НОЧЬ НА 14 число пришлась на широтную лунную либрацию, так что последняя показалась самым полным образом; но достаточно высокая влажность атмосферы в течение нескольких часов препятствовала возможности рассмотреть мелкие детали на поверхности планеты, при том что отнюдь не мешала широкому обзору, мы посвятили большую часть времени последнему. Но вскоре после полуночи туманная дымка развеялась окончательно, погода стояла такая же ясная, как в бывшие до того вечера, и внимание астрономов было приковано к примечательным очертаниям района, известного под именем Тихо, № 18 в лунном каталоге Бланта, исследование же этой местности многократно пополнило сокровищницу человеческого знания, предоставив нам сведения, которые даже ангелы не отказались бы получить. Множество из того, что будет описано далее, навсегда останется в анналах истории.

День пятый. Суббота, 29 августа 1835 г., утренний выпуск. На поверхности Луны, если вести ее наблюдения во время широтной либрации, даже при помощи телескопа с достаточно малой разрешающей способностью, четко различаются очертания трех океанов, достаточно значительных как объемом, так и протяженностью береговой линии, и дополнительно к тому семь крупных водоемов, которые с достаточной на то уверенностью можно назвать морями. Что же касается меньших из них, открытых благодаря инструментам более высокого качества и обычно называемых озерами, количество их столь огромно, что никто еще не предпринял попытки назвать их точное число. Действительно, подобная работа немного бы уступила попытке сосчитать количество округлых цирков, в изобилии возвышающихся на лунной поверхности как над сушей, так и над водной гладью. Крупнейший из трех океанов занимает собой значительную часть лунного полушария, расположенного между северной орбитальной плоскостью планеты и западной частью плоскости экватора, простираясь, впрочем, от последней далеко на юг. По длине западной своей границы, он столь близко подходит к границе лунной сферы, что во многих местах цепочки ярко освещенных солнцем гор особенно резко бросаются в глаза в сопоставлении с затененными и потому кажущимися особенно темными глубокие океанские впадины, при том что острова, полуострова, мысы и тысячи иных географических образований, имена которым мы не в силах подыскать ввиду бедности наших познаний в этой области, смело выдавались вперед, словно наслаждаясь своим горделивым одиночеством и затерянностью в бесконечных и неоглядных просторах этого великолепного вида океана. Один из самых примечательных мысов этого типа, имени которого, как я полагаю, еще нет на лунных картах, начинается с островного района, которому прежние астрономы дали имя Коперник, как мы вскоре сумели убедиться, буквально кишел многочисленными достопримечательностями чисто природного происхождения. Действительно, этот мыс уникален во многих отношениях. Его северная оконечность напоминает по форме императорскую корону, увенчанную на конце пышным бантом, узел которого образует гряда холмов, уходящих вниз к самому его основанию. По обе стороны от этого узла располагаются два озера, каждое в восемьдесят миль ширины, между обоими, отделенное от них вышеназванной цепочкой холмов, располагается третье, большее по объему, чем оба они, взятые вместе, формой своей представляющее почти идеальный квадрат.

ЗА ЭТИМ ПОСЛЕДНИМ располагается озеро неправильной формы, отделенное от него еще одной цепочкой холмов, а вслед за этим последним еще два узких озера, ориентированных в меридиональном направлении на север от собственно материка. Таким образом, в основании своем этот гористый мыс выдается в океан на 396 миль, неся на себе шесть достаточно больших по объему озер, скрытых между его гористыми ребрами. Великолепно выполненная лунная карта Бланта с идеальной точностью воспроизводит это грандиозное творение природы, так что читатель к своему полному удовлетворению сможет сопоставить данное мною описание с изображением, которое в ней найдет. Сразу за этим следует расположенное здесь же в океане на редкость замечательное образование, которое представляет собой неожиданно яркий и блестящий круглый цирк, огромный как по высоте, так и по длине внешней окружности, отстоящий на 330 миль на восток-юго-восток, известный под именем Аристарха (№ 12) и отмеченный на вышеназванной карте как крупная гора с глубокой полостью, расположенной в центре. Эта полость как ныне так и в прежние времена, представляет собой вулканическое жерло, могущее поспорить разрушительностью вызванных им извержений с Везувием и Этной в самые грозные времени их активности. При том что состояние атмосферы отнюдь не способствовало тщательным наблюдениям, мы все же без труда сумели разглядеть светящиеся осколки на площади более шестидесяти миль от собственно горы, таким образом, если у нас еще оставались бы сомнения касательно мощи лунных вулканов, их способность рассеивать обломки на таком значительном расстоянии от кратера, в противодействие лунному тяготению, с необходимостью заставившего бы их упасть неподалеку, и многочисленность массивных аэролитов, разбросанных по всей поверхности, центром которой являлся Аристарх и которая попадала в поле зрения наших приборов, вынудила бы нас раз и навсегда распрощаться с подобным скепсисом. Несмотря на то, что гора эта находится в 300 милях от берега, она не является островом в собственном смысле слова, так как с материковой линией ее соединяют четыре горные цепи, расходящиеся во все стороны от этого общего центра. Следующий по величине океан лежит к западу от меридиональной линии, разделенный экватором почти что посередине, причем протяженность его с севера на юг составляет около 900 миль. В каталоге он обозначен буквой С и прихотливым именем Моря Спокойствия. Можно сказать, что он представляет собой не единый водоем, но скорее два крупных моря, соединенных по линии экватора проливом шириной не более 100 миль. На водной поверхности можно разглядеть всего лишь три крупных циркообразных острова, расположенных вдали от его берегов, также следует заметить, что у северной границы его находятся несколько поражающих воображение вулканов, при том что один из самых грандиозных находится в 120 милях от вышеупомянутого Моря Нектара. Едва ли не соприкасаясь с этим вторым океаном и отделенный от него лишь беспорядочной материковой и островной линиями, находится третий океан, обозначенный буквой D и известный под именем Моря Спокойствия. Его форма напоминает правильный квадрат, длиной и шириной равно составляющий около 330 миль. Впрочем, ему присуща достаточно необычная и замечательная особенность, как то идеально ровная гряда холмов, шириной не более 5 миль, составляющая прямую линию, протянувшуюся от южного к северному побережью и рассекающая его строго посередине. Эта линия является единственной в своем роде, ничего даже отдаленно напоминающее это образование не существует ни на земной ни на лунной поверхности. Эта горная цепь столь идеально правильна и ровна, что отражающийся от нее солнечный свет позволяет разглядеть ее даже в телескоп относительно малой мощи, но сам характер этого образования столь необычен, что мы не смогли устоять против искушения, на время оставив общий обзор местности, которому ранее собирались посвятить свое время, полностью сосредоточиться на том, чтобы рассмотреть ее во всех деталях. Наша линза Gx приблизила ее на минимальное расстояние около 800 ярдов, и ширина горной цепи, составляющая четыре или пять миль, целиком заполнила собой экран. Ничто увиденное ранее не сумело потрясти нас до такой степени, хотите – верьте, хотите – нет, но гора эта была от вершины до самого основания представляла собой один огромный кристалл, гребень ее по всей длине, составлявшей около 340 миль, представлял собой острую грань твердого кварца, блеском своим не уступавшего дербиширскому шпату, едва лишь добытому и поднятому из шахты, причем на гладкой поверхности не было почти ни единой трещины! Что за невероятную власть наш в тринадцать раз больший шар возымел над своим спутником, в то время как тот представлял собой лишь эмбрион в утробе времени, пассивно подчиняющийся прихотям химической эволюции! Увиденное показалось нам удивительным и чудесным, ибо все существующее в этом далеком от нас мире, кажущееся нам невероятным по причине собственного незнания и невежества, которому надлежит смениться предвкушением новых открытий и благоговейной верой в бесконечное всемогущество Создателя.