Лукаш выключил телевизор.

– Совсем с ума сошли, – сказала Марта, которая, оказывается, вернулась в зал и тоже смотрела репортаж. – Это возле Юнион Стейшн?

– Да.

– Там у меня живет подруга, – Марта достала из кармана фартука телефон. – Если что-то интересное – я скажу. Дебора? Черт, перестань визжать, говори по-человечески! Я знаю, что стреляли – ты цела? Твои тоже целы? Чего же ты кричишь? Спокойно расскажи, что там у вас творится…

Лукаш покрутил в руках свой мобильник – звонить некому. Еще никто ничего толком не знает… кроме самого снайпера, разумеется. Зарубки на прикладе он, скорее всего, не делает, но количество убитых все равно контролирует.

Вот если бы связаться, спросить – настрелялся уже супостат или еще планы имеет? Спросить, а отчего это восемнадцать трупов?

– Результат не круглый, мать твою, – пробормотал Лукаш, доставая из сумки инфоблок. – Что такое – восемнадцать человек? Почему не двадцать? Не двадцать пять?

Лукаш нес чушь, прекрасно сознавал это и даже не пытался остановиться. Это он так настраивается, прогревает мозги. Да и впустую, похоже. Не его это дело. И тема не его. Если бы грохнули кого-нибудь из бомонда, а так… Вон и Петрович просто предупредил без особого напряжения. Не ходите, дети, в Африку гулять.

Что такое снайпер нынче – чушь, мелочь, ерунда. Убил два десятка человек? Да хоть сотню. Это вам не волнения на межэтнической почве. Правда, еще вон и машина взорвалась… и, кажется, не одна. Заминировали?

Хотя машина могла взорваться и от пули того самого снайпера. Запасливый оказался мужик, набрал и бронебойных и зажигательных – развлекаться так развлекаться. Бывший морпех какой-нибудь. Тюлень. Обиделся. Если черный – мстит за аресты своих черных братьев, если азиат – наказывает всех за вчерашний погром. Нефиг делать.

Сеть уже шумела и клокотала. Очевидцы, естественно, успели выложить первые кадры. У Лукаша даже мелькнула мысль, что вот сейчас он наткнется на качественное, отрежиссированное видео, как при расстреле статуи Свободы, и станет понятно, что вся акция снайпера спланирована, что должна она что-то значить глобальное и злободневное, но на этот раз Сеть была заполнена обычными съемками с телефонов.

…Улица, машины останавливаются, такси резко принимает вправо, пытаясь уйти от столкновения, выскакивает на тротуар и влетает в витрину… Из магазина выбегает человек, бросается к машине, но вдруг падает, не сделав и трех шагов. На белой футболке растекается ярко-красное пятно. Владелец телефона продолжает снимать, но уже с другого ракурса, почти от самого асфальта. Видно, как натекает лужица крови, как бегут люди…

…Кто-то снимает девушку, та машет рукой и что-то говорит, потом вдруг ее глаза округляются, и она указывает пальцем за спину снимающего, тот резко поворачивается, не сразу ориентируется в обстановке, но потом захватывает в кадр светло-серый седан на перекрестке. Момент первого попадания пропущен – седан уже идет юзом, налетает колесами на бордюр и останавливается, развернувшись лобовым стеклом к оператору.

Пробитым лобовым стеклом.

Пуля вошла как раз напротив места водителя и, судя по всему, водителя достала. Распахнулись дверцы – три сразу, две задние и одна от пассажирского переднего сиденья. «Как-то очень синхронно, – успел подумать Лукаш, – открылись дверцы. Отрепетированно».

И трое молодых людей синхронно выпрыгнули из машины. Ребята как ребята, лет по двадцать восемь – тридцать. Не стали возиться с мертвым водителем, а сразу метнулись врассыпную. Попытались. Двигались они уверенно, ловко, только и снайпер оказался не пацаном.

Того, что выпрыгнул с переднего сиденья, пуля ударила в голову – красные клочья, алый пар, брызги. Обезглавленное тело упало на мостовую. Двое с заднего сиденья от машин отбежать успели – один на два шага, второй – на три. Первый получил пулю в основание черепа, из пробитого горла выплеснулась кровь. Второму одна пуля перебила ногу, а другая – ударила в спину. В сердце…

…группа людей, мужчины и женщины, бегут, обезумев от страха, а пули валят их на бегу, одного за другим. Пятерых – двух женщин и трех мужчин. И, кажется, никто не делил жертв по расовому признаку. Одна из женщин была азиатка, двое мужчин – темнокожие…

…полицейский что-то кричит, указывает рукой в подворотню, видимо, хочет, чтобы люди туда прятались. Коп стоит над телом другого копа, а потом валится на него, взмахнув руками. Он уже умер, но тело еще этого не осознало до конца, рука дергается, будто все еще указывая прохожим безопасное место…

…люди стоят вдоль застывших неподвижно машин, пытаются рассмотреть, что же именно происходит там, впереди. Они только слышали крики, видели бегущих, но так и не поняли, что на раскаленные улицы Вашингтона вышла смерть. И только когда взорвалась одна из машин, стоявшая возле автобуса, люди бросились в разные стороны. Загорелось еще несколько автомобилей – взрыв-взрыв-взрыв, ближе и ближе. Оператор побежал вместе со всеми…

– Не выходи на улицу! – кричит Джонни в мобильник. – И к окнам не подходи! Я скоро буду. Совсем скоро! Алло! Алло!

Джонни пытается снова вызвать сестру, но все в городе уже сошли с ума, бросились звонить родным и близким – не выходи на улицу, не подходи к окнам, господи, ты где? Ты ведь не у вокзала… ради бога, ответь, ради бога!..

Лукаш тряхнул головой, отгоняя наваждение. Джонни осторожно положил телефон на стол перед собой, подравнял, чтобы лежал мобильник параллельно краю.

– Телефон выключился, – объявила Марта, выходя в зал. – Эта корова только успела сказать, что снайперы везде, на всех крышах и во всех подворотнях. Дура, что возьмешь…

На всех крышах.

Чушь, конечно. Полная чушь. Один человек, один ствол… Лукаш еще раз запустил ролик с расстрелом пассажиров серой машины. Мутный какой-то ролик, с подвохом, нужно разобраться.

Один снайпер… Один очень непростой снайпер. Ладно, первый выстрел в водителя, через лобовое стекло. Машину занесло и развернуло. Она неизбежно должна была выскочить из прицела снайпера. Это только так кажется, что оптический прицел делает стрелка всемогущим. Четыре выстрела за полторы секунды – три трупа, ни одного промаха. Может быть… По движущимся мишеням. Менее вероятно… Парни бросились в стороны, наверняка вышли за пределы прицела… и продолжали двигаться до самой смерти. И это уже из области фантастики.

Когда подобный номер провернул Ли Харви Освальд в Далласе, многие не поверили, что он мог такое сотворить в одиночку. Слишком сложная серия выстрелов для одиночки. Но там-то он стрелял по Кеннеди, сидевшему в открытой машине и даже не пытавшемуся увернуться или спрятаться, а здесь…

Увидеть, откуда стреляли первый раз, по записи невозможно – просто разлетелась голова. А вот второй выстрел – пуля откуда-то сверху вошла под затылок и прочертила кровью из горла убитого четкий вектор. Последний парень бежал в другую сторону, от убитого его отделяло пять или шесть шагов. Но снайпер успел перенести огонь, пуля ударила в левую ногу как раз над коленной чашечкой, а вторая, без паузы, уже в сердце упавшему…