Ее речь… да она не хотела выходить, я ведь не слепой. Но этот момент, когда она замешкалась, думал, буду размахивать ей руками, чтобы она увидела меня, чтобы знала, что я с ней. И вот все, что она сказала, уверен, было искренне, хотя она могла прибавить еще пару крепких слов. После ее речи народ начал потихоньку расходиться, и я ушел. Ведь я думал, она после обедни придет… Час за часом я ждал, купил ее любимых булочек с корицей, клубнику со сливками …

В общем, глубокой ночью я подпирал дверь, потом даже задремал, сидя на полу. Телефон ее не доступен, а идти в дом ее мужа… не думаю, что она будет рада. Хотя в данный момент меня посещает эта мысль все навязчивей.

Снимаю с себя мятую футболку и отбрасываю на стул, к черту. Я уже превратился в размазню, благодаря ее непредсказуемым выходкам и выкрутасам.

Принимаю душ и бреюсь, в зеркало на меня смотрит щетинистый мужик с красными глазами. Никогда не думал, что любовь превратит меня в «это». Вот, я это сказал, определил все связанное с ней в одно слово. Любовь!

Я даже не могу дать определение своему виду – нечто среднее между красноглазым вампиром и замученным щенком.

Самое обидное, не собираюсь на этом останавливаться, я ведь сдвинулся с мертвой точки, у нас есть отношения. Но мне недостаточно, всякий раз я думаю о ней, как будто она только моя. У нее нет жизни за пределами отелей, где мы с ней вместе, она неотделимая часть меня, проще говоря: жена, подруга и любовница.

Реальность – вот что меня пугает. Все иначе, и даже то, что мы с ней вместе, может просто исчезнуть, кануть в прошлое.

Как тогда я себя буду ощущать? Подавленным, это точно, разбитым…

Обматываю свои бедра полотенцем и прохожу в гостиную, наливаю себе апельсиновый сок и слышу робкий стук в дверь. Быстрым шагом направляюсь в заданном направлении и распахиваю дверь.

Передо мной стоит растрёпанная Бэт, ее одежда помята, как и лицо, внутренне улыбаюсь, значит, она не была с мужем. Иначе не пришла бы в таком состоянии, тем более в мой номер.

Выставляю руку тем самым блокирую ей вход, она пролазит под рукой и озирается в поисках женщины, принюхивается. Проходит прямиком в спальню, а я в это время закрываю за ней дверь и спокойно иду допивать свой сок. Слышу, как она открывает одну за другой двери, сажусь в кресло и жду, когда она придет ко мне. Ставлю на стол пустой стакан, в это время заходит улыбающаяся Бэт.

– Доброе утро, Мэттью, – сладко говорит она. – Пить хочу.

– Не наливали? Или ты бежала из дома без оглядки? – спрашиваю ее, в это время складываю свои руки на груди.

Она оглядывает моё тело жадным взглядом и морщится.

– Отнюдь, услышала множество нелестных слов, получила еще одно предложение о примирении и, естественно, отмахивалась от живучих родственников-клещей, – отвечает она, жадно выпив сок из моего стакана. – Я в душ.

Осматриваю ее с головы до ног, прищуриваю глаза, она не хочет извиниться, заставим.

– Ты не пришла ночевать, – говорю ей.

– Я уснула, – отмахивается она.

– И все? – Встаю и надвигаюсь на нее. – Слушай, если ты думаешь, что можешь вот так вести себя со мной, как с мужем – отмахиваться от меня, как от назойливой мухи, то дверь вон там, – грубо говорю ей, практически нависаю над ней. – Я понятно объясняю?

Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза, с открытым ртом, тяжело сглатывает и, мне кажется, собирается выдать мне нечто в стиле Бэт. Несколько раз набирает воздух в легкие, но качает головой и молчит.

– Твои детские выходки я не собираюсь терпеть, все, что тебе необходимо сделать, это зарядить долбанный телефон и написать, что ты не придешь, даже если это глубокая ночь! В любом случае я мог бы забрать тебя, даже если бы ты находилась в другом городе, – понижаю голос до угрожающего рычания. – Ты понимаешь, что так поступать нельзя?

Она все еще смотрит на меня, но теперь на ее лице озорная улыбка, которую она очень плохо маскирует.

– Переживал, значит? – Прищуривает глаза, копирует меня.

– Нет, – нагло вру ей.

– Страдал. – Ухмыляется она.

– Нет, все, о чем я думал, это какой предмет выбирают для порки, чтобы было больней. И как мне приятно было бы отшлепать твою задницу до красна, чтобы неделю сидеть не могла. – Я совершенно серьезен. Прямо сейчас, когда она рядом, я испытываю злость на ее поведение и дурацкие выходки. Каким образом взрослая женщина может просто плюнуть на все окружающее?

– Мне приятно, что ты переживал за меня. Извини, я действительно очень устала и уснула. Проснулась двадцать минут назад и поехала сразу к тебе, – искренне говорит она. – И ты ведь не хочешь, чтобы я давала тебе отчет по каждому своему шагу? Или я ошибаюсь?

Приподнимаю бровь и смотрю на нее выразительно. Серьезно?

– Ты торгуешься со мной? – Наклоняюсь к ней, практически дышу ей в рот. – Не беси меня, Бэт. Все, что твоя попка должна сейчас сделать, это сходить в душ. И молча. – Она пятится назад, я едва сдерживаю себя, чтобы не кинуться на нее. – Желательно с закрытым ртом. И если еще раз ты не сообщишь, где ты… Тем более не придешь, я за себя не ручаюсь. Все ясно?

Она кивает головой и быстрым шагом идет в душ. Не стану оправдывать себя за слова, но я не приступил к действиям, это уже хорошо. Не собираюсь объяснять свои мысли, то, о чем я думал все это время, как мучил себя всеми этими «если». Она не должна знать, как я провел эту ночь, и использовать против меня в своих целях. Понимаю, что, в принципе, не имею на нее никаких прав. Но, с другой стороны, не было никакого принуждения, все, что произошло, говорит о том, что мы в отношениях. По крайней мере, для меня это так.

Я мог бы трахнуть Бэт прямо у стены, чтобы ее коленки тряслись от пережитых эмоций. Разложить на полу и поедать вместе с этими сливками, что ожидают ее. Но я все еще действую в ее интересах. Как она сказала? Отчет? Да запросто, прям тотальный контроль, вечное нахождение рядом, вплоть до того, чтобы ее приковать к себе.

Надеваю боксёры, полотенце летит в урну для белья. Ложусь на кровать, закинув руки за голову. Мой взгляд не отрывается от двери ванны.

Непривычно тихая Элизабет выходит из ванны и даже не хлопает дверью. Ее волосы собраны полотенцем, и сама она облачена в халат. Никаких мокрых следов, наглой ухмылки и дерзких слов. Хорошая девочка, обучаема.

Хлопаю ладошкой по кровати, показывая, куда она должна лечь. Она бросает взгляд на мой жест, прищуривает глаза, но закусывает губы. Садится напротив меня, перетаскиваю ее на себя, укладываю на грудь.

– Не двигайся, я буду спать. И чтобы когда я проснусь, ты была здесь. – Пальцем показываю на грудь.

Медленно прижимаю ее крепче к себе, глажу по мокрым волосам и вдыхаю запах. Она пахнет персиками – вкусный летний фрукт. Ее запах заполнил комнату, и на моей душе воцарился покой. Как будто именно так должна выглядеть моя жизнь. Или когда-то со мной такое уже было, что, если это ощущение дежавю реально?