У Генри была сильнее всего поражена часть мозга под названием гиппокамп, что в переводе с древнегреческого означает «морской конек». Эту зону мозга назвали так из-за ее формы – это узкая дуга, напоминающая морского конька. Не так давно мне довелось побывать на месте бывшей площадки для игры в сквош, где теперь размещается банк мозга. На многочисленных полках расставлены емкости с мозгами. Нейробиолог осторожно передал мне один из шести тысяч хранящихся у них экземпляров и указал на гиппокамп.

Даже не верится, что такая крошечная зона мозга, всего четыре сантиметра в длину, и к тому же хрупкая на вид, содержит в себе впечатления, накапливающиеся у человека на протяжении всей его жизни, и отвечает за формирование его личности. Мы знаем, что эта зона крайне важна для функций памяти, однако опыт пациентов с амнезией свидетельствует о том, что гиппокамп играет свою роль и в способности представлять будущее. В результате наблюдения за такими людьми начинает формироваться общая картина того, как в мозгу возникают образы будущего; в немалой степени этому способствуют и снимки живого мозга.

Чтобы лучше понять идею, подумайте о чем-нибудь, чем собираетесь заняться на следующей неделе, но это не должно быть что-то обыденное, рутинное. Теперь попробуйте вообразить это дело в подробностях. Если вы собираетесь заниматься им в помещении, представьте, как это помещение выглядит. Если вокруг есть люди, придумайте, во что они одеты. Рассмотрите каждую деталь, которую вы вообразили, как вам кажется, на пустом месте – наверняка заметите кое-что, заимствованное из собственного прошлого. Я знаю, что на следующей неделе еду в Оксфорд брать интервью у профессора психологии о его исследованиях на тему групповой сплоченности. С профессором я никогда не встречалась лично, ни разу не была у него, однако могу представить себе сцену нашей встречи в самых общих чертах: мы с ним сидим в старых, обтянутых бархатом креслах; стены кабинета отделаны деревянными панелями. На столе высятся кипы бумаг, книжные полки тянутся вдоль стены от пола до потолка, стопки книг лежат даже на застеленном ковром полу. Вообще-то этот образ – собирательный, он сложился из впечатлений от последней встречи с одним профессором из Оксфорда, а также сюжетов кинофильмов, таких, как «Воспитание Риты». Конечно, я могу и не угадать – вполне может оказаться, что кабинет обставлен современно, в духе минимализма. И тем не менее, очевидно, что мое видение будущего представляет собой сплав из соответствующих теме воспоминаний. Мы способны перенестись в будущее, опираясь на воспоминания из прошлого: мы их сочетаем, выбирая из множества вариантов наиболее правдоподобные. Тасуя эти воспоминания, мы словно заглядываем в «окошко» мозга, заранее «видя» будущие события.

Учитывая все это, нет ничего удивительного в том, что на снимках мозга человека, воображающего событие в будущем, видна активность зоны гиппокампа, хранилища воспоминаний, – той самой, которую удалили Генри. Вообще-то зоны мозга, отвечающие за впечатления из прошлого, во многом дублируют зоны, отвечающие за воображение будущего[99]. Процесс вспоминания в первую очередь – процесс реконструкции: если мы хотим пережить событие вновь, мы не извлекаем готовую «запись» из «библиотеки». Вместо этого мы постепенно реконструируем воспоминание об этом событии и даже несколько изменяем его, если наши взгляды с того времени изменились. Схожий процесс наблюдается, когда мы представляем будущее.

Активность мозга во время представления будущего и вспоминания прошлого на удивление сходна. Ученые обнаружили это с помощью эксперимента: испытуемым называли ключевое слово или фразу и просили представить разные сюжеты с ними в прошлом и будущем. Один из исследователей, Карл Спанар, предложил испытуемым имя – Билл Клинтон[100]. Испытуемые признавались, что задание было несложным. Может, только мне в голову лез совершенно определенный эпизод, произошедший в Овальном кабинете? Надеюсь, это не исказило результаты исследования.

При мысленном обращении человека к прошлому и будущему активизируются три основные зоны головного мозга. Первая – лобные доли. Это передние части каждого из полушарий головного мозга: в них находится рабочая память, они отвечают за принятие решений. Кроме того, благодаря лобным долям впечатления из прошлого не принимаются ошибочно за реальную жизнь.

Вторая зона – теменные доли. Они находятся в каждом из полушарий на темени, ближе к затылку. Именно в теменных долях обрабатываются сенсорные сигналы, поступающие от разных частей тела, именно здесь буквы складываются в слова, а слова – в предложения. Любопытно, что часть этой зоны также отвечает за ориентацию на местности. Навигационная функция проливает свет на общность механизмов, задействуемых при размышлении о времени и пространстве, – я говорила об этом в главе третьей. Можно предположить, что мы вызываем воспоминания прошлого, воображая картинки: точно так же мы ищем дорогу к месту, где бывали раньше. Пациентам с амнезией особенно трудно вообразить места, в которых могли бы произойти новые события[101]. Если здоровых людей попросить представить, как они стоят посреди музейного вестибюля, они будут говорить о мраморных полах, куполообразном потолке, картинах на стенах. У людей с амнезией такие детали будут отсутствовать. И хотя само задание не по кажется им трудным, и они сочтут воображаемое помещение вполне реалистичным, но едва ли назовут предметы, ощущения, связанные с пребыванием в нем. Пространственная составляющая будет отсутствовать, лишь подтверждая идею – чтобы увидеть время, нам необходимо пространство.

Третья зона, которая активизируется, когда мы думаем о прошлом или будущем, – средневисочная зона, включающая крайне важный гиппокамп. Она отвечает за память, обучение, язык и эмоции. Хотя при обращении и к будущему, и к прошлому задействуются одни и те же зоны мозга, мысли о будущем заставляют мозг работать интенсивнее, чем мысли о прошлом. Меня больше всего позабавил тот факт, что чем дальше в будущее мы переносимся, тем сильнее активизируется гиппокамп. Любопытно также и то, что некоторые зоны головного мозга, задействованные при воображении будущего, активизируются и тогда, когда мы пытаемся угадать чужие мысли, представить, что творится в голове другого человека. Можно предположить: воображая будущее, мы проделываем нечто подобное – моделируем наше собственное психическое состояние в другом времени и месте. Тонкости этого процесса еще не изучены в достаточной мере, однако уже сейчас ясно, что он свойственен исключительно человеку.

Если у вас была собака, вам наверняка хотелось верить, что когда пес лежит, он предается приятным воспоминаниям о долгих прогулках с вами, о том, как вы наткнулись на дохлого кролика, о дне, когда вместе пошли на поле, и там ему разрешили порезвиться с другими собаками, о случае в кондитерской, когда удалось дотянуться до шоколадных конфет на прилавке… К сожалению, едва ли собаки вообще возвращаются к этим приятным моментам. Они помнят, как найти дорогу к излюбленному месту прогулок – будут тянуть за поводок, стремясь попасть туда – но, насколько известно науке, не способны вспомнить отдельные события, которые с ними происходили. А это значит, что мысленные путешествия во времени им недоступны. Они не могут по собственному желанию представить, как в новогоднюю ночь грызут подаренную вами косточку. С собаками все ясно. А что же другие животные, известные своим исключительным умом?