мёртвым это не нужно, это для живых. Я сказал каждому из них, что проживу эту жизнь так, как хотели бы прожить они. Чтобы на том свете, когда Всеотец призовёт меня, я мог посмотреть им в глаза и сказать — вы погибли не зря.

— Слава, я… — Анна всхлипнула. — Я не должна была остаться единственной выжившей. Почему так выходит каждый раз? Они жертвуют собой, чтобы я выжила… это несправедливо! Должен же остаться хоть кто-то!

Я зажмурился. Конечно, она ведь наследница престола… отец мог велеть остальным бойцам сделать всё, чтобы спасти девчонку. Даже ценой своей жизни. Но заботливый родитель не учёл, каково было любимой дочке видеть смерть своих бойцов.

— Аня, послушай. Их гибель — не твоя вина. Уверен, ты сделала всё, чтобы спасти каждого. И совершенно точно спасла тысячи людей в тылу. Разреши себе пролить слёзы по своим товарищам — и наберись смелости идти дальше. Они проложили эту дорогу для тебя и тех, кто встанет рядом.

— Ты прав… Ради этого мы и сражались, — она снова шмыгнула носом, но теперь её голос улыбался. — Спасибо, Слава. Что выслушал меня. Знаешь, я так и сделаю. Схожу к ним. Завтра же.

— Рад, что помог тебе.

Из трубки донёсся усталый зевок.

— Вот поплакалась тебе — и словно камень с души свалился! Ты не против, если мы будем иногда болтать вот так?

— Конечно, звони в любое время, — я обернулся в комнату на звук открывшейся двери — Лили вышла из ванной, замотанная в полотенце, и продефилировала к кровати.

— Тогда — доброй ночи, ваша светлость. Надеюсь, скоро мы снова увидимся.

— И вам, ваше высочество.

Я вернулся в номер и сел на край кровати. Бесстыдно разлегшись в одном полотенце, Лили потянулась и заболтала голыми пятками туда-сюда.

— Какое счастье, что люди придумали душ! — Лили легонько толкнула меня пятками в спину. — Э-эй, хозяин… поухаживай за мной. Я же твой кодекс, а значит, ты должен делать всё, чтобы мне было хорошо.

— Что, уже перебесилась? — усмехнулся я. — Десять минут назад посылала меня к чёрту. А прошлой ночью вообще сожгла. Дважды, между прочим.

Её тёплые ножки заелозили по моей спине.

— А ты что, обиделся? — ехидно промурлыкала она. — Бедный, бедный мой хозяин! А ведь я так старалась, чтобы ты стал сильнее!

Она мелодично рассмеялась, оплетая стопами мои бока. От её горячего тела расходился сладковатый аромат мыла и шампуня, будоражившие кровь. Я покосился на неё, взгляд машинально впился в едва прикрытые полотенцем бёдра.

Как там сказала кодекс Карины, не сближаться слишком сильно?

— Между прочим, ты обещал меня наградить, — с укором добавила она. — Я помогла тебе спасти сестру? Помогла. Прошла с тобой через лабораторию. Нашла твой инфокристалл. И теперь — тоже. Разве ты не задолжал мне кое-что?

Она игриво пихнула меня ногой, но я ловко поймал её щиколотку.

— О, и что же хочет госпожа Лиливайсс в награду за свои труды?

Лили плотоядно глянула на меня, облизнув розовые губки. От одного её взгляда я почувствовал приятный жар, разливающийся от стигматы по всему телу.

— Помассируй ножки, — она бесцеремонно сложила обе ноги на мои колени. — Скупой хозяин, ты сам потащил меня по этому дурацкому заводу, так что прими ответственность!

— А щёки не треснут? — усмехнулся я, косясь на её розовые стопы. Аккуратные пальчики сжались, Лили возмущённо возразила.

— От тебя убудет, человек? Или помять женские ножки ниже твоего достоинства? Тоже мне, княжеское величество!

Она возмущённо надулась и собралась уже убрать ноги, но я был быстрее: обхватил её узкие стопы ладонями и несильно сжал.

— Ну тогда пеняй на себя.

Я пересел поудобнее и покосился на край полотенца, едва закрывавший её крепкую попку. Предусмотрительно сжав ножки вместе, Лили с улыбкой обернулась.

— Если мне понравится, я тоже тебя вознагражу.

Ее бархатистый, мурлыкающий голос заводил. Лили обняла подушку и уткнулась в неё лицом, а я начал скользить ладонями по её ножкам, вдоль напряженных икр вниз, к пяткам, и обратно. Ее кожа была гладкой и упругой, как кожица персика, только куда более приятной. А вот мышцы и правда напряжены, словно одеревенели.

К счастью, мы с Аями провели достаточно времени вместе, чтобы я отточил приемы, как снять напряжение в женском теле.

— Да, вот здесь, — устало фыркнула она и тихо застонала. — Ооо… Не останавливайся, хозяин…

Перемежая поглаживания и разминающие движения, я заметил, как Лили постепенно расслабилась. Её мышцы разогрелись, становясь упругими и эластичными.

Что ж, теперь можно перейти ниже. Ее узенькие стопы легко помещались в моих разогретых ладонях. Поочередно давя костяшками вдоль стопы, я размял маленькие пальчики один за другим.

Лили глубоко и шумно дышала, всем видом показывая своё удовольствие. Не прекращая работы пальцами, я вспомнил её слова.

Она всегда уклонялась от вопросов о прошлом, но я услышал достаточно для первых выводов.

Лили явно старше большинства кодексов. Возможно, на сто или даже двести лет. Может оказаться, она была среди первых кодексов, призванных людьми, или даже сражалась с теми владыками, о которых замалчивала история.

А еще — ей есть что скрывать. Что я видел в том сне, когда застал её в бездне кванта? С кем она говорила? От догадок становилось жутко.

Её рассказ о детях с кровью монстров был таким ярким, словно она сама была в их числе.

И тот шрам на её спине. Раньше я думал, ей досталось от альва-монстра в одном из боев прошлого. Но теперь…

— Нежнее, хих!.. — Лили рассмеялась и легонько лягнула меня пяткой. — Перестань щекотать, хозяин!

— Ну так терпи, ты же мой кодекс? — я обернулся к ней, продолжая глубоко и плавно разминать каждую точку на стопах. — Или тебе неприятно? Мне прекратить?

Раскрасневшаяся девушка зарылась лицом в подушку.

— Приятно, — выдохнула она, — даже очень.

Ее уши пылали так, словно мы тут совсем не массажем занимались. Беспокойно поелозив бедрами, она шумно сглотнула.

Закончив со стопами, я размял ее упругие икры и повел ладони по бедрам выше, к краю полотенца. Аромат мыла начал кружить голову, мне стало жарко.

Пришлось продышаться, чтобы успокоить разошедшееся сердце. Спокойно, Ярослав. Вспомни слова того кодекса.

Никакой близости. Даже поцелуи — уже перебор.

Я провел ладонями по её упругим бедрам, захватывая ягодицы, и куснул свою губу. Раз за разом пальцы скользили вверх и смыкались, идя обратно. Касаясь нежной кожи, по ложбинке между ягодиц, и ниже. От каждого прикосновения она вздрагивала, сжимая бёдра — и мои пальцы, конечно же. Ох чёрт.

Ничего, вернусь — и неделю с Полинкой из постели