стало реально плохо.

Это был не просто токсикоз, меня скручивало от переживаний.

– Боже, а если с ними… – прошептала, не веря и схватила телефон в руки.

Итан… Джеймс… Итан… Джеймс и так по кругу, нескончаемые гудки.

Дальше их телефоны оказались выключены, и моя паника возросла от ста к тысяче…

Я заливалась слезами, меня трясло, и я никак не могла успокоиться. Словно что-то мерзкое и холодное прилипло ко мне, и постепенно захватывало в свои пугающие объятия.

Я не хотела наводить серьезную панику, но к часу ночи не выдержала и пошла по списку этого огромного города, в котором были десятки больниц и столько же полицейских участков.

К пяти утра я вымоталась настолько, что просто уснула на диване сжимая телефон в руке, который уже сел к моему пробуждению.

Ставлю его на зарядку и судорожно снимаю пароль, жду поиск сети и зажмуриваюсь, ожидая сообщения или уведомления звонков…

Тишина…

Ни единого намека на связь… молчание, ледяное и убивающее меня изнутри… но, что оно означает я так и не смогла понять…

– Хлоя, – кричу на всю квартиру.

Начинаю вызванивать девушку, но гудки убивают во мне любую надежду…

После следуют Брайан и Люк, а больше я никого не знаю.

«Что произошло?»

Я ищу ответ, но просто бессильна. Я не знаю, что мне делать. Я даже не знаю, где живут Уилсоны.

Слоняюсь по квартире, говорю по телефону с Кэти, рассказав обо всем что произошло, но лекцию «А я тебе говорила…» слушать не стала и отключилась.

Решила перекусить. Вчерашний ужин был похож на застывшую картинку из фильма про счастливую семью. Мой сюрприз перестал быть актуальным и вообще нужным.

Столько нервов, а ведь это так плохо. На следующей неделе, я хотела идти с ними на наш первый прием к гинекологу, а в итоге сижу и схожу с ума медленно лишая себя спокойствия.

Что могло произойти? Меня одолевает ужас происходящего. К обеду я собираюсь с силами и иду в кафе, которое находится на углу соседней улицы. Наблюдаю за людьми, пытаюсь выискать моих мужчин в переходящих дорогу людях, но их нет…

Они не в больнице, не в полиции, их нет нигде. Уилсоны тоже молчат, а сегодня суббота и я даже не могу поехать в офис чтобы застать их там и потребовать ответы, хотя бы у них.

У меня просто связаны руки.

На глаза попадается чек, выписанный вчера еще Ридом старшим и тут я думаю о том, что возможно этот подонок оказался первым? Но не могли же они ему поверить?

Или поверили?

Быть такого не может, мы ни разу не обманывали, не давали поводов не доверять.

Тонкие струйки вновь потекли по щекам.

Неужели, все так? Неужели, это конец?

Как они могли?

«А сама чем сейчас занимаешься обвиняя, не зная ничего?»

Нужно успокоиться, но я не могу, просто не могу не знать, что с ними.

Даже, если все это наш конец, они могли просто об этом мне сказать.

Возвращаюсь в квартиру. Одеваюсь и еду на квартиру.

– Боже, ты себя видела? – говорит Кэти, когда я появляюсь перед ее глазами.

– Срать я хотела на свой внешний вид.

– Воу воу… полегче, ты меня перепутала с теми мудаками, которые кинули тебя и пропали…

– Рот закрой, прежде чем говорить о них, – рычу на нее и иду к себе.

– Да и к черту тебя, – орет она мне вдогонку, на что получает фак от меня, прежде чем я скрываюсь за дверями своей комнаты.

Куда бы не пошла, везде они перед глазами. Главное, чтобы все с ними было хорошо, не прошу о многом, только это…

Маюсь до вечера в четырех стенах, периодически названивая по разным номерам, а в восемь вновь еду к ним в квартиру.

– Кэт?

– Ммм?

– Пожалуйста, если Итан или Джеймс, придут или позвонят на домашний, неважно, скажи мне пожалуйста.

– Окей, а ты куда?

– К ним, мало ли приедут.

– Успокоилась бы уже. Кинули они тебя. А я гово… – больше не слушаю и быстро выхожу.

В дороге становится плохо, прошу остановиться возле ресторана, и заказываю еду на вынос, потому что сама не приготовлю даже чай. Сил нет вообще, будто меня выжали, как тряпку.

Тысячи мыслей и одну за другой я обрываю, защищая, опровергая.

Хочу ошибаться и верю в ошибку.

Лежу на кровати нежась в ароматах, которыми пропахла простынь, подушки и я сама.

Глажу живот и плачу, на большее меня не хватает.

Ужин не доела, вталкивала в себя еду лишь потому, что так надо и не более. Уже почти сутки, а от них ничего. Телефоны не включают, Хлоя недоступна, Уилсоны так же. Вот так. Неужели только это я заслужила от них? Неужели даже объяснение мне не положено?

И снова хочу ругать саму себя, ведь если с ними что-то произошло, я буду винить себя за такие мысли.

Не замечаю, как засыпаю, сжимая в руке телефон в надежде не пропустить звонок.

Но проснувшись в холодном поту среди ночи, понимаю, что зря надеялась.

Ночи стали холодными, жестокими, убивающие любой шанс на счастливый исход.

Я будто в состоянии анабиоза. Меня убивает непонимание. Я злюсь на них, хочу их побить и в тоже время обнять и услышать слова утешения. Так одиноко мне не было никогда, ни на одном этапе жизни.

Только к вечеру второго дня мне звонит Хлоя, хотя я уже, кажется, принимаю решение, которое поставит точку. Во всяком случае на данный момент, пока я не услышу нормальный ответ на вопрос о том, куда пропали мои любимые мужчины.

– Алло? Хлоя? – со слезами проговариваю. – Хлоя, пожалуйста, скажи, где они?

За эти несколько дней я уже не знала куда мне обратиться. Парни исчезли. Не появлялись ни дома, ни у меня на квартире. Я даже следила за выходом из квартиры из-за угла того самого кафе, что рядом с нами. Их не было.

Они не пришли ни разу. Не отвечали на звонки, ведь я набирала им тысячи раз и писала смс. Не было ни единого ответа, а мои сообщения до сих пор не прочитаны.

Я не понимала… просто не понимала, что произошло и почему…

Конечно, Хлоя их подруга, и они ей ближе, но даже при таком раскладе, они могли просто сказать мне, что бросают, я ведь не маленькая и поняла бы их.

Может они, как-то узнали про ребенка, и решили, что это все не для них, но я ведь даже не стала