Ответственный секретарь совета Владимир Толстой хорошо подготовился к мероприятию:

— Необходимо утроение культурного ВВП страны… вера в прекрасный выбор приоритетов… вера в президента.

Два последних пункта, безусловно, накладываются друг на друга, а скорее совпадают. И лучше не думать про смысл первого пункта: меньше будешь знать, лучше будешь спать.

Владимир Толстой, как интеллигент не в первом поколении, счел своим долгом произнести любимую фразу интеллигентов не первого поколения:

— Безудержный рост потребления приведет к смерти культуры!

— Как это? — удивился интеллигент в первом поколении Владимир Путин. — То есть если мы будем лучше жить, то загнемся?

— В культурном смысле, — успокоил его Владимир Толстой.

— А, — понял Владимир Путин, — то есть зарплаты все-таки можно увеличивать.

— Можно, — снова успокоил его Владимир Толстой, но было видно, что он мучим и даже раздираем противоречиями. Но также и было видно, что он готов был подставить щеку, да и другую тоже, только для того, чтобы достичь консенсуса с Владимиром Путиным.

* * *

На Совете по межнациональным отношениям Виктор Вексельберг выступил с вопросом о судьбе библиотеки Шнеерсона. Было бы красиво завершить встречу совета ответом на такой вопрос в стенах Еврейского музея. Им она и завершилась.

— Я с сожалением могу констатировать, — заявил господин Путин, — что эта проблема вышла в такую скандальную плоскость. Библиотека принадлежит прежде всего российскому государству. Она с юридической точки зрения состоит из двух частей. Шнеерсон собирал ее в России в девятнадцатом веке, и первая часть была национализирована решением Совнаркома в 1918 году. И если мы согласимся, что собственность российского государства будет кому-нибудь передана, мы откроем ящик Пандоры. Если мы начнем удовлетворять такие иски… Мы к этому не готовы. Это невозможно! Вторая часть была вообще привезена в качестве трофеев после Второй мировой войны…

Между тем господин Путин предложил «разместить библиотеку на площадях Центра толерантности»:

— Этот шаг навстречу людям, которые хотят проблему решить, а не использовать как повод для нагнетания ситуации.

— Сегодня квазиисторический день! — заявил по этому поводу после заседания господин Вексельберг. — Владимир Владимирович согласился с необходимостью решать эту проблему!

Правда, каким-то квазиспособом.

* * *

На встрече с преподавателями и студентами Южного федерального университета Владимир Путин что-то вспомнил:

— Я недавно был… где же я был?… А, в Петербурге!

Президент явно обрадовался этому воспоминанию:

— Там была открыта новая сцена театра… Какого?…

Кто-то робко прошептал:

— Мариинского?…

Но Владимир Путин не услышал:

— А! Александринского, по-моему, театра! Все очень камерно, но по технологиям я не видел ничего подобного в мире! И несколько человек прямо в зале пишут сценарий, и через интернет это идет сразу всем, кто хочет! И сценаристы сразу получают развитие своих историй! Вот в чем дело! Надо, чтобы у вас была интерактивная связь с теми, для кого вы работаете! Надо сделать людей соучастниками своей работы! И чтоб результатами могли воспользоваться все!

По-другому в управлении внутренней политики администрации президента, видимо, не работают.

* * *

На «прямой линии» Владимир Путин сообщил нечто новое про Сергея Ролдугина: тот, оказывается, не только потратил все сбережения на скрипки и виолончели Страдивари, но еще и остался долженза них:

— Эти деятели… они попали пальцем в небо, а может, и в какое-то другое место… (как же можно было не удержаться и не уточнить, куда именно! — А. К.) неожиданно для себя… То, что Сергей Павлович Ролдугин купил, а он купил, по-моему, две скрипки, две виолончели, — это уникальные вещи! Последняя, которую он приобрел… я скажу, потому что это было уже в интернете (вот он, интернет с его способностями разговорить даже президента!.. — А. К.) около 12 миллионов долларов… Недавно Сергей Павлович выступал в Москве, по-моему, в филармонии, и журналисты написали, что играл на стареньком, видимо бывшем в употреблении, инструменте, но, по всей видимости, любимом. Действительно, это инструмент, бывший в употреблении: в употреблении находится с 1732 года — и это работа гениального мастера Страдивари. Первый ее владелец — легендарный король Пруссии Фридрих Великий. Конечно, с такими инструментами ничего нельзя сделать, кроме как порадовать любителей музыки… Но всяких жуликов и прочих прошу успокоиться: у Сергея Павловича уже ничего нет, потому что он на приобретение этих инструментов истратил больше денег, чем у него было, и остался должен даже тем структурам, тем фондам, через которые он это покупал.

Как отдавать-то будет?

* * *

Британский премьер Дэвид Кэмерон заявил, что режим Асада должен уйти, потому что «именно он виноват в том, куда идет страна».

— Это режим, который газует по своим людям, — добавил господин Кэмерон, на всякий случай напомнив про химическое оружие.

Господин Путин был гораздо более сдержанным в оценках происходящего в Сирии. По его словам, проблемы обсуждали и в очередной раз пришли к выводу, что оценки Британии и России не совпадают, но решить эту проблему придется, причем в ближайшее время.

— Какой все-таки культурный человек наш президент, — негромко сказал сидевший рядом со мной министр иностранных дел России Сергей Лавров.

Он прежде всего имел в виду, по-моему, что этого никак нельзя сказать про Дэвида Кэмерона.

Деликатностью не отличались и британские журналисты, но их упрекнуть за это язык не поворачивается; скорее наоборот.

Так, одна журналистка сказала, что раз Россия поставляет оружие в Сирию, то на ней тоже кровь сирийских граждан и младенцев.

— По поводу поставок оружия, крови граждан и детей, — сказал господин Путин. — Я думаю, вы не будете отрицать, что кровь по крайней мере с обеих сторон.

Таким образом, он не стал отрицать, что кровь есть и на тех, кому Россия поставляет оружие. Тем более что это было бы глупо отрицать.

Владимир Путин в этот вечер был вообще необыкновенно спокоен. Упомянул он, уже ритуально, что самые яркие представители сирийской оппозиции поедают на камеру внутренности своих врагов, и спросил, хочет ли британская журналистка поддержать этих людей.

Она почему-то заулыбалась.

— Мы ничего не нарушаем! — заявил Владимир Путин. — Ни-че-го!

Он посмотрел на британского премьера.

Тот тоже приветливо улыбнулся.

Тоже все-таки культурный человек.

В отремонтированном Театре наций господину Путину предложили по старой театральной традиции приколотить серебряную монетку к сцене.