Эти названия Владе ни о чем не говорили. Но она поняла: если граната попадет в пусть и бронированный «мерс» Заварухи, он вряд ли потом сможет на этом «мерсе» ездить. Ни на этом, ни на каком другом.

— А это? — отложил Стас в сторону трубу и взял ружье-вертикалку с очень короткими стволами.

— Тоже гранатомет, но уже магазинный, тип ГМ-94, по сути — помповое ружье. В магазине помещаются три кумулятивные гранаты калибром сорок три миллиметра. Перезаряжается движением цевья вперед, быстро и надежно. Можно стрелять со сложенным прикладом, что вы и будете делать. Дверцу бронированного «мерса» такая граната не пробьет, а вот стекло — стопудово. Но все-таки желательно послать Заварухе гостинец из «осы», против нее никакой танк не устоит, не то что легковушка, пусть и бронированная. Ну и как будете действовать, сладкие вы мои? — спросил Карабас Стаса.

Влада разозлилась. Ну почему если парень, то сразу и главный? И тут же ахнула про себя — она что, возжелала стать главной киллершей?

— Один стреляет в «мерседес» из «осы», второй выпускает три гранаты из ГМ-94. Вряд ли даже в бронежилете Заваруха уцелеет.

— А вас потом расстреляет охрана.

— Ну, если вы дадите нам еще хотя бы один десантный «Калашников»… Джипы ведь не бронированные?

— Все равно шансов мало. Кроме того, не исключено, что Заваруха пересядет по пути в один из джипов. Раньше он этого, правда, никогда не делал, но вдруг додумается. Очень он за свою жизнь опасается. И правильно делает — охотников на нее сейчас больше, чем за синей птицей. Так что расклад будет другой: «оса» должна ужалить «мерс», и этого будет достаточно. Оба джипа нужно поразить кумулятивками из помповушки, им этого тоже за глаза хватит. Третья граната и «вихрь» — на случай возникновения нештатной ситуации.

— Это сколько же трупов мы должны положить за один раз? — содрогнулась Влада.

— Все равно на счету Заварухи и его шестерок убиенных гораздо больше, причем — невинно убиенных! Вы же частично, причем весьма и весьма незначительно, сместите чашу весов в сторону добра. Знаете, сколько жизней вы спасете, остановив наконец эту банду? Думаю, место в раю вам за это будет обеспечено!

Кукловодов явно издевался над ними.

— А сколько невинно убиенных на вашей совести? — спросила Влада.

— Гораздо меньше, чем на счету Заварухи. Я по сравнению с ним — ангел! — ухмыльнулся Кукловодов. — Все относительно в нашем мире, детки! И каждый считает себя хорошим. Ну, разбирайте оружие. Пользоваться им очень просто, я вас сейчас научу.

Действительно, оружие оказалось простым и удобным. Тренировки начались если не через десять, то самое позднее — через двадцать минут.

Стас быстро научился, убрав верх кабриолета, стрелять из магазинного гранатомета, а вот у Влады первое время получалось плохо. Она то спешила, то опаздывала с выстрелом, то раньше времени поднимала над ветровым стеклом тренажера «осу».

— Ты должна вставать только после того, как первый джип тронется с места и охранники перестанут сверлить нас взглядами, — поучал Владу Стас. — Думаешь, они не понимают, что перекресток — опасное для них место? Процесс выхватывания гранатомета, вставания, прицеливания и выстрела должен быть непрерывным и длиться не больше трех секунд.

И Влада старалась уложиться в отведенный срок. Гранатомет по сравнению с пистолетом казался тяжелым и неуклюжим. Поднять его над ветровым стеклом, не зацепившись за что-нибудь, было трудно. А еще нужно было не спускать глаз с черного «мерседеса», да высчитывать момент, когда нужно нажать на спуск, да прицеливаться… Только к концу третьего дня у нее что-то стало получаться.

Стас научился стрелять без промаха раньше, уже на второй день. Но выпустить «осу» — это было только полдела. Не упустить первый джип, да попасть еще и во второй, который иногда врезался в «мерседес», а иногда успевал обойти его справа или слева, тоже было не просто. Потом еще нужно было, круто развернувшись, уходить от возможной погони и пересаживаться в «опель», оставив «вихрь» и помповушку в «ауди», и снова петлять по улицам… Они уставали так, что, едва поужинав, сразу же падали без сил, в первую ночь даже не раздевшись. И, закрыв глаза, Влада вновь видела черный «мерседес», набирающий скорость, взрыв гранаты в салоне, джип, врезающийся в «мерс», охранников, пытающихся из него выскочить… Но в четвертый вечер новых «сборов», закрыв глаза и тщетно пытаясь отогнать назойливое видение, она почувствовала, как пальцы Стаса сквозь тонкую ткань ночной сорочки нежно касаются ее груди. Влада попыталась сделать вид, что уже спит, но одна рука Стаса скользнула в вырез сорочки, а вторая под ее подол, к коленям, и начала медленно продвигаться вдоль бедер.

— Ты разве не устал? — спросила Влада.

— Играть в «стрелялку» — ужасно устал. А все остальное — нет.

— Сорок дней еще не прошло. Мы же договаривались! — напомнила Влада.

— Через неделю одного из нас могут убить. Или обоих, — сказал Стас таким спокойным тоном, каким муж сообщает жене о том, что у него очередная командировка. — А завтра этот особняк может накрыть милиция. Может быть, это последняя наша с тобой ночь. И пусть она будет нашей, а не чужой!

Некоторое время Влада еще лежала, не шевелясь, чувствуя, как желание спать медленно сменяется другим, гораздо более сильным желанием, потом позволила Стасу делать то, чего ей теперь и самой хотелось.

Стас прав, конечно. Может, это действительно их последняя ночь. И — одна из немногих оставшихся им ночей вообще в жизни. И провести ее нужно так, чтобы потом не было мучительно больно и обидно…

Утром Владу разбудил звонок телефона. Она встала и, не одеваясь, подошла к столу.

— Вы готовы, сладкая парочка? Машина подана! — услышала Влада знакомый голос.

— Еще нет. Мы недавно встали, — соврала она на всякий случай.

— Что, всю ночь трахались? — позавидовал Стасу бородатый. — Ну вот что, вы сюда не для этого приехали. Чтобы через полчаса были внизу. А завтра — ровно в девять утра. Будете опаздывать — разведу вас по разным спальням. Поняла, сладкая?

— Поняла.

Влада положила трубку, повернулась к Стасу. Он полусидел на кровати, не сводя с нее глаз.

— Вставай, нас уже ждут. Грозят разлучить, если будем опаздывать.

— Не разлучат. Они знают, что без тебя я на них работать не буду.

Стас все так же смотрел на Владу, и она встревожилась.

— Что-нибудь случилось?

— Да. Я впервые вижу тебя голую при дневном свете.

— Извини. Я…

Влада бросилась к халату, но Стас, протянув руку, стащил его со спинки стула и спрятал под одеяло.

— Вот еще. Отдай! — рассердилась Влада.

— Возьми, — немедленно вернул Стас ей халат.

— Зачем ты это сделал?

— Чтобы еще немножко полюбоваться тобой. Ты очень красивая, — оправдывался Стас, и Влада пожалела, что так поспешно укуталась в халат. Наверное, это приятно — стоять перед парнем в чем мать родила и следить за его взглядом.