- Била в детстве ремнем как всех. Воспитывала. Пара шрамов всего осталась от рассеченной кожи - ничего страшного. Я боюсь за ребенка.

Генерал судорожно вдохнул у неё за спиной и, кажется, что-то прошептал на другом языке.

- Надо было раньше мне сказать, еще ничего не сделано. Я не давал команды готовить тебе комнату в особняке, не решил, куда переселять лейтенантов.

Весь второй этаж был домом для офицеров, Куна помнила. Скольких придется выгнать на улицу или выселить в без того переполненные общежития? Из-за неё.

- Нет, я поживу пока у Регины, мне на смены нужно, - бормотала Куна, закрыв лицо руками. - Особняк слишком далеко от Равэнны и туда не ходит транспорт. Я не хочу бросать работу, мне не в тягость.

Аврелия бы уже кричала: «Дура! Какая же ты дура! Тебя в особняк зовут, работать не заставляют, живи и радуйся!» Но Куна не могла. В огромном доме среди военных она точно потеряется. Всегда будут неотложные дела, срочные звонки, командировки, учения, совещания, режим. Жить вместе и не видеть друг друга еще тяжелее, чем ждать Наилия из космоса. Но ради ребенка она была готова терпеть. Сдалась, смирилась с вынужденным одиночеством. Особняк так особняк. Там хотя бы мать с сестрой не достанут. Но опоздала с решением на одно мгновение.

- Хорошо, - отчеканил генерал, - я не буду заставлять. Живи у Регины, пока я не придумаю, что с этим делать. Неделю, не больше. И не удивляйся, если заметишь охрану у барака. Они обычно тихо сидят в машине, проблем не будет.

Куна убрала ладони от лица, но посмотреть на Наилия сил еще не хватало. Невроз мучил мелкой дрожью, в холодный пот бросило.

- А к репродуктологам поедем, - строгим тоном продолжил генерал, - их проконтролировать сложнее, но если данные о твоей беременности из истории болезни выйдут за стены центра, сплетницам в белых халатах мало не покажется. Как минимум попрощаются с квалификацией.

- Хорошо, - кивнула Куна.

Оторопь брала от того, как быстро Наилий принимал решения. Все учел, обо всех подумал, будто неделю план разрабатывал. Может, она и не права, что так хочет самостоятельности.

В Центре репродукции Куна уже была, когда вставала на учет. Но тогда приходила одна, бродила тенью по коридорам, никем не замеченная и с тревогой приглядывалась к беременным. С Наилием затеряться в толпе не получилось. Едва генерал подвел её к стойке регистрации, как началось.

- Ваше Превосходство, - широко улыбнулась дарисса, выставляя перед ним сканер отпечатков пальцев, - ждем вас.

Сканер открывал доступ к истории болезни, но при чем тут генерал? Куна ошарашенно огляделась, туда ли попала. Вроде те же вывески «Акушер» и «Репродуктолог», центр специализации не менял, в военный не превратился, даже мебель не передвинули. Мягкие диваны, обитые зеленой кожей, стояли на своих местах, а беременные сидели на них и читали что-то с планшетов. Странно.

Наилий невозмутимо приложил палец к сканеру, а регистратор расцвела от счастья. Подтвердила что-то нажатием на экран рабочей панели и передвинула сканер к Куне.

- Дарисса, прошу вас.

- А зачем это?

- От коллег-военных мы получили анализы, зашифрованные отпечатками пальцев. Нужно подтверждение, чтобы добавить их к истории болезни. Отец ребенка тоже проходит обследование, и результаты хранятся в вашей истории.

Куна сосредоточенно приложила палец к сканеру, стараясь не оглядываться на генерала. Щеки наливались румянцем, не думала, что будет так приятно слышать: «отец ребенка». Некоторые мужчины предпочитали дождаться официальных тестов на отцовство после родов и только потом считали ребенка своим. У Наилия сомнений не было.

- Благодарю, - кивнула регистратор и коротко рассказала, к какому кабинету идти.

Центр репродукции не навевал тоску как резиденция генерала, хоть и был таким же огромным, полупустым и выстуженным до лаконичности простых линий и однотонных красок. Муниципалитет не скупился на оборудование и специалистов, считая демографический вопрос главной заботой. Здесь даже в стационаре кормили как в ресторане совершенно бесплатно. Только рожай здоровое потомство.

Наилий открывал перед Куной двери, придерживал за локоть и старался смотреть только на неё, игнорируя удивленные и откровенно любопытные взгляды пациентов и персонала. Больше всего Куна боялась, что сейчас кто-нибудь не выдержит и подойдет пообщаться. Станет расспрашивать о политике или просить за родственника в армии. Насколько проще было бы прийти совсем одной или даже с Нурием. Беременных женщин часто сопровождали их мужчины, и в коридорах чернела военная форма рядом с яркими платьями и белой одеждой медиков. Правда, увидев генерала, военные вскакивали с мест, вытягивались струной и приветствовали командира. Так что стоило добраться до кабинета репродуктолога, и весь центр уже был в курсе, кто их посетил.

- Ваше Превосходство, - дверь кабинета открыла Цеста, - дарисса Куна, прошу вас.

Тонкой и хрупкой Цесте очень шел белый халат. Она казалась в нем невесомым небесным созданием, озаренным светом. Акушерка так часто улыбалась, что в уголках глаз и губ навсегда застыли мелкие морщины. Рядом с ней расслаблялся от тонуса живот, и на все вопросы о самочувствии хотелось отвечать только: «Хорошо. Замечательно. Лучше не бывает».

В кабинете возле кушетки стоял миниатюрный аппарат УЗИ, а на стене напротив висела огромная телевизионная панель, транслирующая сигнал от прибора. Усадив генерала в кресло рядом с кушеткой, Цеста расположилась у прибора.

- Ложитесь, Куна, какой сейчас срок?

- Одиннадцать недель, кажется, - с трудом сообразила она, прибавив дни к сроку на прошлом посещении.

- Пора первый скрининг делать. Посмотрим ребенка, и сдадите кровь.

Кресло под Наилием скрипнуло, но генерал промолчал. Сидел за головой Куны и она его не видела.

- Сейчас будет холодно, - предупредила Цеста, выдавливая гель на живот пациентки. Предупреждение не помогло, мороз пробрал до дрожи. Специально что ли гель в холодильнике держат? Куна еще раз поежилась, когда Цеста размазала его датчиком, а потом включилась панель.

Никогда еще УЗИ не казалось такой магией. Куна видела ребенка, его крупную голову, поджатые к животу ноги.

- Он руками машет?

- Верно, - улыбнулась Цеста, - именно руками он и машет, смотрите, это пальчики.

От восторга пропадало дыхание. Куна чуть на локтях не поднялась, чтобы лучше разглядеть. Младенец вертелся, толкаясь ногами, а в груди крошечным комочком билось сердце.

- Хорошее сердцебиение, - комментировала Цеста, записывая цифры в протокол обследования, - пол уже знаете?

- Мальчик? - впервые подал голос Наилий, а акушерка чуть не рассмеялась.

- Если нужен мальчик, то пусть будет мальчик. Я не привыкла спорить с генералами, Ваше Превосходство.