– Что ты имеешь в виду?

– Судя по всему, я был невнимательным женихом и халатно относился к своим обязанностям.

– Так, значит, целоваться со мной – это для тебя просто «обязанность»?

– Ну разумеется, нет, я просто без ума от наших поцелуев. Однако, поверь, я знаю лучший способ...

В глазах Харриет зажглось жадное любопытство.

– И какой же это способ?

Взяв за подбородок, Чейз притянул ее к себе.

– Прежде всего ты слишком крепко сжимаешь губы...

Харриет посмотрела на него долгим взглядом, и Чейзу даже показалось, что он слышит, как напряженно работает ее мысль. В конце концов она приняла решение:

– Ладно, думаю, от одного «правильного» поцелуя я не умру.

Чейз склонился к ее лицу и нежно коснулся губами теплых губ. Жар ее гладкой кожи обжигал, а исходивший от нее аромат лимонов и свежескошенного сена кружил голову. Нежная, словно летний ветерок, и соблазнительная, как зрелый персик, Харриет явно не сознавала своей красоты.

Чейз вновь прикоснулся к ней поцелуем; слегка покусывая мягкие полные губы, он обжигал и дразнил ее своими прикосновениями, приоткрывая рот Харриет все больше и больше, а она стояла не шелохнувшись, с закрытыми глазами и поднятым вверх лицом. Тогда он слегка высунул язык и провел им по ее нижней губе.

Харриет вздрогнула и чуть не оттолкнула его. Но он еще крепче сжал ее в своих объятиях и вновь повторил попытку, проникая в ее рот все глубже и глубже. На этот раз поведение Харриет изменилось: ее тело обмякло, и, обхватив Чейза за шею, она крепко прижалась к нему.

Тело молодого человека немедленно откликнулось волной страсти, охватившей все его существо, когда, к своей радости, он почувствовал, как ее язык устремился ему навстречу. При всей своей невинности эта девушка благодаря природной непосредственности оказалась горячее, чем самая опытная куртизанка.

Когда Чейз крепко сжал ее обнаженные руки и почувствовал жар загорелой кожи, Харриет застонала. Звук оказался настолько эротичным, что он еще ближе притянул ее к себе, плотно прижавшись к упругим бедрам. Если бы он не испытывал к Харриет весьма нежных чувств, он бы не раздумывая задрал ей юбку и овладел ею тут же, на лоне природы.

Сквозь разгоряченное дыхание до сознания Чейза донесся лай Макса. Только после этого он оторвался от лица девушки и, подняв голову, поймал ее ошеломленный взгляд. В какой-то момент они оба потеряли свои шляпы, и теперь две тяжелые косы свободно свисали у Харриет за спиной, придавая ей еще больше женственности. Чейз невольно провел рукой по этим блестящим каштановым волосам, и в ту же минуту Харриет, поймав его ладонь, поднесла ее к глазам, а затем с ужасом воскликнула:

– Бедные руки! Почему ты молчал все это время?

Чейз посмотрел на отмеченные пузырями мозоли и пожал плечами:

– Сегодня они уже не так болят.

– Зато они кровоточат! – С этими словами Харриет решительно направилась к повозке.

– Полагаю, в этом нет ничего страшного. – Чейз поспешил вслед за ней. – И к тому же совсем не больно, честное слово...

– Ты просто не представляешь себе, что произойдет, если туда попадет инфекция! – Харриет вытащила из-под сиденья небольшую коробочку. – Вытяни руки и не спорь со мной.

Слегка озадаченный ее настойчивостью, Чейз послушно выставил вперед ладони.

Открыв крышку, Харриет достала маленький пузырек.

– Это должно помочь. – Она откупорила пузырек, и в нос Чейзу ударила волна неописуемого зловония.

Он сделал неуверенный шаг назад, но Харриет оказалась проворнее: поймав его за руки, она ловко вылила маслянистую жидкость ему на ладони, а затем с чувством хорошо выполненного долга закупорила пузырек.

– Разотри мазь.

Чейз сморщил нос:

– Ты что, шутишь?

– Ну же, давай, втирай ее.

– И не собираюсь.

– Глупый, эта мазь поможет зажить твоим мозолям.

– Но она отвратительно воняет!

Харриет убрала пузырек в коробку, которую тут же спрятала под сиденье.

– Капитан Фрекенхем, я...

– Джон.

– Хорошо, Джон. Очень важно, чтобы ты не занес в раны инфекцию, поэтому, будь любезен, вотри эту мазь.

Чейз брезгливо потер ладони, а затем стал поспешно вытирать их о траву. Израненная кожа отчаянно горела, но он готов был сделать что угодно, только бы избавиться от ужасного запаха.

– Какая отвратительная вонь!

– Видел бы ты Деррика, когда он упал с сеновала и ободрал себе спину. Тогда мама обмазала его этим замечательным средством с ног до головы.

Чейз поднес к носу ладонь и тут же отдернул ее.

– Проклятие! Эта гадость воняет хуже, чем зелье, которым меня пытались лечить, когда я болел в двенадцать лет.

В воздухе повисла напряженная тишина, и Чейз закрыл глаза. Вот он и выдал себя. Всего лишь на секунду потерял контроль, и все – проклятая игра проиграна.

Тяжело вздохнув, Сент-Джон открыл глаза. Харриет стояла перед ним неподвижно со сверкающими от ярости глазами.

– Кто ты?

Ухаживание должно быть коротким. Если с этим затянуть, то можно исчерпать все темы для разговоров еще до свадьбы, и потом не о чем будет толковать с женой. Два месяца ухаживаний – и надо делать предложение: тогда за завтраком вы всегда сможете поддержать приятную беседу.

Мистер Лемберт Стэндиш – своему другу и наставнику Эдмонду Бальмонту перед входом в модный игорный дом «Врата ада».

Харриет не знала, то ли влепить мошеннику пощечину, то ли торжествовать победу, наслаждаясь его промахом. Ее переполняли эмоции – шок, радость от сознания своей правоты и замешательство при мысли о том, что «капитан» сознательно обманывал ее. Впрочем, обманывал – еще мягко сказано. Этот человек лгал, и она не собиралась щадить чувства наглеца.

Приняв независимую позу, Харриет скрестила руки на груди:

– Итак?

«Капитан» снял шляпу, убрал со лба волосы и, тут же отдернув ладонь, с отвращением посмотрел на нее:

– Черт побери, теперь от моих волос будет разить, как...

– Господи, да мне наплевать, чем будут пахнуть твои волосы. Кто ты?

Чейз снова надел шляпу, и его глаза спрятались под широкими полями.

– В сущности, это не имеет никакого значения...

– И тем не менее ваше имя, сэр.

Харриет ждала, сузив пылающие гневом глаза. Если этот тип думает уйти от ответа, то он глубоко ошибается. Она не знала, что сделает в случае отказа, но, без сомнения, «капитан» заплатит за все сполна.