— Сколько вам лет?

— Тридцать один. — Возраст Патрика в этой жизни.

— Откуда вы говорите?

— Разумеется, из обсерватории. Я — среди своих компьютеров, телескопов и прослушивающих устройств. Я здесь с девяти утра — мои обычные рабочие часы — и я очень счастлива.

— Над чем именно вы работаете?

Она вздохнула.

— Думаю, вполне уместно об этом рассказать. Еще несколько недель назад пресса подхватила эту историю и до сих пор продолжает о ней шуметь. Друзья тоже потешаются надо мной, но я вас уверяю, что это совершенно серьезно.

— Не сомневаюсь, — так же серьезно ответил я.

— Я изучаю происхождение, структуру и случаи гибели инопланетных цивилизаций.

Признаюсь, я был ошеломлен. Вполне возможно, это была фантазия, то есть, непосредственное продолжение книг, которые Патрик читал в детстве. Но если это реальность, и если его жизнь шестьдесят тысяч лет назад тоже была реальностью, то какая чудесная возможность изучения корней своего прошлого ему представится в будущем!

— Откуда происходит ваша информация?

Мэдди вроде понравился этот вопрос, и она сразу заговорила тоном специалиста, знакомым мне со времен моего студенчества.

— Представьте, все, что мы делаем, на удивление просто — мы собираем данные с космических зондов и «прослушиваем» послания, приходящие с других планет и галактик. То, что мы узнаем из них, сопоставляется с информацией, собранной шестнадцатью космическими станциями, выведенными нами на орбиты по всей солнечной системе, и сейчас у нас уже сложилась довольно понятная общая картина. По всей видимости, существуют десятки таких цивилизаций. Большинство из них находятся слишком далеко от нас, и сейчас мы делаем лишь первые попытки контакта: мы посылаем друг другу сигналы, посредством которых сообщаем о нашем существовании. Но с другими цивилизациями, имеющими развитую технологию, которые находятся ближе к нам, мы, по всей видимости, встретимся довольно скоро.

— Они нас посетят или мы их?

— Они прибудут к нам. Мы не настолько продвинулись в космических путешествиях. Мы едва научились выходить за пределы нашей собственной солнечной системы. — Она сделала паузу и в ее глазах сверкнула искра. — Но когда они придут к нам, и мы сможем показать им наш мир, правительству нужно будет подумать об увеличении финансирования наших проектов!

— Вы там будете и все это увидите, — сказал я.

— Еще бы! А пресса и мои друзья, которые смеются надо мной, вынуждены будут это признать.

Мэдди неопределенно говорила о семье, друзьях и личных отношениях. Когда я спрашивал о них, она уклонялась от ответа и снова начинала говорить о работе. Было ясно, что это — будущее Патрика, которое его вдохновляло, и я, как всегда, не настаивал на том, чтобы пациент отправлялся в те области, которые он не желает исследовать.

Когда его сознание переключилось, и он покинул ту жизнь, чтобы вернуться в настоящую, я собрался более подробно расспросить его об исследованиях Мэдди. Он еще не вышел из гипноза и смотрел на ту жизнь с более высокой перспективы.

— Вот уже три года я раздумываю над тем, как бы мне пойти изучать астрономию в университет Майами. Если бы меня не приняли туда студентом, то я попросил бы разрешения посещать этот курс в качестве вольнослушателя. Но из-за своей робости я привык все откладывать в долгий ящик. Теперь я понимаю, что мне непременно нужно изучить этот курс. Это — следующая ступень подготовки к моей будущей жизни и работе. — Он перевел дыхание, а затем медленно и спокойно сказал, — Это — мое предназначение, которое я стремлюсь осуществить.

После того как Патрик ушел, я написал заметку о таких столь важных в моей работе понятиях как предназначение и свобода воли: «Изучение курса астрономии могло быть выбором Патрика, а могло быть и его предназначением. Эти два момента тесно связаны между собой. Правильное использование нами свободы воли поведет нас по пути нашего предназначения. С другой стороны, свободный выбор, сделанный нами неправильно, лишь отдалит нас от нашего предназначения, задержит наше духовное продвижение и осложнит жизнь. Гораздо легче сделать правильный выбор, если мы заглянем в наше будущее, — будь то в будущее этой жизни или в грядущие жизни».

Видение будущей жизни определенно сформировало решение Патрика изучить курс астрономии. И он использовал для этого ближайшую возможность.

Вскоре Патрик получил подтверждение того, что он действительно стоит на пути своего истинного предназначения. Во время второго семестра своего изучения курса астрономии он позвонил мне. К тому времени мы уже давно закончили его терапию, и с тех пор я больше с ним не общался.

— Мне нужно увидеться с вами, — сказал он.

Что ж, мы договорились о встрече. Мне было интересно, что с ним могло за это время произойти. Из человека с гнетущим ощущением собственной небезопасности он превратился в того, кто примирился с собой и со своими ограничениями. Я думал, что он так долго отсутствовал, потому что у него все стало налаживаться, но теперь, видимо, что-то снова повергло его в прежние тревоги.

Но все оказалось наоборот: он вбежал в мой кабинет как резвый щенок и крепко пожал мне руку. Если раньше он все время отводил взгляд, то теперь смело смотрел мне в глаза.

— Что стряслось? — спросил я, и тут же мои опасения по поводу него рассеялись. Опрятно одет, чисто выбрит, аккуратно подстрижен, и с явным чувством юмора.

У него с собой был небольшой пакет, который он положил ко мне на стол.

— Я встретил девушку.

— Чудесно! — Ото меня крайне удивило: я ожидал от него академических успехов, но мало рассчитывал на его успех в обществе. Как бы то ни было, безопасность в одной области жизни часто означает безопасность и в других областях. Очевидно, именно это и произошло в душе Патрика.

— Расскажите мне о ней, — попросил я.

— Ее зовут Сара, — улыбнулся он. — Она такая же странная как я.

— Вы познакомились с ней в университете?

— Да. Может быть, она не столь и красива, зато у нее красивый ум. Она прекрасна.

— Она интересуется астрономией?

— Конечно. Иначе она не изучала бы этот курс. Ей двадцать семь лет, она работает в архитектурной фирме, эта работа не сулит ей никакой перспективы, и она решила изменить свою жизнь. Совпадение, не правда ли?

Или предназначение, подумал я. Если бы Патрик не решил изменить свою жизнь, то они с Сарой почти наверняка не встретились бы. Я разделял его радость.

— Мы помолвлены, — сказал он. — Я женюсь зимой. Именно поэтому мне нужно было увидеть вас и сказать, что этого не произошло бы без вашей