Кристиан вздрогнул.

— Это тот… которого убили?

— Да.

— А Эльси? Это твоя…

— Да. Это моя мама. Меня интересует любая информация об этих людях в период… знаешь что, давай ограничимся военным временем.

— С тридцать девятого по сорок пятый?

Эрика кивнула, с надеждой глядя, как Кристиан закачивает информацию в поисковик.

— А кстати, как твой собственный проект? — спросила она.

Тут же ей показалось, что лицо его потемнело. Но если это было и так, тень мгновенно исчезла.

— Спасибо, я на полпути. И между прочим, во многом благодаря твоим советам.

— А, ерунда, — отмахнулась Эрика. — Если захочешь, чтобы я просмотрела рукопись, только скажи. А какое рабочее название?

— «Русалка», — сказал Кристиан, не глядя ей в глаза. — Рабочее название — «Русалка». И наверное, не только рабочее.

— Замечательное название! А откуда… — начала было Эрика, но Кристиан резко поднял руку — помолчи.

Это было на него не похоже. Может быть, она сказала что-то неуместное? Но что это могло быть?

— Вот! — Кристиан откинулся на стуле. — Несколько статей, которые, может быть, тебя заинтересуют. Распечатать?

— Да, если можно.

Когда через несколько минут Кристиан вернулся с пачкой распечаток, он опять был сама доброжелательность.

— Вот тебе на первый раз. Если нужно расширить поиск, только скажи.

Эрика поблагодарила и вышла на улицу. Ей повезло — кофейня напротив как раз открылась. Она села за столик, заказала кофе и начала читать. Официант принес кофе, но она к нему даже не прикоснулась.

— Ну и к чему мы за сегодня пришли? — Мельберг, морщась, вытянул ноги.

Подумать только, как долго держится эта мышечная боль от перетренировки. В таком темпе успеть бы восстановиться до пятницы, к следующему уроку сальсы. Но странно, мысль об этом вовсе его не пугала. Замечательное сочетание — зажигательная музыка, не менее зажигательное тело Риты… и, конечно, то обстоятельство, которым он гордился больше всего, — под конец у него начало получаться! Нет, так легко он не сдастся. Если у кого и есть потенциал стать королем сальсы в Танумсхеде, так это у него.

— Прости, что ты сказала? — Погрузившись в южноамериканские мечты, он прослушал ответ Паулы.

— Мы установили интервал времени, в который был убит Эрик Франкель, — повторил за Паулу Йоста. — Он был у своей, как бы сказать… подруги, или не знаю, как называются любовницы в этом возрасте. Так вот… — Йоста сделал небольшую паузу. — Он был у своей подруги пятнадцатого июня. Явился порядком подшофе и заявил, что решил прекратить отношения с ней. Она говорит, что в первый раз видела его пьяным — Эрик Франкель не пил.

— А уже семнадцатого июня уборщица не могла попасть в дом, — вставил Мартин. — Это, конечно, не на сто процентов доказывает, что он к тому времени был уже мертв, но на девяносто пять. Такого раньше никогда не случалось, он всегда открывал ей дверь или оставлял ключ под ковриком.

— Убедительно. Значит, примем за основу: убит между пятнадцатым и семнадцатым июня. Проверьте, где в это время был его брат. — Мельберг наклонился и почесал Эрнста за ухом.

Пес, как всегда, разлегся на его ногах.

— Но ты же не думаешь, что Аксель Франкель имеет какое-то отношение… — начала было Паула, но осеклась, увидев недовольную мину Мельберга.

— На текущий момент я ничего не думаю. Но вы все знаете не хуже меня, что большинство убийств совершаются по семейным мотивам. Так что потрясите братца. Понятно?

Паула кивнула. Она не могла не признать, что Мельберг прав. Ей был очень симпатичен Аксель, но это не должно влиять на ход следствия.

— А мальчишки? Вы зафиксировали их отпечатки?

Все посмотрели на Йосту. Тот завертелся на стуле.

— Да… то есть нет… Частично. Я взял отпечатки обуви и пальцев у одного из пацанов, а у второго еще не успел…

Мельберг вперил в него глаза.

— Значит, за несколько дней ты не успел сделать такую мелочь? Я правильно тебя цитирую — не успел?

Йоста виновато кивнул.

— Да… правильно. Сегодня возьму. — Он поймал взгляд Мельберга и торопливо добавил: — Не сегодня, а сейчас же. Одна нога здесь, другая там.

— Для тебя же лучше, — проворчал Мельберг и перенес начальственное внимание на Паулу и Мартина. — А что еще? Что с этим Рингхольмом? Я-то лично считаю, что этот след самый горячий. Надо разобраться, что это за «Друзья Швеции», или как там они себя называют.

— Мы поговорили с Францем у него дома. Ничего, что могло бы пролить свет… Если ему верить, какие-то радикальные элементы в их организации угрожали Эрику, а он, Франц, наоборот, все время Эрика защищал.

— А с этими «элементами» вы поговорили?

— Нет пока, — спокойно сказал Мартин. — Но это у нас запланировано на сегодня.

— Ладно. — Мельберг сделал попытку выпростать ноги из-под довольно тяжелой собачьей туши.

Пес не то заскулил, не то зевнул, неохотно встал, потянулся и опять улегся на ноги своего временного хозяина.

— И еще одно… Прошу всех запомнить, что у нас здесь отдел полиции, а не ясли!

Он уставился на Аннику, которая вела протокол оперативки. Та в свою очередь посмотрела на него поверх узких очков для чтения. После довольно долгой зрительной дуэли, когда Мельберг уже решил, что высказался чересчур резко, она произнесла:

— Я справляюсь со своей работой, и мне совершенно не помешало, что пришлось немного повозиться с Майей. Тебе не о чем беспокоиться, Бертиль.

Он отвел глаза.

— Ладно, ладно, — пробурчал он. — Тебе виднее…

— К тому же, если бы не Патрик, мы бы так и не вспомнили, что надо проверить банковские счета Эрика. — Паула заговорщицки подмигнула Аннике.

— Мы бы сами догадались рано или поздно, но тут получилось не поздно, а рано, — внес свою лепту в защиту Анники Йоста.

— Я просто думал, что если человек в отпуске, значит, он в отпуске, — мрачно подытожил Мельберг, прекрасно сознавая, что это сражение он проиграл. — Ладно, давайте за работу.

Все зашевелились и начали складывать кофейные кружки в посудомоечную машину.

И в это время зазвонил телефон.

Фьельбака, 1944 год

— Я так и знала, что ты здесь!

Эльси присела на камень. Эрик прятался от ветра в расщелине скалы.

— Да, думал, хоть здесь меня оставят в покое! — буркнул Эрик, но лицо его тут же подобрело, и он отложил книгу. — Извини… Я вовсе не хотел срывать плохое настроение на тебе.