Препятствие в любом случае было ненадежным. И, к тому же, Слепой придумал немного другой план.

Вернувшись в галерею, Глеб спросил у Алекса, до какого времени она обычно открыта для посетителей.

— Да во сколько я закрою, во столько и… — объяснил он. — Графика работы ведь нет никакого.

— И во сколько ты обычно закрываешь? — поинтересовался Слепой.

— Да часа в три, как правило. Бывает, люди и позже идут, но я уже им не открываю тогда. Надо же и отдыхать когда-то.

Глеб призадумался. Что ни говори, а три часа ночи — это очень удобное время для нападения. Посетителей уже почти нет, улицы пустеют, большинство обитателей «Тахелеса» легли спать…

Нет сомнения в том, что гости прекрасно осведомлены о повадках хозяина мастерской. Соответственно, их следует ждать именно в районе трех.

Слепой попросил Алекса на этот раз закрыть галерею немного раньше. Дверь была тяжелая, железная, замок на ней — серьезный. Вскрыть такую можно только автогеном.

Для пущей надежности они еще и забаррикадировали дверь старой мебелью и прочим хламом.

— Ну, теперь здесь настоящая крепость! — восторженно промолвил Алекс.

— Нет крепости, которую нельзя взять штурмом, — ответил Глеб. — И поэтому цель фортификации — не остановить врага, а его задержать. Нам понадобится лишь небольшая задержка — всего полчаса.

Алекс в ответ только пожал плечами. У него не было никакого настроения вникать в планы своего новоявленного приятеля.

— Глеб, только запомни самое главное! — инструктировал он. — Нам нельзя привлекать внимание полиции. Мы же тут нелегально, понимаешь, да?

* * *

Гости и действительно были пунктуальными. Ровно без десяти три в запертую железную дверь галереи кто-то постучал. Ответа не было, и тогда стук усилился. Но на него тоже никто не отреагировал.

— Надо ломать дверь, — сказал своим товарищам пожилой усатый Орхан, который был главным среди непрошенных гостей. — Готовьте инструменты.

В этот момент Глеб уже спускался вниз по второй лестнице, запасной. Он знал, что турки вряд ли начнут штурм в этом месте.

В «Тахелесе» применялась незатейливая, но очень эффективная система защиты от воров и прочих нежелательных личностей. Все двери имели ручки только с одной стороны, внутренней. То есть выйти из помещения мог любой, а для того, чтобы туда попасть, был необходим ключ.

Ключа от второй входной двери у турок, разумеется, не имелось. А все двери в полуразваленном здании были крепкими и исключительно железными.

Слепой кубарем скатился по лестнице, дернул за ручку, открыл дверь и через секунду оказался под проливным дождем во внутреннем дворике «Тахелеса».

И в ту же секунду над его головой описала дугу электрическая дубинка. В темноте она красиво искрилась.

Глеб не ждал засады в этом месте. Но противник оказался более предусмотрительным, чем думал Сиверов.

Если бы электродубинка прикоснулась к его мокрым волосам, удар мог бы стать смертельным. Но этого не случилось. Когда до соударения оставалось не больше двух сантиметров, Слепой перехватил руку нападавшего в районе локтя, резко потянул ее на себя и буквально насадил противника на свое вовремя подставленное колено.

Удар пришелся в область паха. Турецкий парнишка вскрикнул от боли и скривился буквой Г. Сиверов тут же довершил дело классическим ударом по шее ладонью ребра.

Падая, турок выронил дубинку из рук. Слепой успел ее перехватить и ткнуть этим нехитрым средством защиты в живот второго нападавшего — тот как раз устремился в атаку, размахивая ножом. Сразу запахло горелой тканью.

Оба противника лежали в отключке. Это планам Сиверова пока не соответствовало.

Дубинка валялась в грязной луже. Глеб побрезговал ее подбирать, решив, что он справится и так.

Он, не торопясь, пошел через арку в сторону улицы. Повернул налево и тут же увидел пару турецких ребят, дежуривших у входа в «Тахелес». На пустынной Ораниенбургерштрассе они просматривались за километр. Тем более, каждый крутил в руках рацию «Моторола».

«Видно, это шестерки», — предположил Глеб.

С самым непринужденным видом он попытался зайти в открытую нараспашку дверь. Один из турок тут же преградил ему путь.

— А что, уже закрыто? — по-английски удивился Слепой, изо всех сил изображая тупого американского туриста.

Один из турок знаками приказал ему, чтобы он валил прочь подобру-поздорову. Глеб сделал вид, что ничего не понял, и начал донимать их идиотскими расспросами.

Турок активно жестикулировал, пытаясь выразить свою мысль убедительнее. А вот его товарищ оказался немногословным. Он шагнул по направлению к Глебу, на ходу выхватывая травматический пистолет.

Эффектно распрямив руку с этой игрушкой перед носом у Слепого, турок рассчитывал произвести на него неизгладимое впечатление. Но такая нехитрая операция не удалась. Рука была перехвачена на полпути.

Легкий хруст, глухой звук удара по почкам, вскрик от боли, потом еще один… А потом звук падения.

Разговорчивый турок, как видно, не был отважным бойцом. Вместо того чтобы прийти на помощь коллеге, он тут же дал стрекача.

Но бегун из него тоже был неважнецкий. Глеб не очень деликатно остановил парня ударом по коленному суставу, заставив его поцеловаться с шершавым в этом месте асфальтом. Затем схватил его за шиворот, помог встать и предложил на чистом немецком:

— Свяжись по рации с шефом и скажи, что у тебя проблемы. Ну же, щенок, давай!

Повторять этот приказ дважды Глебу не пришлось. Турок и сам ему удивился. И с удовольствием сообщил Орхану, что на входе на него напал какой-то мудак. Он именно так и сказал, считая, что этот мудак вряд ли понимает разговорный турецкий.

Слепой сноровисто обыскал его, вытащил из-под мастерки старенький газовый пистолет, задумчиво повертел его в руках…

— Думаю, сгодится, — вслух решил он. И тут же резко опустил рукоятку на голову пленника.

На рукоятке образовалась большая трещина. Все-таки Глеб переоценил ударные способности этого оружия.

Он оттащил бездыханное тело в сторону, чтобы не пугать им случайных прохожих, и огляделся по сторонам.

…Тем временем дверь уже почти поддалась. Сопя и матерясь, турки вырезали замок по периметру. Оставались только баррикады, которые еще предстояло разметать. Алекс, наблюдавший поначалу за штурмом с олимпийским спокойствием, начал нервничать.

И вдруг с командиром Орханом связался по рации тот недоумок, которого оставили на стреме внизу. Орхан хотел было расспросить его, в чем проблема, но тут связь оборвалась.

— Али и вы двое, спуститесь вниз и разберитесь там, — приказал он части своего отряда. — Только не стреляйте без надобности… Ты понял, Али?