– В общем… есть кое-что, из-за чего подозрения скорее падают на Джейка. Я хотела выяснить, может, ты уже знаешь, но, кажется, ты не знаешь.

Уайатт нахмурился.

– Знаю что?

– Я почти на сто процентов уверена, что у Джейка и Фиби… было что-то. Личное.

Его лицо расслабилось, он моргнул.

– Прости, что?

– Ну, он здесь бывал очень много. Стриг газон, делал всякие мелочи по дому.

Он раздраженно пожал плечами.

– То, что она наняла его сделать что-то по дому, не значит, что было что-то еще.

– Да, но он был здесь… много. – Она говорила мягко, надеясь не расстроить его еще больше, потому что он уже принял оборонительную позицию. Но сейчас он выглядел так, будто жевал лимон.

– Слушай, наш брак был далек от идеала, но, даже если у Фиби кто-то и был, я сомневаюсь, что это чертов мальчишка, окей?

Окей, значит, мы твердо все отрицаем, подумала Надя. Она решила, что не может осуждать его, но и оставаться на такой позиции ему было нельзя, если он правда хотел докопаться до сути происходящего.

– Еще я видела, как он несколько дней назад выбегал из вашего дома, а Фиби стояла в дверях. Казалось, что это была небольшая… Понимаешь, ссора между любовниками. – Уайатт открыл рот, чтобы ответить, но она движением руки остановила его. – И она была практически голая.

Он закрыл глаза и упер в колени сжатые кулаки. Секунды шли, он ничего не говорил, но его плечи в итоге опустились, и это намекало на принятие.

– Ты видела что-нибудь еще?

А этого не достаточно? Она почти задала этот вопрос, но он прозвучал бы жестоко.

– Нет. Но послушай, я думаю, Рона тоже не нужно снимать со счетов. Мы знаем, что он в тот день мог увидеть то же, что увидела я, и это дало бы ему достаточный мотив. Но нельзя игнорировать и Джейка как возможную брошенную сторону любовного треугольника. И он единственный, кто так сильно отреагировал сегодня на мое появление.

– Неправда. Вики тоже не расстелила красную дорожку, когда открыла дверь, – напомнил ей Уайатт. – Она выглядела так, будто боится за свою жизнь. Я видел, как она изучала тебя. А ты говорила, что каждый, кто будто бы видит призрак Фиби, может быть убийцей.

Надя не могла поспорить с этим.

– Но я не могу винить ее за то, что она заметила разницу. Она ближе всех дружила с Фиби. И потом она, кажется, немного потеплела. – По крайней мере не считая последних минут, когда Надя была уже в дверях.

– Да, она немного расслабилась, когда поняла, что ты не заразишь ее чумой. Если ты, конечно, купилась на оправдание мизофобией.

Она уставилась на него.

– Что это?

– Прости. Я заговорил терминами. Боязнь заразиться.

– А, это, да. Не знаю, правда это или нет, но легче поверить в то, что она боится пустить домой больного человека, чем в то, что у Джейка царапины не от ногтей. Фиби боролась с нападающим.

Уайатт вздохнул. Было слышно, как он трет руками свои небритые щеки.

– Не думаю, что наш поход туда приблизил нас к истине, да? У нас три человека, которые могли сделать это, и ничего более конкретного, чем их немного странное поведение. И никаких указаний на причину. Если только тебе не приходит в голову что-то еще.

Надя секунду колебалась, но в итоге рассказала ему о собранном чемодане, обнаруженном в гардеробе Фиби.

– Возможно, она собиралась уехать из города. Это могло стать поводом.

Да это точно было поводом. Ты думаешь, запертая в четырех стенах домохозяйка, за которой ты шпионила неделями, внезапно решила попутешествовать до того, как получила твою записку? Нельзя сказать, что это невозможно, но кажется маловероятным. Возможно, она собралась убежать, потому что ты угрожала разболтать ее секрет. Загадка в том, кто еще узнал об этом и что он в связи с этим предпринял.

После задумчивого молчания он сказал:

– Поверить не могу.

– Я сказала тебе правду обо всем, что знаю.

– Дело не в этом. Спроси меня вчера, какова вероятность, что Фиби выйдет из дома не за продуктами, я бы ответил, что миллион к одному. Теперь я чувствую себя так, будто практически не знал свою жену.

– У каждого из нас есть слепые пятна.

Он покачал головой.

– Думаю, это больше чем пятно. Я был просто слеп в последнее время. Утром она говорила то же самое. Конечно, я спорил с ней. Но она была права. – Он вздохнул. – Я хочу посмотреть на этот чемодан.

Надя посмотрела в окно и увидела, что солнце стремится к закату этого очень долгого странного дня. Хуже, что он будет становиться только более странным.

– На это будет время позже. Сейчас нам нужно заняться кое-чем более важным.

Уайатт провел рукой по волосам.

– Думаю, ты права.

– Я дам тебе адрес для навигатора, но постарайся во что бы то ни стало держаться за мной. И, наверное, лучше, если ты поедешь на моей машине.

– Почему? – Он сразу принял недоверчивый вид.

Потому что они не ищут белого парня средних лет на «Форде Фокус», подумала она.

– Просто мне кажется, так проще. Для тебя.

Он закрыл глаза и вздохнул.

– В любом случае просто не будет.

– Слушай, самое сложное – дорога туда. Когда мы окажемся там, будем действовать уже по накатанной. – Она знала, что все упрощает. Уничтожение тела тоже не будет пикником, но этим не подбодришь.

– Ладно. Хорошо. Я просто хочу, чтобы этот день закончился.

– В этом наши желания совпадают. Теперь поехали. Можем по дороге говорить по телефону. Может, это сделает все немного менее…

– Кошмарным? – спросил он.

– Скажем так.

Примерно в двадцати милях от города движение стало более свободным, и ее удвоенная тревога насчет тела в багажнике и копов, которые могут заметить ее машину, утихла до фонового шума в голове. Все, что им нужно – это выставить круиз-контроль на нужную скорость и ехать по своей полосе, тогда они доберутся без неприятностей. Когда на небе растворялись последние отблески розового заката, через ее встроенную bluetooth-систему поступил звонок и отобразилось имя Уайатта.

Она ответила.

– Как дела?

– Хотел бы быть где-нибудь в другом месте, – сказал он.

– И я.

– Не уверен, что смогу проехать всю дорогу наедине со своими мыслями. Можем просто повисеть на телефоне?

– Конечно.

Она была рада тому, что можно отвлечься и ненадолго задвинуть в дальний угол чувство вины перед сестрой. После долгого молчания Надя уже было подумала, что связь прервалась.