное заявление тут же отреагировал мэтр Лонер, холодно пояснив невеждам, что труп в своем нынешнем состоянии не способен даже пошевелить пальцем, не говоря уж о том, чтобы строить каверзы видевшим его позор ученикам. Так что дело, вероятно, в конфликте слишком близко использовавшихся заклинаний разных школ, повлекшем за собой небольшой сбой в работе магических светильников.

Что он говорил потом, я уже не слушал и, как именно он вернул в аудиторию свет, не смотрел. Мне было важнее другое.

— Идти сможешь? — не испугавшись наступившей темноты, участливо поинтересовалась стоящая рядом девочка.

Я с усилием распрямился и кивнул. После чего гордо проигнорировал ее протянутую руку и первым вышел из клетки, успев напоследок услышать:

— Спасибо, что спас мне жизнь…

Остаток урока я просидел за своей партой в состоянии, близком к прострации. Что там говорил Кромм и о чем именно расспрашивал взбудораженных адептов, меня мало интересовало. А вот свои собственные действия я давно привык анализировать, поэтому, проигнорировав бурное обсуждение, погрузился в себя и принялся до мельчайших подробностей вспоминать этот досадный эпизод.

В принципе, серьезной угрозы для нас не было. Нужный план созрел в моей голове вскоре после того, как я огляделся по сторонам, оценил возможности темной и свои собственные резервы. Но я ждал сигнала… какого-нибудь жеста со стороны преподавателя, который мог бы пояснить происходящее, успокоить паникующую аудиторию, властно потребовать тишины и, пока мы возимся с зомби, все тем же бесстрастным тоном заметить, где же мы с Верией ошиблись, на чем прокололись, где именно совершили грубый просчет. Наконец, он мог бы просто подойти к клетке, с профессиональным интересом присматриваясь к нашим попыткам справиться с нежитью, и хоть немного подсказать, как лучше действовать…

А он этого не сделал.

Почему?

Разумеется, я ждал от него не помощи (какая помощь от старого мэтра под закрывающей печатью?), не мудрого совета (зачем? я и без него прекрасно обойдусь), а хотя бы знака, легчайшего намека на то, что нынешний сбой был тщательно спланирован, а вся эта сцена с зомби — на самом деле простой урок. Жестокий, трудный, опасный, но крайне необходимый для юных магов, который я вполне мог бы сделать еще более зрелищным и увлекательным, ничем особенно не рискуя.