«Не в данных обстоятельствах стоило произносить эти слова — не предложение о замужестве, а подачка какая-то в угоду чужой прихоти и условиям…» — а ведь созрел бы сам постепенно.

— Согласен?! — Лара изменилась в лице, округлила от удивления глаза, а руки машинально сжала в кулаки, и ещё больше разозлилась, судя по бурной реакции.

— Рассчитывала на отказ? — не сомневался в этом.

Не дождётся!

— Допустим… — громко вздохнула. — Хотя если ты настроен серьёзно, то я не против вашей женитьбы, лишь бы соблюсти приличия, — прошипела сквозь сомкнутые зубы. Заметно, насколько трудно далось ей это решение. — Моя дочь достойна лучшего, а не довольствоваться ролью любовницы. Полагаю, статус жены и мужа всех устроит, — подытожила.

— Нет, — возмутилась моя девочка, — я так не хочу, когда вынуждают выйти замуж.

— Котёночек, либо официальный брак, либо ты возвращаешься со мной на Сейшелы — иного не дано.

— Мам, не нужно давить на нас. Я вообще никогда не мечтала о свадьбе, даже в мыслях не было — по правде говоря, это совсем необязательно, не сейчас уж точно. Замужество ни на что не влияет, — озвучила своё мнение Тина.

«Ну вот, она не готова пока» — интересно, причины исключительно в этом или как? Может, боится чего-то?

— Макс… — малышка прижалась к моей груди, пряча лицо.

Склонившись к ней, прошептал на ухо:

— Поговорим чуть позже и всё обсудим, — теснее обнял её. Поглаживая по волосам, пытаюсь успокоить.

Лара опять посмотрела в мою сторону:

— Как же ты похож на отца… Вылитый Ян в молодости, — прокомментировала — то ли с претензией, то ли восхищением. По интонации голоса не понять.

— Этим объясняется твоё поведение? — вмешался папа. — Опираешься на то, каким я был в возрасте Макса, и перекладываешь на сына? Сравниваешь нас? Поэтому бесишься? Да, мы схожи — и внешне, и характерами, но это не означает, что он повторяет мою жизнь точь-в-точь. В отличие от меня, ему не потребовалось много времени, чтобы разобраться в себе.

— Давай начистоту, ты не всегда честно поступал в отношении женщин, — парирует Лара. — Сколько баб за тобой таскалось, скольких осчастливил, скольким разбил сердца, а некоторые, наверное, по-прежнему дожидаются своей очереди…

«Мощное заявление».

— Что за бред… прям роковой герой-любовник… Наоборот: никому ничего не обещал, и если кто-то придумывал иллюзорную сказочку — это их проблемы, и я давно остепенился.

— Вспомни, какие сложности у вас с Тиной возникли из-за твоего насыщенного прошлого. А если то же самое произойдёт уже с нашими детьми?

«Намекает на моего брата Тимура?» — отец узнал о его рождении не сразу, спустя десять лет, а случилась та история после развода с первой женой, задолго до встречи с любимой женщиной. И именно мама не бросила в беде оставшегося сиротой ребёнка — так он появился у нас в семье.

— Пожалуйста, — подключилась к разговору она, — хватит спорить и бросаться взаимными упрёками. Надоело слушать. Предлагаю Максу и Тине самим решать, как им жить дальше. Тебя, Лара, это касается больше всех — перестань вмешиваться и лезть, куда не просят, — довольно резко сказала. — Просто порадуйся за дочь.

— Когда марш Мендельсона зазвучит, тогда и порадуюсь, — съязвила та.

— Ты не исправима и невыносима… С тобой невозможно нормально разговаривать, — мама встала и быстро вышла из гостиной.

— Подожди! — подружка кинулась за ней следом.

— Ладно, оставлю вас, — папа тоже поднялся с дивана. — Вам есть, о чём подумать…

Как только мы оказались наедине, я спросил Тину:

— Выйдешь за меня замуж? — приподнял её лицо за подбородок, чтобы не отворачивалась и не прятала взгляд.

Но почему-то в ответ тишина…

Моя девочка смотрит в глаза… и молчит…

Эта затянувшаяся пауза раздражает и угнетает…

А через несколько минут, она, шумно выдохнув, произнесла:

— Я должна кое в чём признаться…

Услышав фразу Тины, я не просто удивился, а растерялся… Даже не знаю, как и реагировать. И что это значит: «должна кое в чём признаться» — была неискренна со мной, имеются какие-то тайны и сейчас решилась открыться?

— Объясни… — нихрена не понимаю.

«Умеет она выбить из душевного равновесия за считанные секунды».

— Давай сбежим, а? Пока никто не видит, — моя девочка улыбнулась уголком губ, хитро изогнув бровь. Тут же опустила голову и отвернулась в сторону.

— Подожди… — обхватив её за затылок, мягко сжал и заставил посмотреть в глаза. — О чём ты собиралась рассказать? — «если заикнулась — теперь не отвертится!».

— Макс, расслабься, — тихо рассмеялась. Прислонилась лбом к моему лбу, — я всего лишь хотела немного разрядить обстановку, чтобы забыть о наездах и претензиях мамы, хоть ненадолго абстрагироваться от этого. А ты, наверное, уже подумал, будто скрываю нечто важное? Нет, ничего не скрываю. Честно.

— Разрядить обстановку… — я выдохнул облегчённо. Но способ выбрала довольно своеобразный и странный… Впрочем, чему удивляюсь — это же Тина! У неё во всём нестандартный подход. — То есть, секретов нет? — на всякий случай уточнил.

— Ну, какие секреты, — она невесомо поцеловала в губы. — Я «чистый белый лист», без печати насыщенного бурного прошлого за плечами. В свои восемнадцать лет кроме детства — вспоминать нечего. С тобой пишем нашу историю с нуля. Вместе и навсегда, — замолчала. А выдержав паузу, добавила: — Прости, неудачно пошутила.

— Да я ещё сильнее напрягся от твоих шуточек. Подобный «юмор» я не воспринимаю.

— Зато ты смог отвлечься от проблем и переключить внимание… Помогло ведь?

— Не отрицаю, тебе филигранно удалось это сделать…

— Хотя кое в чём всё-таки признаться стоит… — Тина обняла меня за шею. Дразнящими трепетными движениями ладони поглаживает кожу — до мурашек и дрожи пробирает. Завожусь с пол-оборота и возбуждаюсь.

— Девочка моя… — прошипел сквозь сомкнутые зубы. — Опять начинаешь? Хватит провоцировать, я же не железный… — и только успокоился. Такие авантюрные выходки, порой, обескураживают и вводят в замешательство.

Одним словом — не заскучаешь. Интерес постоянно подогревается и не угасает — не угаснет! Рядом с ней распаляюсь подобно гигантским бушующим пожарам, и словно потоки огненных рек разливаются по венам вместо крови, утягивая в гущу убийственного смерча, сносящего всё на своём пути…

— Я люблю тебя! Это единственная правда и другой не будет. Ни-ког-да! Больше не в чем признаваться.

— До нервного срыва или сердечного приступа доведёшь интригами когда-нибудь…

— Всё. Не буду, — отстранившись, она скорчила смешную рожицу. — Ну, если только чуть-чуть… иногда… — невинно хлопает длинными ресницами. Взгляд с вызовом, как обычно.