Секунда и… Ника улыбается во сне. Искренне до ямочек на милом нежном лице. Озаряет своей солнечной улыбкой черную душу демона!

Руки Валида начинают дрожать, он не может закончить начатое. Впервые в жизни сомневается, жалеет, боится…

А Ника добивает его одним ударом острого клинка. Прямо в сердце. Пронзает плоть, разрывает и выпотрашивает. Всего одно слово. Тихое, едва различимое:

— Валид, — говорит шепотом и поворачивается на бок.

Она не чувствует на шее стальных рук, готовых несколько секунд назад сомкнуться. Перекрыть ей доступ кислорода. Убить ее в этой самой чужой для нее постели. Она почувствовала его. Узнала.

Валид отходит от кровати на шаг. Затем еще и еще. Ударяется массивными плечами о стенку. Ошарашенно разворачивается и бредет в свою комнату.

Ника не притворялась. Она точно спала. А он точно услышал, как она с улыбкой на алых устах позвала его. Обозвала его по имени. Не монстром, не подонком или ублюдком. А Валидом…

Ника❤

— Как вас зовут? — спросила я домработницу, едва она вошла с завтраком в мою комнату.

— Татьяна, — кротко ответила после секундных колебаний.

Я так понимаю, что ей не давали четких указаний, можно ли со мной разговаривать.

— Татьяна, можно попросить вас передать Валиду мою просьбу? — стараюсь говорить как можно мягче, но имя хозяина все равно вызывает на ее лице панический страх.

— Я не знаю, лучше вы сама, — оправдывается женщина и, поставив поднос с едой на пустой стол, торопится удалиться.

— Татьяна, подожди. Хорошо! Попроси его просто зайти ко мне, если увидишь. Мне очень нужно с ним поговорить, — я вскакиваю с кровати и бегу за женщиной до самой двери.

Служанка успевает упорхнуть, а я впечатываюсь в огромную стальную грудь. Запах сандалового дерева и леса проникает в легкие, и я не в силах пошевелиться, так и стою, прикованная к полу.

— Ну, говори, раз нужно, — усмехается огромный гигант.

Он не двигается. Тоже стоит.

Мы совсем близко друг к другу и глубоко вздохнув, я чувствую, как мои острые соски царапают его белоснежную рубашку.

— Так что ты хотела мне сказать? — грубо спрашивает варвар и бесцеремонно вталкивает меня обратно в комнату, закрывая за собой дверь.

Он разрывает ту тонкую нить, что коснулась наших тел и привязала их друг к другу. Я чуть откашливаюсь и пытаюсь сосредоточиться, не смотреть жадно на его рельефное тело и строгое лицо со шрамом.

— Я хотела спросить, какие у тебя планы? Если я здесь надолго, то хотела бы попросить немного свободы, — я начала нерешительно, а когда увидела, как Валид удивленно вздернул черную бровь и вовсе смутилась.

Его адская энергетика подавляет любой благородный порыв! Но я не привыкла сдаваться, поэтому продолжаю:

— Ты ведь можешь мне позволить гулять днем. Может с охраной, под присмотром. Еще мне нужны вещи. У меня на карте есть деньги, ты мог бы разрешить заказать мне одежду через интернет. Ну, или поехать в магазин купить. Еще мне нужен планшет или электронная книга. Мне нужно писать статьи и записывать все, что я вижу. Я здесь умираю от скуки. Понимаешь? Попробуй сам закрыться в комнате на неделю, посмотрю, как запоешь!

Ну все, меня снова понесло.

Валид продолжает хмуро рассматривать мое лицо. Вроде слушает внимательно, но взгляд отсутствующий.

— Сегодня ты уходишь, — наконец, глухо произносит он.

Я затыкаю свой словесный поток. Пытаюсь переварить сказанное.

— Куда? — в страхе спрашиваю я, и уже миллион вопросов про мою смерть готовы сорваться с дрожащих губ.

— Я тебя отпущу сегодня. Мы с тобой едим на свадьбу Тамира, а потом ты будешь свободна. По крайней мере от меня, — холодно и равнодушно договаривает Валид.

Отстраняется. Делает шаг к двери. Я в шоке. Онемела от его слов. Валид отпустит меня…

В дверях мрачный гигант кидает через плечо:

— Тебе скоро принесут платье. Потом приедит стилист, чтоб справиться с гнездом у тебя на башке. К пяти часам ты должна быть готова. И постарайся не свести с ума людей своей бестолковой болтовней, — добавил грубый тиран и скрылся за дверью.

Вот так. Я сегодня буду свободна от него. От этого чудовища, считающего меня падшей шлюхой.

Пытаюсь воскресить в голове образ его насилия надо мной.

Когда до невыносимой боли он рвал мою задницу, заставлял вылизывать себя во всех непристойных местах, когда загонял огромный член в глотку. Вспоминаю, как Валид жестко трахал меня. Как говорил гадости и непристойности… Он ублюдок! садист!

А я плачу…

Рыдаю от его холодных, равнодушных слов о том, что сегодня он меня отпустит.

Бреду, как слепая в ванную, включаю воду в кране и оседаю на пол. Почему? Почему я такая дура?! Я ведь сама проклинала этого изверга. Я ведь сама бежала от него, рискуя жизнью. Пыталась высвободиться из сетей его гнета… Где я просчиталась? Когда перестала ненавидеть его? Неужели мной завладел синдром жертвы? Я влюбилась в своего мучителя? Отравилась его ядовитой слюной, когда он вчера целовал меня на капоте авто посреди поля?! Он ведь целовал. Не унижал, не оскорблял. А превозносил, доставлял удовольствие. Брал меня нетерпеливо, с чувством тоски от долгой разлуки.

Решаю, что я все себе придумала. Это моя больная девичья фантазия!

Валид — злой и страшный черный волк! Оборотень. Он терзает людскую плоть, питается кровью невинных. Зарабатывает деньги на страданиях других людей. На слезах матерей по детям — наркоманам. На ненависти жен к пропащим мужьям. На горе братьев и сестер, когда они хоронят родных от передозировки. Я все это знаю. Читала. Изучала последствия наркотиков, которыми он торгует. И если его насилие и издевательства в отношении себя могу простить. То, что делать с осознанием того, что он каждый день уничтожает невинных людей. Вина которых лишь в слабости.

Мои унылые мысли прерывает стук в дверь. Я кричу: "Войдите!"

И на пороге в комнату появляется женщина с чемоданом. Топчится на месте, а затем, осторожно входит в мою темницу.

— Здравствуй, я Лилиана. Я здесь, чтоб причесать тебя и накрасить, — выдает она приятным голосом.

Можно было бы попросить у нее помощи. Связаться с моими родителями, передать через нее письмо. Но я тут же вспоминаю о своем мрачном тюремщике. Врядли Лилиана выйдет без досмотра. И если Валид меня со вчерашнего дня не трогает и даже обещал сегодня отпустить, то я не знаю, что будет, если он раскроет очередную попытку побега. Поэтому принимаю единственно верное в данной ситуации решение, не накалять обстановку. Покорно киваю.

— Хорошо, я Ника. Говори, что надо делать. Я вся твоя, — слабо улыбаюсь высокой блондинке.