— Это я фигурально выражаюсь, — исправился Хрящ.

— Тогда езжайте поскорее, — попросил Аделаида. Она поднялась с места и потянула за собой из комнаты Хряща. — Полковник, расскажите мне подробно, как ваши люди собираются искать моего мальчика.

— Слушаюсь, — воодушевился начальник ФСО и приобнял Аделаиду. — Значит, ищут они его и ищут. По горам и пригоркам, по лесам и болотам…

Мама шикнула на замечтавшегося Куропаткина, и он поторопился за ней. Барбоскин, сославшись на службу, тоже покинул нашу спальню. Дюпонт, подгоняя команду агентов, последним выбежал из комнаты, оставив на кровати карту местности.

Наконец-то мы с Тимом остались без свидетелей. Муж прилег рядом, обнял меня и прижал к себе.

— Дана, ты меня… я тебя… прости. Ведь я тебя так…

— Я тоже тебя люблю, Тим, — закончила я фразу за мужа. — И спасибо, что спас.

Тим порывисто поцеловал меня, а я ответила со всей страстью, на которую была способна в моем положении. Но мы резко отстранились друг от друга, когда услышали тоненький голосок:

— Фу-у, какая гадость. Лучше давайте поедим или зверотелик посмотрим.

Вздохнув, Тим покорно включил зверовизор. Но как всегда, по двумстам тридцати четырем каналам смотреть было нечего. По одному каналу вещала зверодепутат Собачкина, призывая отдать за нее не только голоса, но и деньги, на другом канале голосила Арбузова хит про арбузы, певицу на днях выпустили из тюрьмы под подписку о невыезде. На коммерческом канале показывали наше шоу «Зверомиллионер за стеклом». Мы радовались, что остались последние денечки действия контракта с «Далями». Из представителей зверошоу выжил лишь Артемий Козлевич. Как оказалось, он принадлежал к особой живучей породе горных козлов. Да и опыт работы на зверовидении у него солидный. Раньше Козлевич был известным музыкальным зверокритиком, правда, ни образования, ни слуха у него не было, но для этой специальности и не требовалось. Позже Козлевич, не обделенный чувством прекрасного, возглавлял известный мужской журнал «Эро зверобой», вел книжную премию «Нацбест Зверляндии» и какое-то время был литературным блохером. Но профсоюз оборотней-псов во главе с Собачкиной попросил убрать Козлевича из эфира, так как каждую статью и интервью он начинал со слов «Это дерьмо собачье». И вот теперь он вышел на пенсию и подрабатывал оператором. Сейчас Козлевич блеющим голосом комментировал им же отснятый в «Далях» сюжет, не стесняясь в выражениях. На озере в шпагате раскинулась известная светская львица Молочкова. На экране появилось изображение Дюпонта в форме, его сменило фото того же Дюпонта в маскировке сантехника, а гнусавый Козлевич сообщал, что светская львица променяла подполковника ФСО на элитного сантехника. Мы с Тимом задались вопросом, как Дюпонт будет выкручиваться. Но вскоре отвлеклись на новости.

Милая ведущая-болонка сообщила, что на западе страны прошел метеоритный огненный дождь. Он повалил несколько деревьев и сжег пару беседок на территории «Дракошкиных полян». Тим пробормотал: «Метко это я стрельнул». На экране высветилась карта местности, а я перевела взгляд на бумажную карту, которую оставил на нашей постели Барбоскин.

— Ничего страшного, мы как раз собирались обновить парк и пруд, у нас уже есть новый проект. Мы закупили золотые унитазы для бунгало, омолаживающие капсулы, — вещал с экрана довольный и раздавшийся в плечах и в лице Вивьен Дракошкин.

Он сидели в своем кабинете на парчовом диване в компании своего зама змеюки Эли Ри, которая в прошлом шпионила в «Драконьих далях» под именем Элионарии. Периодически картинки сменялись отреставрированным центральным корпусом «Полян», новыми коттеджами, обустроенным пляжем.

Судя по всему, дела в «Дракошкиных полянах» в последние месяцы шли хорошо.

— А как же слоновый комар? — задала вопрос ведущая. — У вас раньше невозможно было отдыхать. То зубастые слепни размером с кулак, то комары всю кровь выпивали, некоторых отдыхающих даже увозили в центральный лепрозорий для реанимации.

— Так у нас ящер их всех пожрал, — довольно хмыкнул Дракошкин и тут же побледнел.

Элионария перевела камеру на себя и затараторила:

— Наш директор имеет в виду, что мы приобрели специальных ящерок- пожирателей комаров, вот они и избавили нас от этой напасти. Наш курорт теперь превращается в категорию люкс. Услуги на высшем уровне, не то что в каких-то замшелых «Драконьих далях». Так что милости просим к нам в новые бунгала!

Мы с Тимом всматривались в экран, а я косилась на карту.

— У Дракошкина на столе стоит банка со стрекозами, что-то мне это напоминает,

— задумчиво произнес Тим.

— Угу, и карта местности один в один, как та область, что выделил Барбоскин. А кулак Хряща метко определил территорию «Дракошкиных полян», — кивнула я, сравнивая карту на постели и ту, что вновь появилась на экране зверовизора.

Мы с мужем переглянулись.

— Надо ехать!

— Дана, тебе туда нельзя, — осадил мой порыв муж.

— Я беременная, а не больная, — возразила я. — Ия профессионал под прикрытием. А вот ты можешь быть помехой в операции захвата, в прошлый раз у тебя парик сполз.

— Муж в этом деле не помеха, а удачное приобретение, — возразил Тим. — Парик приклею, а тебя одну не отпущу. Работаем в паре.

— Что ж, под видом супружеской четы Эрика и Тианы Ароновых мы уже посещали «Поляны», когда искали преступников. Воспользуемся приглашением Эли Ри и поселимся в новом бунгало возле пруда.

Тим кивнул, и мы с мужем скрепили соглашение рукопожатием и поцелуем. А маленький дракончик в моем животе заверещал: «Ура! Едем в «Дракошкины поляны» кушать слоновых комаров».

Тим Драконов

Сложнее всего оказалось скрыться от бдительных глаз родственников. Я выглянул за дверь. Фельдшер-лис мирно дремал в кресле в гостиной, откуда-то слышались голоса мамы и доктора Куропаткина. Куропаткин как раз пытался убедить маму, что Дану на ближайшие месяцы стоит отдать ему на опы… то есть, под неусыпное наблюдение. Мама протестовала — она утверждала, что сама прекрасно знает, как справляться с дракончиками, а Куропаткин переймет этот опыт, только если станет женщиной и найдет себе дракона.

— А это мысль для книги! — возопил доктор Куропаткин, а я махнул Дане рукой. Мы тихонько прокрались в направлении, противоположном голосам, и поспешили в наше бунгало.

— Может, я все-таки сам поеду, а? — спрашивал в сотый раз, пока Дана металась по комнате в поисках парика и грима.

— Никакого «сам»! — возмутилась супруга, а затем хитро прищурилась. — Если вдруг уедешь один, то и я буду действовать в одиночку, а это, как ты сам понимаешь…

— Нет-нет, едем вместе, — покорно смирился я.

Надо же! Я стану отцом. Эта мысль пока что казалась далекой, как небо. Такой желанной, долгожданной — и немного пугающей. Не потому, что я не хотел малыша, а потому, что боялся за него и за Дану. А если что-то пойдет не так? Если я не справлюсь? Если…