В это время закадычный дружок Живоглота — Кривой подобрался ко мне со спины и ткнул остро заточенным гвоздем в поясницу, туда, где проходит брюшная аорта. Однако, нанося удар, он ненароком оступился на своих насекомообразных лапах и ткнул вскользь, еще больше разъярив меня. Потеряв над собой контроль, я, словно безумный, стал бить его головой, похожей на голову гигантского кузнечика, о металлические прутья. Когда она треснула и из нее хлынула белесая жидкость, я зажал мерзкую голову под мышкой и одним рывком выкрутил на сто восемьдесят градусов. Еще двоих вывели из строя Грыз и два его сородича, остальные сами прекратили драться. Кроме неприятной царапины на боку и нескольких кровоподтеков, я никакого ущерба не понес, а вот Грыз истекал кровью из десятка ран.

— Кажется, у тебя только что закончились друзья, Сержант, — рассмеялся охранник, делавший ставку на меня. — В следующий раз, уж извини, ставить буду против тебя.

— Для тебя, жирнозадый кретин, следующего раза может и не наступить.

— Что ты сказал, грязный ублюдок? Ты мне угрожаешь?

— Нет. Предупреждаю.

Подхватив с пола грязный гвоздь, я для проверки балансировки несколько раз подкинул его на ладони, а затем незаметным для глаза движением метнул сквозь решетку, рассчитывая всего лишь напугать. Но угодил охраннику прямо в глаз. Впрочем, не скажу, что мне не удалось добиться желаемого — у него был смертельно напуганный вид. На свое несчастье, идиот получил гвоздем в тот момент, когда приподнял забрало шлема, чтобы отереть обильную испарину со лба. Завизжав, словно резаная свинья, охранник схватился за торчащий из глаза гвоздь и попытался его вытащить. Остальные его приятели оцепенели, а когда смогли пошевелиться, их дружок уже вовсю дергался в предсмертных конвульсиях.

— Отлично… босс… в самое яблочко… — через силу улыбнулся Грыз и умер.

Набежавшие со всех сторон охранники, громыхая запорами, открыли клетку и шоковыми дубинками стали выгонять всех наружу.

— Вот он! — ткнул в мою сторону приятель убитого. — Метнул железку и попал в Виктора…

— Так, так, так! Матерь Божья! Кого я вижу… Сержант! — радостно осклабил гнилые зубы дежурный по корпусу, чье погоняло было — Пивная Бочка.

Так его прозвали за неистребимую тягу к пиву и необъятное брюхо.

— Не верю собственным глазам! — воскликнул он, упирая руки в жирные бока. — Помнишь, что я тебе обещал в прошлый раз? Теперь тебе точно хана! Понял меня, ублюдок? Не будет ни суда, ни следствия, а лишь простое и хладнокровное убийство. Ты всех достал своими выходками. Схватите этого недоноска и посадите на цепь, как вонючего пса! По кое-кому соскучилась Конопляная Мэри. Отличный денек для повешения…

Когда ко мне приблизились двое охранников, я, к удивлению последних, подпрыгнув, зажал их головы у себя под мышками и резко дернул на себя. Оба охранника с приглушенными воплями и хрустом позвонков обмякли у меня в руках. У обоих были сломаны шеи. Прикрываясь одним из них, словно щитом, я разорвал кольцо охраны, блокируя удары шоковых дубинок головой своей безвольной куклы.

— Стой, сукин сын! Хватайте его, олухи, чего вы ждете?! — яростно рычал Пивная Бочка, пытаясь дотянуться до пистолета. — Да сделайте хоть что-нибудь, вы, несчастные жертвы аборта…

Коротким ударом ребром ладони по шее я отбросил его с дороги и выскочил в коридор. Мне под ноги кинулся тяжелобронированный пехотинец с огромным пулеметом в руках. Я просто перепрыгнул через него и побежал дальше. Все равно пулемет сенсорный и в моих руках стрелять не будет, а шарахнет вместо этого электрическим зарядом, способным парализовать на пару часов. Следом за мной устремились все, кто только мог бежать. Несколько оставшихся охранников стали поспешно загонять остальных заключенных обратно в клетку, пока те, глядя на меня, тоже не разбежались. Над головой взвыли сирены тревоги.

— Стой, Сержант, а то хуже будет! — бесновался за моей спиной Пивная Бочка.

«Ага, счас! Шнурки только поглажу», — подумал я, сворачивая за угол.

Увидев открытую форточку с приподнятыми стальными жалюзи, я дотянулся до ее края и, протиснувшись сквозь проем, выпал с обратной стороны. Краем глаза заметив целившихся в меня охранников, кинулся на пол и прижался к холодному бетону. Тут же ударили очереди плазменных автоматов, проносясь надо мной. Дождавшись, пока автоматы умолкнут, я вскочил на ноги и припустил к другим дверям. Потянув ручку на себя, оказался в комплексе раздевалок и душевых кабин, где в это время со смехом и шутками принимали водные процедуры дюжина охранников. Из магнитофона громко лился тяжелый рок, заглушая сирены снаружи. Меня они сквозь пар еще не заметили, но могли всполошиться, услышав шум, когда сюда примчится Пивная Бочка со товарищи. Закрыв за собой дверь на задвижку, я поднял с пола металлическую швабру с тяжелой ручкой и первым же ударом проломил ею голову ближайшего ко мне человека, так и не понявшего, что он уже труп. Вращая в руках швабру с легкостью тростинки, я, словно безумный, косил все, что попадалось мне на пути — головы, руки, ноги, раскрашенные татуировками голые тела и даже прозрачные душевые кабинки из пластика. Никто из охранников не сделал ни единой попытки напасть на меня со спины или отобрать у меня мое оружие. Все в ужасе метались по душевой, позабыв про все на свете, кроме эгоистичного желания уцелеть в этой кровавой мясорубке.

— Это вам за суп… вы его сегодня недосолили! — безумно закричал я и концом швабры пробил живот ближайшему крепышу, не успевшему отскочить в сторону.

Приподняв его извивающееся тело над полом, с рыком ярости перекинул через себя со словами:

— Добавим немного крови для вкуса…

Дверь в раздевалку завибрировала от ударов прикладами, а когда преследователи поняли, что ее так просто не вышибить, то решили отстрелить внутренний запор. В этот момент у «моих» охранников, воспрявших духом, стало намечаться нечто вроде вооруженного сопротивления. Двое долговязых парней, похватав тяжеленные деревянные лавки, с яростными криками напали на меня и стали теснить к двери. Снаружи преследователи делали нелегкий выбор — стрелять в дверь, рискуя попасть в своих, или же продолжать пытаться ее выбить. Пока один наносил мне удары по рукам, второй лупил по ногам, стараясь повалить на кафельный пол, уже порядком залитый кровью. Поскользнувшись, я упал на спину, чуть не разбив затылок. Оставшиеся в живых радостно кинулись на меня со всех сторон. В ту же секунду сейфовые двери душевой стали напоминать сито, потому что в них начали палить из коридора.

— Да вы в запор стреляйте, а не в дверь! — заорал Пивная Бочка.

Двое напавших на меня отлетели на несколько метров, обливаясь кровью из десятков рваных ран. Остальные, сбивая друг друга с ног, кинулись врассыпную, ничуть не горя желанием попасть под град пуль своих же товарищей. Еще две или три очереди продырявили дверь, разбивая вдребезги кафельную плитку на полу и стенах. Воздух наполнился запахом горелого металла и пластика. В помещение ворвалась штурмовая бригада, а вместе с ней Пивная Бочка в сопровождении сухопарого майора Рига Харриса.